14 мая

☀️ неподвижный годовой круг:
• 14 мая (1 мая)
• прор. Иереми́и (VI до РХ)
• прмч. Ва́ты Персиянина (IV)
• блгв. Тамары, царицы Грузинской (1213)
• прп. Пафну́тия Боровского (1477)
• сщмч. Макария Киевского (1497)
• прп. Герасима Болдинского (1554)
• прмчч. Афонских Евфимия (1814), Игнатия (1814), Акакия (1816)
• мц. Нины (Кузнецовой) (1938)
• икон Божией Матери: Андрониковская, «Нечаянная Радость», Царевококшайская (Мироносицкая) (1647)

☦️
Пророк Иереми́я.
Свя­той про­рок Иере­мия, один из че­ты­рех ве­ли­ких вет­хо­за­вет­ных про­ро­ков, сын свя­щен­ни­ка Хел­кии из го­ро­да Ана­фо­фа близ Иеру­са­ли­ма, жил за 600 лет до Рож­де­ства Хри­сто­ва при из­ра­иль­ском ца­ре Иосии и че­ты­рех его пре­ем­ни­ках. К про­ро­че­ско­му слу­же­нию был при­зван на 15 го­ду сво­ей жиз­ни, ко­гда Гос­подь от­крыл ему, что преж­де рож­де­ния Он опре­де­лил его быть про­ро­ком. Иере­мия от­ка­зы­вал­ся, ука­зы­вая на свою мо­ло­дость и неуме­ние го­во­рить, но Гос­подь обе­щал все­гда быть с ним и охра­нять его. Он кос­нул­ся уст из­бран­ни­ка и ска­зал: «Вот Я вла­гаю сло­ва Мои в уста твои, по­ру­чаю те­бе с се­го дня судь­бу на­ро­дов и царств. По тво­е­му про­ро­че­ско­му сло­ву они бу­дут па­дать и вос­ста­вать» (Иер.1,9-10). С то­го вре­ме­ни два­дцать три го­да про­ро­че­ство­вал Иере­мия, об­ли­чая иуде­ев за от­ступ­ле­ние от Ис­тин­но­го Бо­га и по­кло­не­ние идо­лам, пред­ре­кая им бед­ствия и опу­сто­ши­тель­ную вой­ну. Он оста­нав­ли­вал­ся в во­ро­тах го­ро­да, у вхо­да в храм, всю­ду, где со­би­рал­ся на­род, и уве­ще­вал с угро­за­ми и неред­ко со сле­за­ми. Но лю­ди от­ве­ча­ли ему на­смеш­ка­ми, ру­га­тель­ства­ми и да­же по­ку­ша­лись его убить.
Изо­бра­жая пред­сто­я­щее иуде­ям раб­ство ца­рю ва­ви­лон­ско­му, Иере­мия по по­ве­ле­нию Бо­жию на­дел на свою шею сна­ча­ла де­ре­вян­ное, а по­том же­лез­ное яр­мо и так хо­дил сре­ди на­ро­да. Гне­ва­ясь на гроз­ные пред­ска­за­ния про­ро­ка, ста­рей­ши­ны иудей­ские бро­си­ли про­ро­ка Иере­мию в тем­нич­ный ров, на­пол­нен­ный зло­вон­ной ти­ной, где он ед­ва не умер. По пред­ста­тель­ству бо­го­бо­яз­нен­но­го ца­ре­двор­ца Ав­де­ме­ле­ха про­рок был из­вле­чен изо рва и не пе­ре­ста­вал про­ро­че­ство­вать, за что был по­са­жен в тем­ни­цу. При ца­ре иудей­ском Се­де­кии про­ро­че­ство его сбы­лось: при­шел На­ву­хо­до­но­сор, из­бил на­род, оста­ток увел в плен, а Иеру­са­лим раз­гра­бил и раз­ру­шил. На­ву­хо­до­но­сор осво­бо­дил про­ро­ка из тем­ни­цы и поз­во­лил ему жить, где по­же­ла­ет. Про­рок же остал­ся на раз­ва­ли­нах Иеру­са­ли­ма и опла­ки­вал бед­ствия сво­е­го оте­че­ства. По пре­да­нию, про­рок Иере­мия взял ков­чег За­ве­та со скри­жа­ля­ми и скрыл его в од­ной из пе­щер го­ры На­ваф, так что иудеи бо­лее не мог­ли его най­ти (2Мак.2). Впо­след­ствии был сде­лан но­вый Ков­чег За­ве­та, но он уже не имел сла­вы пер­во­го.
Сре­ди остав­ших­ся в сво­ем оте­че­стве иуде­ев вско­ре воз­ник­ли меж­до­усоб­ные столк­но­ве­ния: на­мест­ник На­ву­хо­до­но­со­ра Го­до­лия был убит, и иудеи, бо­ясь гне­ва ва­ви­лон­ско­го, ре­ши­ли бе­жать в Еги­пет. Про­рок Иере­мия от­кло­нял их от это­го на­ме­ре­ния, пред­ска­зы­вая, что ка­ра, ко­то­рой они бо­ят­ся, на­стигнет их и в Егип­те. Но иудеи не по­слу­ша­лись про­ро­ка и, взяв его на­силь­но с со­бой, ушли в Еги­пет и по­се­ли­лись в го­ро­де Таф­ни­се. Там про­рок жил че­ты­ре го­да и был по­чи­та­ем егип­тя­на­ми, так как умерт­вил сво­ею мо­лит­вою кро­ко­ди­лов и про­чих га­дов, на­пол­няв­ших те ме­ста. Ко­гда же он стал пред­ска­зы­вать, что царь ва­ви­лон­ский опу­сто­шит зем­лю еги­пет­скую и уни­что­жит по­се­лив­ших­ся в ней иуде­ев, то иудеи уби­ли про­ро­ка Иере­мию. В том же го­ду пред­ска­за­ние свя­то­го ис­пол­ни­лось. Су­ще­ству­ет пре­да­ние, что через 250 лет Алек­сандр Ма­ке­дон­ский пе­ре­нес мо­щи свя­то­го про­ро­ка Иере­мии в го­род Алек­сан­дрию.
Про­рок Иере­мия на­пи­сал кни­гу «Про­ро­честв», кни­гу «Плач» о раз­ру­ше­нии Иеру­са­ли­ма и По­сла­ние. О вре­ме­нах, ко­гда он жил и про­ро­че­ство­вал, го­во­рит­ся в 4-й Кни­ге Царств (23, 24, 25), во 2-й Кни­ге Па­ра­ли­по­ме­нон (2Пар.36:12) и во 2-й Кни­ге Мак­ка­ве­ев (2Мак.2). В Еван­ге­лии от Мат­фея ука­за­но, что пре­да­тель­ство Иуды пред­ска­за­но про­ро­ком Иере­ми­ей: «И взя­ли трид­цать среб­рен­и­ков, це­ну Оце­нен­но­го, Ко­то­ро­го оце­ни­ли сы­ны Из­ра­и­ля, и да­ли их за зем­лю гор­шеч­ни­ка, как ска­зал мне Гос­подь» (Мф.27,9-10).
…
Подробнее:
https://azbyka.ru/days/sv-ieremija-prorok

☦️
Преподобномученик Ва́та Персиянин.
Му­че­ник Ва­та, мо­нах, жил в IV ве­ке, про­ис­хо­дил из Пер­сии и под­ви­зал­ся там в од­ном из мо­на­сты­рей. Во вре­мя го­не­ния на хри­сти­ан, воз­двиг­ну­то­го пер­сид­ским ца­рем, свя­той му­че­ник был убит в го­ро­де Ни­зи­вии за ис­по­ве­да­ние ве­ры Хри­сто­вой.
…
Примечания:
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/386

☦️
Благоверная Тама́ра Грузинская, царица.
Свя­тая Та­ма­ра (Та­ма­ра – рус­ское про­из­вод­ное имя от биб­лей­ско­го «Фа­марь», пе­ре­во­дит­ся как «фини­ко­вая паль­ма») про­ис­хо­ди­ла из знат­но­го ро­да Баг­ра­ти­о­нов, по пре­да­нию вос­хо­див­ше­му к са­мо­му ца­рю Да­ви­ду. Ее отец Ге­ор­гий в 1178 го­ду про­воз­гла­сил свою дочь ца­ри­цей. Через 7 лет он скон­чал­ся. С это­го мо­мен­та на­ча­лось прав­ле­ние свя­той.
Ко­гда свя­тая Та­ма­ра взо­шла на пре­стол, то ска­за­ла: «Я – отец си­рот и мать вдо­виц». Эта фра­за опре­де­ли­ла все ее прав­ле­ние.
Ав­тор био­гра­фии Та­ма­ры оста­вил та­кое опи­са­ние юной ца­ри­цы: «Пра­виль­но сло­жен­ное те­ло, тем­ный цвет глаз и ро­зо­вая окрас­ка бе­лых ла­нит; за­стен­чи­вый взгляд, <…> при­ят­ный язык, ве­се­лая и чуж­дая вся­кой раз­вяз­но­сти, услаж­да­ю­щая слух речь, чуж­дый вся­кой по­роч­но­сти раз­го­вор».
Ца­ри­ца на­ча­ла свое прав­ле­ние с кад­ро­вых пе­ре­ста­но­вок. Она сме­сти­ла зло­упо­треб­ляв­ших вла­стью пра­ви­те­лей и во­е­на­чаль­ни­ков, на­зна­чив вме­сто них дру­гих. Она осво­бо­ди­ла Цер­ковь от на­ло­го­об­ло­же­ния, об­лег­чи­ла участь кре­стьян.
В 1185 го­ду пат­ри­арх пред­ло­жил пра­ви­тель­ни­це вый­ти за­муж. Для это­го на Русь от­пра­ви­ли по­соль­ство. Вско­ре оно вер­ну­лось вме­сте с Ге­ор­ги­ем, сы­ном кня­зя Ан­дрея Бо­го­люб­ско­го. Та­ма­ра уве­ря­ла свое окру­же­ние, что со свадь­бой на­до бы повре­ме­нить. Ведь нуж­но еще по­нять, что это за че­ло­век. Но при­двор­ные на­сто­я­ли на сво­ем. К несча­стью, опа­се­ния муд­рой ца­ри­цы оправ­да­лись. Ге­ор­гий ока­зал­ся нерав­но­душ­ным к спирт­но­му, со­вер­шая «мно­го непри­лич­ных дел». Два с по­ло­ви­ной го­да Та­ма­ра тер­пе­ла его гру­бое об­ра­ще­ние, вся­че­ски пы­та­ясь об­ра­зу­мить му­жа. Все бы­ло тщет­но. Ей при­шлось рас­стать­ся со сво­им су­пру­гом.
Дол­гое вре­мя свя­тая ду­ма­ла оста­вать­ся вдо­вой при жи­вом му­же, но ра­ди на­след­ни­ка со­гла­си­лась по­втор­но вый­ти за­муж – за осе­тин­ско­го ца­ре­ви­ча Да­ви­да. Этот брак ока­зал­ся счаст­ли­вым, и вско­ре Гру­зия уви­де­ла сво­е­го бу­ду­ще­го пра­ви­те­ля.
В пе­ри­од цар­ство­ва­ния свя­той Та­ма­ры стра­на до­стиг­ла пи­ка сво­ей сла­вы и мо­гу­ще­ства. Ца­ри­ца бы­ла спра­вед­ли­вым су­дьей. Ее тру­до­лю­бие, го­судар­ствен­ный та­лант, хри­сти­ан­ское со­стра­да­ние пред­опре­де­ли­ли «Зо­ло­тую эпо­ху» Гру­зии.
Она успеш­но оста­но­ви­ла на­ше­ствие ха­ли­фа Абу-Ба­к­ра, ко­то­рый, со­брав огром­ное вой­ско из Ин­дии, на­де­ял­ся по­жи­вить­ся бо­гат­ства­ми Гру­зии. Та же участь по­стиг­ла и дру­го­го за­хват­чи­ка – сул­та­на Рукн-ад-Ди­на.
Сра­зу по­сле вос­ше­ствия на пре­стол Та­ма­ра уде­ли­ла при­сталь­ное вни­ма­ние ор­га­ни­за­ции еди­но­го бо­го­слу­жеб­но­го уста­ва и цер­ков­но­го ка­но­на. Она при­зы­ва­ла всех бо­го­слов­ски об­ра­зо­ван­ных лю­дей, зна­то­ков За­ко­на Бо­жье­го, епи­ско­пов и свя­щен­ни­ков при­е­хать в го­род Карт­ли. Здесь вско­ре про­шел об­щий Со­бор, на ко­то­ром при­сут­ство­ва­ла и са­ма ца­ри­ца.
Пе­ред смер­тью ца­ри­ца Та­ма­ра успе­ла за­кон­чить все необ­хо­ди­мые го­судар­ствен­ные де­ла и рас­по­ря­дить­ся по ос­нов­ным цер­ков­ным и мо­на­стыр­ским во­про­сам. Неожи­дан­но ее на­стиг­ла неиз­вест­ная бо­лезнь. Вра­чи ока­за­лись бес­силь­ны. Вся стра­на вы­ма­ли­ва­ла свою ца­ри­цу, од­на­ко 18 ян­ва­ря 1213 го­да ве­ли­кая пра­ви­тель­ни­ца мир­но скон­ча­лась.
О точ­ном ме­сте за­хо­ро­не­нии свя­той Та­ма­ры до сих пор ве­дут­ся спо­ры сре­ди ис­то­ри­ков и ар­хео­ло­гов.

☦️
Преподобный Пафну́тий Боровский, игумен.
Пре­по­доб­ный Па­ф­ну­тий Бо­ров­ский ро­дил­ся в 1394 го­ду в се­ле Ку­ди­но­ве, неда­ле­ко от Бо­ров­ска, и при Кре­ще­нии был на­зван Пар­фе­ни­ем. Его отец Иоанн был сы­ном кре­стив­ше­го­ся та­та­ри­на-бас­ка­ка Мар­ти­на, мать Пар­фе­ния но­си­ла имя Фо­ти­ния. 20-ти лет Пар­фе­ний оста­вил ро­ди­тель­ский дом и в 1414 го­ду при­нял по­стриг с име­нем Па­ф­ну­тий в По­кров­ском мо­на­сты­ре на Вы­со­ком от на­сто­я­те­ля Мар­кел­ла. Мно­го лет под­ви­зал­ся инок Па­ф­ну­тий в оби­те­ли. Ко­гда скон­чал­ся на­сто­я­тель мо­на­сты­ря, бра­тия из­бра­ла его игу­ме­ном. Свя­ти­тель Фо­тий, мит­ро­по­лит Ки­ев­ский, ру­ко­по­ло­жил пре­по­доб­но­го в свя­щен­ный сан (око­ло 1426 г.). Трид­цать лет про­вел пре­по­доб­ный в По­кров­ской оби­те­ли, где был и на­сто­я­те­лем, и стар­цем-ду­хов­ни­ком. На 51-м го­ду жиз­ни он тя­же­ло за­бо­лел, оста­вил игу­мен­ство и при­нял ве­ли­кую схи­му. По­сле вы­здо­ров­ле­ния в день свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ге­ор­гия По­бе­до­нос­ца, 23 ап­ре­ля 1444 го­да, ушел из мо­на­сты­ря и по­се­лил­ся с од­ним ино­ком на ле­вом бе­ре­гу ре­ки Протвы при впа­де­нии в нее ре­ки Ис­терь­мы. Вско­ре на но­вое ме­сто к нему ста­ла со­би­рать­ся бра­тия. Чис­ло ино­ков быст­ро воз­рас­та­ло. Был по­стро­ен но­вый ка­мен­ный храм вме­сто преж­не­го де­ре­вян­но­го в честь Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. В рос­пи­си хра­ма при­ни­мал уча­стие луч­ший ико­но­пи­сец то­го вре­ме­ни Ди­о­ни­сий и его по­мощ­ни­ки. Пре­по­доб­ный Па­ф­ну­тий по­да­вал при­мер бра­тии, ве­дя стро­гую жизнь: кел­лия его бы­ла бед­нее всех, из пи­щи брал худ­шее. В по­не­дель­ник и пят­ни­цу не вку­шал со­всем, а в сре­ду дер­жал­ся су­хо­яде­ния. Из об­щих ра­бот пре­по­доб­ный из­би­рал са­мые тя­же­лые: ру­бил и но­сил дро­ва, ко­пал и по­ли­вал ого­род, в то же вре­мя пер­вым при­хо­дил на цер­ков­ную служ­бу.
Пре­по­доб­ный Па­ф­ну­тий поль­зо­вал­ся глу­бо­кой лю­бо­вью и по­чи­та­ни­ем не толь­ко бра­тии сво­е­го мо­на­сты­ря, но и дру­гих оби­те­лей. Про­мыс­лом Бо­жи­им в оби­тель к пре­по­доб­но­му был на­прав­лен два­дца­ти­лет­ний юно­ша Иоанн Са­нин. Ис­пы­тав при­шед­ше­го, пре­по­доб­ный по­стриг его в ино­че­ство с име­нем Иосиф. Впо­след­ствии пре­по­доб­ный Иосиф Во­лоц­кий, твер­до хра­нив­ший чи­сто­ту пра­во­слав­ной ве­ры, воз­гла­вил борь­бу про­тив ере­си жи­дов­ству­ю­щих, осуж­ден­ной на Со­бо­ре 1504 го­да. На этот по­двиг мо­ло­до­го ино­ка бла­го­сло­вил пре­по­доб­ный Па­ф­ну­тий.
За неде­лю до смер­ти пре­по­доб­ный пред­ска­зал свою кон­чи­ну. Ис­пол­нив по­след­нюю мо­лит­ву и бла­го­сло­вив бра­тию, он ото­шел к Бо­гу 1 мая 1477 го­да. Пре­по­доб­ный Па­ф­ну­тий был по­сле­до­ва­те­лем пре­по­доб­но­го Сер­гия, игу­ме­на Ра­до­неж­ско­го.
…
Подробнее:
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/385

☦️
Священномученик Макарий Киевский, митрополит.
Священномученик Макарий, митрополит Киевский, был ранее архимандритом Виленского Свято-Троицкого монастыря.
В 1495 году, после смерти Киевского митрополита Ионы (Глезны), был избран и рукоположен на его место собором святителей: Вассианом Владимирским, Лукою Полоцким, Вассианом Туровским и Ионою Луцким. Из Константинополя от патриарха Нифонта были присланы благословенные листы, утверждавшие избрание святителя Макария на митрополичью кафедру.
Митрополит Макарий прилагал много усилий к ослаблению внутренних распрей среди духовенства и мирян, заботился о развитии Киевской митрополии. На свои личные средства упорядочил и украсил много храмов и монастырей. Он оберегал и защищал права православных от латинян. Для этого принимал меры, чтобы склонить литовского великого князя Александра Ягеллончика к православным.
Жил митрополит в столице Литвы, так как Киев постоянно подвергался набегам крымских татар.
В 1497 году, несмотря на опасность, послушный пастырскому долгу митрополит Макарий решил посетить Киевскую кафедру, особенно пострадавшую от вторгшихся на русскую землю татар, и на пути своем был ими убит. Было это 1 мая 1497 года, в селе Стриголове (Скрыгалове), на берегу реки, где святой совершал богослужение. Когда татары напали, святитель призвал молящихся спасаться, а сам остался у алтаря и принял мученическую смерть: его зарубили, отсекли ступню и голову. Вместе с ним были убиты и захвачены в плен многие из его паствы.
Верующие горячо оплакивали смерть святителя. Тело его было привезено в Киев и положено в соборном храме Святой Софии, где прославилось чудесами в 1625 и 1634 гг. Неоднократно возжигались чудным образом свечи перед иконостасом в соборе, где почивал святитель, а от гробницы его исходили свет и огонь. Святые мощи святителя Макария, прославленные от Бога нетлением и чудесами, покоятся в Киеве во Владимирском кафедральном соборе (Православная церковь Украины).
В 1897 году на берегу Припяти, где был убит святитель Макарий, была построена стела в память об этом трагическом событии, в Скрыгалове действует храм в честь священномученика Макария Киевского.

☦️
Преподобный Гера́сим Болдинский.
Пре­по­доб­ный Ге­ра­сим Бол­дин­ский, в ми­ру Гри­го­рий, ро­дил­ся в 1490 г. в Пе­ре­я­с­лав­ле-За­лес­ском. В ран­нем дет­стве он ча­сто по­се­щал храм Бо­жий. Узнав о свя­той жиз­ни прп. Да­ни­и­ла Пе­ре­я­с­лав­ско­го, 13-лет­ний Гри­го­рий со сле­за­ми про­сил стар­ца при­нять его к се­бе в Го­риц­кий мо­на­стырь. Пре­по­доб­ный при­нял маль­чи­ка по­слуш­ни­ком и в ско­ром вре­ме­ни по­стриг с име­нем Ге­ра­сим. Но­во­на­чаль­ный инок рев­ност­но со­вер­шал по­дви­ги по­ста и мо­лит­вы, усерд­но по­мо­гал стар­цу в по­стро­е­нии хра­мов и кел­лий и слу­жил бед­ной бра­тии сво­им ре­меслом – он был са­пож­ни­ком. Вско­ре о нем как о стро­гом по­движ­ни­ке ста­ло из­вест­но в Москве. Вме­сте со сво­им учи­те­лем он был вы­зван в сто­ли­цу, где встре­чал­ся с ца­рем.
Зем­ная сла­ва тя­го­ти­ла по­движ­ни­ка, и по­сле 26-лет­не­го пре­бы­ва­ния под ру­ко­вод­ством пре­по­доб­но­го Да­ни­и­ла свя­той Ге­ра­сим, по­лу­чив бла­го­сло­ве­ние стар­ца на от­шель­ни­че­ство, по­се­лил­ся неда­ле­ко от го­ро­да До­ро­го­бу­жа в Смо­лен­ской зем­ле, в ди­ком ле­су, на­се­лен­ном зме­я­ми и зве­ря­ми. Свя­той мно­го раз под­вер­гал­ся на­па­де­ни­ям раз­бой­ни­ков, но крот­ко и тер­пе­ли­во сно­сил все оби­ды и мо­лил­ся за обид­чи­ков. Для про­пи­та­ния сво­е­го он по­ве­сил ку­зо­вок на де­ре­ве у до­ро­ги: про­хо­див­шие кла­ли ту­да кус­ки хле­ба, но и эти кус­ки ино­гда от­би­ра­ли дру­гие бед­ня­ки, за что пре­по­доб­ный толь­ко бла­го­да­рил Бо­га. Впо­след­ствии явил­ся у него сто­рож его ку­соч­ков – во­рон; ес­ли недоб­рый че­ло­век под­хо­дил к ку­зов­ку, во­рон под­ни­мал крик и, ле­тая, бил кры­лья­ми по ли­цу неже­лан­но­го по­се­ти­те­ля, а хищ­ным зве­рям да­же вы­кле­вы­вал гла­за и об­ра­щал их в бег­ство.
По осо­бо­му ве­де­нию он пе­ре­шел на Бол­ди­ну го­ру, где у ис­точ­ни­ка сто­ял огром­ный дуб. Мест­ные жи­те­ли из­би­ли его пал­ка­ми и хо­те­ли уто­пить, но, убо­яв­шись от­вет­ствен­но­сти пе­ред на­чаль­ством, на­кле­ве­та­ли на него на­мест­ни­ку До­ро­го­бу­жа и под­ку­пи­ли се­го на­мест­ни­ка про­гнать стар­ца. На­мест­ник хо­тел уже по­са­дить Ге­ра­си­ма в тюрь­му как бро­дя­гу. Пре­по­доб­ный Ге­ра­сим тер­пе­ли­во пе­ре­но­сил из­де­ва­тель­ства, мол­чал и мо­лил­ся. И в это вре­мя к на­мест­ни­ку при­был цар­ский по­слан­ник из Моск­вы. Уви­дев свя­то­го Ге­ра­си­ма, он по­кло­нил­ся и по­про­сил у него бла­го­сло­ве­ния, так как ра­нее ви­дел свя­то­го вме­сте с пре­по­доб­ным Да­ни­и­лом у ца­ря. На­мест­ник ис­пу­гал­ся, тот­час же про­сил про­ще­ния у стар­ца, обе­щал ограж­дать его от на­па­де­ний и да­же по­жерт­во­вал ему на устрой­ство оби­те­ли. С этих пор св. Ге­ра­сим стал при­ни­мать к се­бе же­ла­ю­щих ино­че­ско­го по­дви­га, и со­бра­лись к нему бра­тия.
То­гда, ис­про­сив в Москве поз­во­ле­ния на устрой­ство оби­те­ли, он, как сам го­во­рил в за­ве­ща­нии бра­тии, «в пу­стыне сей, зо­ве­мой Бол­ди­но, в ней­же раз­бой­ни­цы жи­вя­ху, в До­ро­го­буж­ском уез­де, в ле­то от Рож­де­ства Хри­сто­ва 1528 го­да, Бо­жи­им из­во­ле­ни­ем и по­мо­щию со­здах оби­тель сию, об­ще­жи­тель­ный мо­на­стырь». А в 1530 го­ду воз­двиг храм во имя Свя­той Тро­и­цы и по­стро­ил кел­лии для со­брав­шей­ся бра­тии.
Кро­ме Бол­ди­на мо­на­сты­ря, прп. Ге­ра­сим ос­но­вал еще в го­ро­де Вязь­ме в 1553 г. мо­на­стырь во имя Иоан­на Пред­те­чи и по­ста­вил в ней игу­ме­ном од­но­го из уче­ни­ков сво­их, Си­мео­на.
За­тем в брян­ском ле­су на ре­ке Жиз­д­ре ос­но­вал тре­тью оби­тель в честь Вве­де­ния во храм Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Игу­ме­ном оби­те­ли был по­став­лен уче­ник прп. Ге­ра­си­ма Петр Ко­ро­стелев. За де­вять лет до кон­чи­ны пре­по­доб­ный устро­ил еще один мо­на­стырь, чет­вер­тый, близ До­ро­го­бу­жа, во имя Рож­де­ства Бо­го­ро­ди­цы. В Бол­ди­ной оби­те­ли под ко­нец жиз­ни пре­по­доб­но­го бы­ло до 140 бра­тий.
Пе­ред кон­чи­ной прп. Ге­ра­сим при­звал к се­бе игу­ме­нов и ино­ков ос­но­ван­ных им мо­на­сты­рей, рас­ска­зал им о сво­ей жиз­ни и дал по­след­ние на­став­ле­ния. Этот уст­ный рас­сказ свя­то­го был вклю­чен в его жи­тие, со­став­лен­ное по про­ше­нию со­бор­ных стар­цев свя­ти­те­лем Ан­то­ни­ем. Пре­ста­вил­ся прп. Ге­ра­сим 1 мая 1554 го­да на 65-м го­ду жиз­ни.
…
Об­ре­те­ние мо­щей:
https://azbyka.ru/days/sv-gerasim-boldinskij

☦️
Преподобномученики Евфи́мий, Игна́тий и Ака́кий.
Иг­на­тий (в ми­ру Иван; † 8.10.1814, К-поль), прмч. (пам. см. ни­же), мон. Род. в г. Ста­ра-За­го­ра и, ве­ро­ят­но, был бол­га­ри­ном по про­ис­хож­де­нию. В кон. ХVIII в. его ро­ди­те­ли, Ге­ор­гий и Ма­рия, пе­ре­еха­ли в Пло­в­див (греч. Филип­по­поль). С дет­ства Иван от­ли­чал­ся бла­го­че­сти­ем и 6 лет про­жил в Риль­ском мон-ре в по­слу­ша­нии у свое­нрав­но­го стар­ца. Со­глас­но болг. вер­сии Жи­тия, Иван в мон-ре жил у дя­ди (бра­та от­ца или ма­те­ри), иером. Иг­на­тия (Кал­пак­чи­е­ва), бывш. раз­бой­ни­ка, к-рый рас­ка­ял­ся и стал мо­на­хом (Жи­тия на бъ­лг. све­тии. 1974. С. 171). Иван вер­нул­ся в Пло­в­див, ко­гда тур­ки на­би­ра­ли лю­дей в ар­мию для по­дав­ле­ния бун­та в Сер­бии. Его отец от­ка­зал­ся во­е­вать с бра­тья­ми по ве­ре, за что был же­сто­ко убит, а мать и 2 се­стер на­силь­но об­ра­ти­ли в му­суль­ман­ство. Узнав об этих со­бы­ти­ях, Иван спря­тал­ся у бла­го­че­сти­вой ста­ри­цы. Сест­ры вы­да­ли его тур­кам, но Ива­ну уда­лось скрыть­ся. Нек-рое вре­мя Иван про­был в Бу­ха­ре­сте, а за­тем на­пра­вил­ся на Св. Го­ру и в Шу­мене встре­тил зна­ко­мо­го по Бу­ха­ре­сту Елев­фе­рия, к-рый пе­ре­шел в ис­лам. От­ре­че­ние дру­га рас­стро­и­ло Ива­на. По до­ро­ге он был схва­чен тур­ка­ми и от стра­ха то­же дал обе­ща­ние пе­рей­ти в му­суль­ман­ство. На Афоне он по­се­тил раз­ные мон-ри, нек-рое вре­мя про­жил в ски­ту св. прав. Ан­ны, за­тем пе­ре­шел в скит Ивер­ско­го мон-ря во имя св. Иоан­на Пред­те­чи, где его на­став­ни­ка­ми бы­ли ду­хов­ник Ни­ки­фор и ста­рец Ака­кий. Узнав о му­че­ни­че­ской кон­чине в Фес­са­ло­ни­ке прмч. Да­ви­да († 1813) и дру­га Елев­фе­рия, при­няв­ше­го мо­на­ше­ство с име­нем Ев­фи­мий (см. Ев­фи­мий Но­вый из Ди­ми­ца­ны; † 22 мар­та 1814), Иван ре­шил по­стра­дать за Хри­ста и тем ис­ку­пить грех ма­ло­ду­шия. Ста­рец Ака­кий по­стриг его в мо­на­хи с име­нем Иг­на­тий (в болг. вер­сии вы­ска­за­но пред­по­ло­же­ние, что имя бы­ло да­но в честь дя­ди – см.: Там же. С. 171) и бла­го­сло­вил на му­че­ни­че­ство.
29 сент. 1814 г. Иг­на­тий при­шел в К-поль вме­сте с мон. Гри­го­ри­ем, к-рый ра­нее со­про­вож­дал Ев­фи­мия. Через неск. дней, во втор­ник, при­ча­стив­шись Св. Та­ин, И. пе­ре­одел­ся в тур. одеж­ду и на­пра­вил­ся на за­се­да­ние су­да. Там он со­рвал с го­ло­вы тюр­бан, бро­сил его на зем­лю и ска­зал, что в юно­сти вы­нуж­ден­но со­лгал, по­обе­щав от­речь­ся от ве­ры, а те­перь же­ла­ет за­брать свои сло­ва об­рат­но и ис­по­ве­дать Хри­ста, Ис­тин­но­го Бо­га. Су­дья при­зы­вал его из­ме­нить ре­ше­ние, но И. сме­ло по­ри­цал ре­ли­гию му­суль­ман. Его за­клю­чи­ли в тем­ни­цу, где уго­во­ра­ми и пыт­ка­ми в те­че­ние 2 дней ста­ра­лись за­ста­вить от­речь­ся от Хри­ста, но му­че­ник был непре­кло­нен. То­гда его осу­ди­ли и по­ве­си­ли. Через 3 дня мон. Гри­го­рий вы­ку­пил его мо­щи и 20 окт. до­ста­вил их на Афон, где по­ло­жил вме­сте с мо­ща­ми прмч. Ев­фи­мия в но­вом хра­ме в ски­ту св. Иоан­на Пред­те­чи. Чест­ная гла­ва Иг­на­тия на­хо­дит­ся в рус. мон-ре вмч. Пан­те­ле­и­мо­на на Афоне, ча­сти­цы его мо­щей хра­нят­ся в ски­ту св. Иоан­на Пред­те­чи и в Ивер­ском мон-ре.
По­чи­та­ние рас­про­стра­не­но в сре­де афон­ско­го мо­на­ше­ства. Его па­мять празд­ну­ет­ся три­жды: в день му­че­ния (8 окт.), 1 мая вме­сте с пре­по­доб­но­му­че­ни­ка­ми Ев­фи­ми­ем Но­вым и Ака­ки­ем Но­вым († 1 мая 1816) и в Со­бо­ре Афон­ских пре­по­доб­ных (2-я Неде­ля по Пя­ти­де­сят­ни­це). В Афон­ском па­те­ри­ке ука­за­на па­мять 20 окт. (Афон­ский па­те­рик. Т. 2. С. 282), ве­ро­ят­но, в честь дня при­бы­тия его мо­щей на Афон.
Жи­тие Иг­на­тия и служ­ба ему бы­ли на­пи­са­ны мон. Онуф­ри­ем Ивер­ским и впер­вые из­да­ны в Афи­нах в 1862 г. Ака­ки­ем, мон. афон­ско­го ски­та св. Иоан­на Пред­те­чи. В честь И., пре­по­доб­но­му­че­ни­ков Ев­фи­мия Но­во­го и Ака­кия Но­во­го так­же бы­ли на­пи­са­ны об­щая служ­ба и По­хваль­ное сло­во (Ath. Pantel. 292, 875 и Cod. 292 из Кав­со­ка­ли­вий­ско­го ски­та – см.: Ни­хо­ри­тис. 2001. С. 58). Афон­ский мон. Ге­ра­сим Мик­ра­ян­на­нит († 1991) со­ста­вил в честь упо­мя­ну­тых 3 свя­тых и прмч. Онуф­рия Га­бров­ско­го († 4 янв. 1818) об­щий мо­леб­ный ка­нон (на­хо­дит­ся в ркп. в ски­ту св. Иоан­на Пред­те­чи) и ака­фист.
Иг­на­тий изо­бра­жен мо­ло­дым, без­бо­ро­дым мо­на­хом в тем­ной ря­се, с кни­гой в пра­вой ру­ке и с кре­стом в ле­вой на жи­тий­ной иконе «Свя­тые Ака­кий, Иг­на­тий и Ев­фи­мий» (1818, ма­стер До­си­фей из Печ­ской Пат­ри­ар­хии), хра­ня­щей­ся в ски­ту св. Иоан­на Пред­те­чи. На фрес­ке в ча­совне св. Ар­хан­ге­лов Риль­ско­го мо­на­сты­ря он изо­бра­жен мо­ло­дым мо­на­хом с ма­лень­кой бо­род­кой, в тем­ном мо­на­ше­ском об­ла­че­нии, дер­жа­щим в ру­ках сви­ток с над­пи­сью: «Аще при­хо­ди­ши ра­бо­та­ти Гос­по­ду Бо­гу, уго­то­ви ду­шу свою во ис­ку­ше­ние» (1845).

☦️
Мученица Нина Кузнецова.
Ве­ли­кая сия тай­на есть – как вы­би­ра­ет че­ло­век путь жиз­ни ду­хов­ной, как об­ре­та­ет ду­ша пу­ти к ре­кам во­ды жи­вой, те­ку­щим в жизнь веч­ную, и, ис­пив из их чи­стых ис­точ­ни­ков, уже не же­ла­ет вер­нуть­ся к при­зрач­ным цен­но­стям ми­ра се­го. Толь­ко здесь, в Пра­во­слав­ной Церк­ви, у Кре­ста Хри­сто­ва, под по­кро­вом Ма­те­ри Бо­жи­ей ду­ша об­ре­та­ет под­лин­ный мир, ис­тин­ное из­ме­ре­ние всех цен­но­стей и ка­честв, ко­гда она мо­жет обо всем ми­ре су­дить, не осуж­дая. «Ду­шев­ный че­ло­век не при­ни­ма­ет то­го, что от Ду­ха Бо­жия, по­то­му что он по­чи­та­ет это безу­ми­ем; не мо­жет ра­зу­меть, по­то­му что о сем на­доб­но су­дить ду­хов­но. Но ду­хов­ный су­дит о всем, а о нем су­дить ни­кто не мо­жет» (1Кор.2:14-15).
Се­вер­ная Русь за­во­е­вы­ва­лась и утвер­жда­лась не доб­ле­стью во­ин­ской, а бла­го­дат­ной си­лой по­движ­ни­ков. Вме­сте с по­движ­ни­ка­ми-мо­на­ха­ми там про­си­я­ли свя­тые пра­вед­ные свя­щен­ни­ки, как Лео­нид Усть­не­дум­ский, мо­щи ко­то­ро­го по­ко­ят­ся в го­ро­де Лаль­ске, и по­движ­ни­ки-ми­ряне, как свя­той пра­вед­ный Про­ко­пий в Ве­ли­ком Устю­ге. На­сто­я­щая, под­лин­ная ис­то­рия Ру­си – это ис­то­рия ее по­движ­ни­ков, без них она бес­со­дер­жа­тель­на и пу­ста, как про­ход­ной двор для раз­лич­ных на­ро­дов, не име­ю­щий са­мо­сто­я­тель­ной ис­то­рии.
В ХХ ве­ке мно­гие му­че­ни­ки, преж­де укра­ше­ния му­че­ни­че­скими вен­ца­ми, яви­ли се­бя боль­ши­ми по­движ­ни­ка­ми, под­ви­за­ясь иные в пост­ни­че­стве, иные в юрод­стве, иные в стран­но­при­им­че­стве и де­лах ми­ло­сер­дия.
…
Му­че­ни­ца Ни­на ро­ди­лась 28 де­каб­ря 1887 го­да в за­штат­ном го­ро­де Лаль­ске Во­ло­год­ской гу­бер­нии в бла­го­че­сти­вой се­мье уряд­ни­ка Алек­сея Куз­не­цо­ва и же­ны его Ан­ны. Она бы­ла един­ствен­ным ре­бен­ком, и ро­ди­те­ли лю­би­ли ее до чрез­вы­чай­но­сти. Они меч­та­ли вы­дать дочь за­муж, но Ни­на с дет­ства лю­би­ла толь­ко мо­лит­ву, мо­на­сты­ри и ду­хов­ные кни­ги. Хра­мов то­гда бы­ло нема­ло, в од­ном толь­ко Лаль­ске – во­семь, хо­тя в те го­ды это бы­ло все­го лишь неболь­шой го­род с чис­лом жи­те­лей, не пре­вы­шав­шим ты­ся­чу че­ло­век. По­смот­рел отец на тя­го­те­ние до­че­ри к ду­хов­но­му и счел нера­зум­ным на­ста­и­вать на вы­бо­ре до­ро­ги се­мей­ной и пре­пят­ство­вать ее ду­хов­ным устрем­ле­ни­ям, – от­дал ей под ке­лью ам­бар, в ко­то­ром сам сма­сте­рил пол­ки, и стал при­гля­ды­вать по мо­на­сты­рям и цер­ков­ным лав­кам и по­ку­пать для нее ду­хов­ные кни­ги. Так у Ни­ны со­бра­лась бо­га­тая биб­лио­те­ка, и не бы­ло для нее боль­ше­го уте­ше­ния, чем чте­ние книг. Она мно­го мо­ли­лась, мно­гие мо­лит­вы зна­ла на­изусть, на па­мять чи­та­ла Псал­тирь. В по­сто­ян­ной мо­лит­ве и тру­дах ду­ша ее воз­рас­та­ла и укреп­ля­лась в чи­сто­те и доб­ро­де­те­лях и устрем­ля­лась к со­вер­шен­ству. То­гда же она ста­ла при­ни­мать, по еван­гель­ско­му за­ве­ту, стран­ни­ков и лю­дей обез­до­лен­ных. Ро­ди­те­ли при­ми­ри­лись с вы­бран­ным ею жиз­нен­ным по­при­щем, да и са­ми уже ви­де­ли, что на­сту­пи­ло вре­мя го­не­ний, – и уж ка­кая те­перь счаст­ли­вая се­мей­ная жизнь, ко­гда хри­сти­ан по­все­мест­но на­чи­на­ют пре­сле­до­вать, му­чить и уби­вать.
В 1932 го­ду вла­сти аре­сто­ва­ли Алек­сея и Ан­ну; они бы­ли уже в пре­клон­ных ле­тах и, не вы­дер­жав тя­гот за­клю­че­ния, вско­ре скон­ча­лись. Вла­сти со­би­ра­лись аре­сто­вать вме­сте с ни­ми и Ни­ну, но во вре­мя аре­ста ро­ди­те­лей ее раз­бил па­ра­лич, и они оста­ви­ли Ни­ну до­ма. До кон­ца жиз­ни по­том она с тру­дом пе­ре­дви­га­лась и по­чти не вла­де­ла пра­вой ру­кой: ко­гда нуж­но бы­ло пе­ре­кре­стить­ся, она все­гда по­мо­га­ла се­бе ле­вой ру­кой. По при­чине ее тя­же­лой бо­лез­ни ей оста­ви­ли дом и иму­ще­ство, ко­то­ры­ми она рас­по­ря­ди­лась как нель­зя луч­ше. Дом был боль­шой, пя­ти­стен­ный, с огром­ной кух­ней, где на по­ла­тях уме­ща­лось до два­дца­ти че­ло­век, да на пе­чи пять; бы­ла еще боль­шая ком­на­та, ко­то­рая вся за­ни­ма­лась на­ро­дом, в ос­нов­ном жен­щи­на­ми, у ко­то­рых бы­ли аре­сто­ва­ны му­жья, а иму­ще­ство ото­бра­но. Все они шли к Нине, у ко­то­рой на­хо­ди­ли при­ют и про­пи­та­ние.
По­сле за­кры­тия в на­ча­ле ре­во­лю­ции Ко­ря­жем­ско­го мо­на­сты­ря бра­тия его пе­ре­бра­лась в Лальск, и здесь об­ра­зо­вал­ся мо­на­стырь из две­на­дца­ти мо­на­хов. Под хра­мом, в быв­шем склад­ском по­ме­ще­нии, они сло­жи­ли печь, про­ру­би­ли два окош­ка, пе­ре­го­ро­ди­ли склад на­двое, и у них по­лу­чи­лось две ке­льи. Здесь они жи­ли, а слу­жи­ли в лаль­ском со­бо­ре и в сво­ей жиз­ни, и в цер­ков­ной служ­бе со­хра­няя мо­на­стыр­ский устав и мо­на­ше­ское бла­го­че­стие. На­сто­я­те­лем мо­на­сты­ря стал игу­мен Па­вел (Хо­те­мов). Ро­дом он был из зы­рян, из глу­хой де­рев­ни непо­да­ле­ку от Усть-Сы­соль­ска. Гра­мо­те его обу­чил бла­го­де­тель учи­тель, ко­то­рый пре­по­да­вал в го­ро­де, но каж­дое ле­то, воз­вра­ща­ясь до­мой, про­хо­дил через де­рев­ню, где жил маль­чик с ро­ди­те­ля­ми. Учи­тель объ­яс­нял ему урок, да­вал за­да­ние на ле­то и ухо­дил, а на об­рат­ном пу­ти про­ве­рял вы­пол­нен­ное, де­лал свои за­ме­ча­ния и да­вал но­вое за­да­ние – и так маль­чик обу­чил­ся гра­мо­те. На всю жизнь отец Па­вел со­хра­нил бла­го­дар­ность к сво­е­му учи­те­лю и по­ми­нал его за каж­дой ли­тур­ги­ей. Но еще боль­ше он был бла­го­да­рен тем, кто про­бу­дил в нем ин­те­рес к гра­мо­те ду­хов­ной, лю­бовь ко Хри­сту и мо­на­ше­ской жиз­ни. Был он под­рост­ком, ко­гда де­ре­вен­ские жен­щи­ны, со­брав­шись ид­ти пеш­ком на бо­го­мо­лье в Ки­ев, пред­ло­жи­ли его ро­ди­те­лям взять его с со­бой. Он на­столь­ко по­спеш­но со­брал­ся, что да­же шап­ки не взял, а пу­те­ше­ствие за­ня­ло год. Вот то­гда, у мо­щей пре­по­доб­ных в пе­ще­рах Ки­е­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря, он толь­ко и от­крыл для се­бя, что это та­кое – спа­си­тель­ный мо­на­ше­ский путь. «Я за тех жен­щин, кто ме­ня в Ки­ев во­дил, каж­дый день мо­люсь, – го­во­рил отец Па­вел. – Ес­ли бы не по­пал я то­гда в Ки­ев, то не стал бы мо­на­хом, а не стал бы мо­на­хом, то не спас­ся бы». – «А те­перь, ба­тюш­ка, спа­сешь­ся?» – спра­ши­вал его по­слуш­ник Ан­дрей Ме­лен­тьев. «А как не спа­сусь?! Бе­сы ме­ня по­та­щат в ад, так я вот так ру­ки рас­став­лю да ска­жу: я хри­сти­а­нин! Нет вам до ме­ня де­ла!»
Отец Па­вел был боль­шим по­движ­ни­ком. Он пом­нил на па­мять боль­ше ше­сти­сот имен лю­дей, за ко­то­рых все­гда мо­лил­ся за ли­тур­ги­ей. Чтобы иметь воз­мож­ность по­мя­нуть всех, он при­хо­дил в храм за несколь­ко ча­сов до на­ча­ла обед­ни, со­вер­шал про­ско­ми­дию и мо­лил­ся за каж­до­го че­ло­ве­ка. Ко­гда его спра­ши­ва­ли, что та­кое мо­на­стырь, он от­ве­чал: «Мо­на­стырь – это сем­на­дца­тая ка­физ­ма и кис­лая ка­пу­ста каж­дый день», – в про­сто­те сво­е­го серд­ца вы­де­ляя для во­про­шав­ше­го глав­ное – мо­лит­ву и пост. Сам он по­стил­ся весь­ма су­ро­во. Бы­ва­ло, при­не­сет ему кто-ни­будь до­маш­не­го пе­че­нья или ва­тру­шек вкус­ных. Отец Па­вел по­смот­рит, по­щу­па­ет и эдак ска­жет со сме­хом: «Ой, ой, силь­но хо­ро­шие, да жал­ко». И уй­дет. Эти ва­труш­ки по­том так и ле­жат, по­ка не за­сох­нут. Ни­на за­би­ра­ла их уже су­ха­ря­ми, раз­ма­чи­ва­ла в ков­ше с во­дой и ела. Это и бы­ла вся пи­ща по­движ­ни­цы в те­че­ние мно­гих лет.
По­сле то­го как и этот мо­на­стырь в Лаль­ске был вла­стя­ми за­крыт, часть бра­тии, и сре­ди них игу­ме­ны Па­вел и Ни­фонт, на­шли при­ют в до­ме бла­жен­ной Ни­ны.
По­движ­ни­че­ский «устав» бла­жен­ная со­блю­да­ла стро­го. Спа­ла она че­ты­ре ча­са в сут­ки и в два ча­са но­чи неиз­мен­но ста­но­ви­лась вме­сте с мо­на­ха­ми на мо­лит­ву. И ни­ко­гда она не пи­ла ни чаю, ни мо­ло­ка, не ела са­ха­ра и ни­че­го вкус­но­го, а вся ее каж­до­днев­ная пи­ща со­сто­я­ла из раз­мо­чен­ных в во­де су­ха­рей. И это при том, что в гор­ни­це у нее ни­ко­гда са­мо­вар со сто­ла не схо­дил – один вски­пит, дру­гой ста­вят, а за сто­лом во­круг са­мо­ва­ра лю­ди си­дят, чай пьют, обе­да­ют, по­лон двор ло­ша­дей, по­то­му что и про­ез­жие у нее оста­нав­ли­ва­лись: за по­стой пла­тить не на­до, да и ис­кать не на­до – дом бла­жен­ной Ни­ны, уряд­ни­ко­вой доч­ки, каж­дый ука­жет, а уж в до­ме все не по но­во­му, со­вет­ско­му, а по про­сто­му, пра­во­слав­но­му обы­чаю устро­е­но – вся­кий здесь мог най­ти кров и ка­кое-то про­пи­та­ние; у ко­го был из­ли­шек хле­ба, му­ки или кру­пы, те, уез­жая, остав­ля­ли его для дру­гих. Го­сти хо­зяй­ки рас­по­ла­га­лись обыч­но во­круг сто­ла, но са­ма Ни­на ни­ко­гда за стол не са­ди­лась, а в уг­лу пе­ред пе­чью, у за­го­ро­доч­ки на чур­бач­ке. Она ни­ко­гда не спа­ла на по­сте­ли: ля­жет в уг­лу из­бы под умы­валь­ни­ком, на­тянет ка­леч­ны­ми ру­ка­ми на го­ло­ву оде­я­ло, свер­нет­ся ка­ла­чи­ком и спит. В хра­ме она при­сут­ство­ва­ла за каж­дой служ­бой: устра­и­ва­лась где-ни­будь на кли­ро­се и де­ла­ла вид, что спит. Но сто­и­ло ко­му-ни­будь за­пнуть­ся в тек­сте служ­бы, как она сра­зу по­да­ва­ла го­лос и го­во­ри­ла, что сле­до­ва­ло даль­ше, по­то­му что служ­бу она зна­ла на­изусть. Зре­ние у от­ца Пав­ла бы­ло ху­дое, и он, зная, что бла­жен­ная в со­вер­шен­стве зна­ет служ­бы и цер­ков­ный устав, бы­ва­ло, от­кры­вал из ал­та­ря дверь и от­ту­да спра­ши­вал: «Нин­ка, ка­кое за­ча­ло Апо­сто­ла и Еван­ге­лия чи­тать?» Она тут же и от­ве­ча­ла: та­кие-то, и ни­ко­гда не оши­ба­лась.
В это вре­мя за пса­лом­щи­ка на кли­ро­се был по­слуш­ник Ан­дрей Ме­лен­тьев. Мно­гих, кто пел рань­ше в церк­ви, ко­го за­ку­ла­чи­ли и ко­го уже вы­сла­ли, а неко­то­рые са­ми разъ­е­ха­лись и по­пря­та­лись. Оста­лись толь­ко ста­руш­ки-ма­туш­ки да куп­чи­хи-ста­руш­ки, да иных ста­ру­шек еще на­со­би­ра­ет пса­лом­щик и с ни­ми по­ет. А по­ка с ни­ми по­ет, за­бу­дет во­вре­мя нуж­ный Апо­стол най­ти, а по­ра бы­ва­ет уже чи­тать вы­хо­дить. Бла­жен­ная си­дит на кли­ро­се с за­кры­ты­ми гла­за­ми, де­лая вид, что спит, и в этот мо­мент го­во­рит: «От­кры­вай за­ча­ло…» – «Ну, не ме­шай, Нин­ка», – от­ве­тит по­слуш­ник, а сам спеш­но ищет. Пер­вое вре­мя он не ве­рил, что она ему вер­но го­во­рит, но по­том, мно­го­крат­но убе­див­шись в этом, уже не про­ве­рял. К трид­ца­тым го­дам из мо­на­стыр­ских свя­щен­ни­ков остал­ся толь­ко игу­мен Па­вел (Хо­те­мов), и ста­ли при­хо­жане опа­сать­ся – смо­жет ли ве­сти каж­дый день служ­бу ста­рец, ко­то­рый из-за воз­рас­та ста­но­вит­ся весь­ма немощ­ным. Отец Па­вел хо­тел при­гла­сить слу­жить иеро­мо­на­ха, толь­ко что вер­нув­ше­го­ся из за­клю­че­ния, но ста­ро­ста хра­ма ис­пу­га­лась, как бы со­всем не за­кры­ли цер­ковь, ес­ли взять быв­ше­го уз­ни­ка, и вос­про­ти­ви­лась это­му. То­гда при­гла­си­ли про­то­и­е­рея Лео­ни­да Ис­то­ми­на, слу­жив­ше­го в се­ле Опа­ри­но. Он был ро­дом из Ве­ли­ко­го Устю­га, до ре­во­лю­ции был лес­ни­чим, а по­сле ре­во­лю­ции, в са­мый раз­гар го­не­ний на Цер­ковь, вы­ра­зил же­ла­ние стать свя­щен­ни­ком и был ру­ко­по­ло­жен. Очень пе­ре­жи­ва­ли отец Па­вел и бла­жен­ная, а ну как при­дет мир­ской про­то­и­е­рей и на­ру­шит устав мо­на­стыр­ский. Он при­дет на­сто­я­те­лем – как его не по­слу­шать­ся, ес­ли он по­тре­бу­ет со­кра­тить служ­бу? Ан­дрей Ме­лен­тьев ска­зал бла­жен­ной: «Ни­нуш­ка, да­вай так уго­во­рим­ся – не бу­дем под­да­вать­ся, по­ка он сам не за­пре­тит. А и то – по­спо­рим немнож­ко. Ска­жем: ба­тюш­ка, во-пер­вых, со­бор, а во-вто­рых, в го­ро­де был мо­на­стырь, лю­ди здесь про­све­щен­ные, по­ни­ма­ют служ­бу. Вот мы и дер­жим­ся за цер­ков­ный устав, чтобы по­ро­ку нам от лю­дей не бы­ло. А ес­ли уж вы бла­го­сло­ви­те – так и бу­дет, как бла­го­сло­ви­те». А за­ра­нее ре­ши­ли они свя­щен­ни­ка ни о чем не пре­ду­пре­ждать и не спра­ши­вать. Отец Лео­нид, про­слу­жив несколь­ко пер­вых служб, ни­че­го не ска­зал, – так и оста­лась у них в со­бо­ре пол­ная мо­на­стыр­ская служ­ба.
По мо­лит­вам и за­ступ­ни­че­ству бла­жен­ной Ни­ны со­бор в Лаль­ске дол­го не за­кры­вал­ся, хо­тя вла­сти не раз пред­при­ни­ма­ли ша­ги к пре­кра­ще­нию в нем бо­го­слу­же­ния. В на­ча­ле трид­ца­тых го­дов они все же рас­по­ря­ди­лись за­крыть со­бор, но бла­жен­ная ста­ла пи­сать в Моск­ву ре­ши­тель­ные пись­ма, со­бра­ла и от­пра­ви­ла хо­до­ков и дей­ство­ва­ла столь твер­до и неот­ступ­но, что вла­стям при­шлось усту­пить и вер­нуть со­бор пра­во­слав­ным.
В на­ча­ле 1937 го­да со­труд­ни­ки НКВД аре­сто­ва­ли про­то­и­е­рея Лео­ни­да Ис­то­ми­на, пса­лом­щи­ка Ан­дрея Ме­лен­тье­ва, ста­ро­сту, пев­чих и мно­гих при­хо­жан лаль­ско­го со­бо­ра и по­след­них, еще оста­вав­ших­ся на сво­бо­де свя­щен­ни­ков бли­жай­ших при­хо­дов. Все они бы­ли эта­пи­ро­ва­ны в Ве­ли­кий Устюг и за­клю­че­ны в храм Ар­хи­стра­ти­га Бо­жия Ми­ха­и­ла, ко­то­рый без­бож­ни­ки пре­вра­ти­ли в тюрь­му. Пра­во­слав­ных по­ме­сти­ли в неболь­шую ка­ме­ру над ал­та­рем, там же бы­ли со­бра­ны свя­щен­ни­ки и диа­ко­ны из Лаль­ска. Ле­жа слу­жи­ли все­нощ­ные под боль­шие празд­ни­ки: свя­щен­ни­ки, не при­под­ни­ма­ясь с нар, по­да­ва­ли впол­го­ло­са воз­гла­сы. Два го­да про­был отец Лео­нид Ис­то­мин в тюрь­ме и ла­ге­ре вме­сте со сво­и­ми при­хо­жа­на­ми, а за­тем его сре­ди дру­гих свя­щен­но­слу­жи­те­лей от­пра­ви­ли на ле­со­за­го­тов­ки в Ка­ре­лию. Усло­вия со­дер­жа­ния бы­ли та­ки­ми, что за­клю­чен­ные вы­ми­ра­ли по­чти це­лы­ми ла­ге­ря­ми. Здесь и при­нял кон­чи­ну про­то­и­е­рей Лео­нид.
31 ок­тяб­ря 1937 го­да со­труд­ни­ки НКВД аре­сто­ва­ли бла­жен­ную Ни­ну, но об­ви­не­ний про­тив нее со­брать не смог­ли. Пол­ме­ся­ца про­дер­жа­ли они ее в лаль­ской тюрь­ме, ни о чем не спра­ши­вая и не предъ­яв­ляя об­ви­не­ний. Вла­сти при­нуж­да­ли к лже­сви­де­тель­ству про­тив по­движ­ни­цы мно­гих лю­дей, но со­гла­сил­ся на это толь­ко один – за­ме­сти­тель пред­се­да­те­ля Лаль­ско­го сель­со­ве­та. Он дал по­ка­за­ния о том, что бла­жен­ная Ни­на яв­ля­ет­ся ак­тив­ной цер­ков­ни­цей, ко­то­рая не толь­ко про­ти­вит­ся за­кры­тию хра­мов, но неустан­но хло­по­чет об от­кры­тии но­вых. «Ле­том 1936 го­да, ко­гда сель­со­вет на­ме­ре­вал­ся за­крыть цер­ковь в Лаль­ске, – по­ка­зал он, – Куз­не­цо­ва ор­га­ни­зо­ва­ла кам­па­нию, при­вед­шую к сры­ву это­го ме­ро­при­я­тия, она со­би­ра­ла под­пи­си и про­во­ди­ла со­бра­ния ве­ру­ю­щих, предо­став­ляя для этой це­ли свой дом. В ав­гу­сте 1937 го­да сель­со­вет на­чал со­би­рать под­пи­си сре­ди жи­те­лей Лаль­ска, ко­то­рые же­ла­ли бы за­крыть храм, но Куз­не­цо­ва сно­ва со­бра­ла со­бра­ние ве­ру­ю­щих в сво­ем до­ме и, та­ким об­ра­зом, со­рва­ла ме­ро­при­я­тие, на­ме­чен­ное к про­ве­де­нию со­вет­ской вла­стью. Ко­гда был аре­сто­ван пса­лом­щик Ме­лен­тьев, Куз­не­цо­ва сра­зу же ста­ла хло­по­тать за него, про­сить, чтобы его осво­бо­ди­ли, бра­ла его под за­щи­ту».
На ос­но­ва­нии этих по­ка­за­ний в се­ре­дине но­яб­ря 1937 го­да бла­жен­ной Нине бы­ло предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние, и она бы­ла до­про­ше­на.
– След­ствие рас­по­ла­га­ет дан­ны­ми о том, что вы на про­тя­же­нии ря­да лет предо­став­ля­ли свою квар­ти­ру для сбо­рищ цер­ков­ни­ков, так ли это?
– Да, у ме­ня в квар­ти­ре до сих пор про­жи­ва­ет свя­щен­ник Па­вел Фе­до­ро­вич Хо­те­мов, а так­же при­хо­ди­ли дру­гие ве­ру­ю­щие по во­про­сам церк­ви и служ­бы в ней.
– След­ствию из­вест­но, что вы по во­про­су от­кры­тия лаль­ско­го со­бо­ра го­во­ри­ли: «Эта власть дол­го не про­дер­жит­ся, все рав­но ско­ро бу­дет вой­на и сно­ва все бу­дет по-ста­ро­му». Так ли это?
– Нет, это­го я не го­во­ри­ла.
Ви­нов­ной се­бя пе­ред со­вет­ской вла­стью бла­жен­ная не при­зна­ла. Но что бы­ло де­лать с ка­ле­кой, са­мо со­дер­жа­ние ко­то­рой в тюрь­ме бы­ло для вла­стей неудоб­ным, а по из­вест­но­сти бла­жен­ной сре­ди на­ро­да мог­ло быть и хло­пот­ным, – и на сле­ду­ю­щий день по­сле до­про­са она бы­ла от­прав­ле­на в тюрь­му в го­род Кот­лас.
23 но­яб­ря 1937 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла бла­жен­ную Ни­ну к вось­ми го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь. Бла­жен­ная Ни­на бы­ла от­прав­ле­на в один из ла­ге­рей Ар­хан­гель­ской об­ла­сти, но недол­го про­бы­ла здесь ис­по­вед­ни­ца – 14 мая 1938 го­да бла­жен­ная Ни­на скон­ча­лась.

☦️
Икона Богородицы Андрониковская.
Ан­д­ро­ни­ков­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, из­вест­ная так­же под име­на­ми Мо­нем­ва­сий­ской и Гре­че­ской, – ро­до­вая свя­ты­ня гре­че­ско­го им­пе­ра­то­ра Ан­д­ро­ни­ка III Па­лео­ло­га, по пре­да­нию, од­на из на­пи­сан­ных апо­сто­лом и еван­ге­ли­стом Лу­кой. По пер­во­му со­хра­нив­ше­му­ся до­ку­мен­таль­но­му сви­де­тель­ству об иконе, в 1347 го­ду Ан­д­ро­ник по­жерт­во­вал ее Мо­нем­ва­сий­ской оби­те­ли в Мо­рее, где она пре­бы­ва­ла до на­ча­ла XIX-го сто­ле­тия. По­сле на­па­де­ния на Гре­цию в 1821 го­ду ту­рец­ких войск, на­сто­я­тель мо­на­сты­ря, епи­скоп Ага­пий, пы­та­ясь спа­сти чу­до­твор­ную Ан­д­ро­ни­ков­скую ико­ну, скрыл­ся с нею в г. Патрас. Пе­ред смер­тью Ага­пий за­ве­щал эту свя­ты­ню сво­е­му род­ствен­ни­ку, рус­ско­му ге­не­раль­но­му кон­су­лу Н. И. Влас­со­пу­ло, сын ко­то­ро­го, А. Н. Влас­со­пу­ло, в 1839 го­ду пе­ре­слал ико­ну из Афин в Одес­су с пись­мом на Вы­со­чай­шее имя для пре­про­вож­де­ния ее в Пе­тер­бург им­пе­ра­то­ру Ни­ко­лаю Пав­ло­ви­чу. С 1839 по 12 мая 1868 го­да Ан­д­ро­ни­ков­ская ико­на на­хо­ди­лась в Зим­нем двор­це, а с 12 мая 1868 го­да по 16 ап­ре­ля 1877 г. – в Тро­иц­ком со­бо­ре, что на Пе­тер­бург­ской сто­роне. В 1877 го­ду чу­до­твор­ная ико­на бы­ла пе­ре­не­се­на в Ка­зан­ский жен­ский мо­на­стырь близ го­ро­да Выш­ний Во­ло­чок Твер­ской епар­хии. В 1984 г. ико­на бы­ла укра­де­на и ны­неш­нее ее ме­сто­на­хож­де­ние неиз­вест­но.
…
Далее:
https://azbyka.ru/days/ikona-andronikovskaja

☦️
Икона Богородицы «Нечаянная Радость».
На иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неча­ян­ная Ра­дость» изо­бра­жен че­ло­век, мо­ля­щий­ся на ко­ле­нях пе­ред ико­ной Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Ико­но­гра­фи­че­ским сю­же­том для об­ра­за по­слу­жи­ло пре­да­ние об ис­це­ле­нии неко­е­го юно­ши от плот­ской стра­сти через свя­той об­раз Вла­ды­чи­цы Небес­ной, опи­сан­ное в со­чи­не­нии свя­ти­те­ля Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го «Ру­но Оро­шен­ное». Некий юно­ша, одер­жи­мый мно­ги­ми гре­ха­ми и ве­дя по­роч­ную жизнь, имел обык­но­ве­ние мо­лить­ся пе­ред об­ра­зом Пре­чи­стой, про­из­но­ся ар­хан­гель­ское при­вет­ствие: «Ра­дуй­ся, Бла­го­дат­ная, Гос­подь с То­бою». Од­на­жды, со­би­ра­ясь вновь на греш­ное де­ло, он вдруг уви­дел, что изо­бра­же­ние Бо­жи­ей Ма­те­ри на иконе ожи­ло, а у Бо­же­ствен­но­го Мла­ден­ца от­кры­лись и кро­во­то­чат яз­вы на ру­ках и но­гах, из реб­ра Его так­же тек­ла кровь. На во­прос по­ра­жен­но­го ужа­сом мо­ло­до­го че­ло­ве­ка: «О, Гос­по­жа, кто это сде­лал?» Бо­го­ро­ди­ца от­ве­ти­ла: «Ты и про­чие без­за­кон­ни­ки гре­ха­ми сво­и­ми вновь рас­пи­на­е­те Сы­на Мо­е­го». Толь­ко то­гда рас­кры­лась пе­ред по­тря­сен­ным до глу­би­ны ду­ши юно­шей без­дна его гре­хо­па­де­ния, дол­го мо­лил он в сле­зах Бо­го­ро­ди­цу и Спа­си­те­ля о по­ми­ло­ва­нии. Пре­чи­стая Де­ва не остав­ля­ла Сво­их мо­литв за греш­но­го юно­шу, по­ка Гос­подь Иисус Хри­стос не про­из­нес: «Ныне про­ща­ют­ся ему гре­хи Те­бе ра­ди». Мо­ло­дой че­ло­век оста­вил преж­нюю гре­хов­ную жизнь, стал жить чест­но и бла­го­че­сти­во и до кон­ца сво­их дней со сле­за­ми бла­го­да­рил За­ступ­ни­цу ро­да че­ло­ве­че­ско­го, мо­лит­ва­ми Ко­то­рой да­на бы­ла ему не ча­ян­ная уже им ра­дость про­ще­ния и остав­ле­ния гре­хов.
Вре­мя и ме­сто про­ис­хож­де­ния пер­во­об­ра­за неиз­вест­ны. В на­сто­я­щее вре­мя ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неча­ян­ная Ра­дость» поль­зу­ет­ся боль­шим по­чи­та­ни­ем сре­ди ве­ру­ю­щих, спис­ки с об­ра­за пре­бы­ва­ют по­чти в каж­дом пра­во­слав­ном хра­ме, хо­тя рас­про­стра­не­ние свя­той ико­ны в Москве на­ча­лось с се­ре­ди­ны XIX ве­ка.
…
Далее:
https://azbyka.ru/days/ikona-nechajannaja-radost

☦️
Икона Богородицы Царевококшайская (Мироносицкая).
Из из­вест­ных в на­сто­я­щее вре­мя чу­до­твор­ных икон Бо­жи­ей Ма­те­ри толь­ко три ико­ны вы­ре­за­ны на камне: Жи­ро­виц­кая, явив­ша­я­ся в 1470 го­ду; Лес­нин­ская, об­ре­тен­ная в 1683 го­ду и «Ми­ро­но­сиц­кая». На­име­но­ва­ние «Ми­ро­но­сиц­кой» ико­на по­лу­чи­ла от­то­го, что Бо­жия Ма­терь изо­бра­же­на на ней со свя­ты­ми же­на­ми-ми­ро­но­си­ца­ми.
Ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри Ца­ре­во­кок­шай­ская, или «Ми­ро­но­сиц­кая», бы­ла яв­ле­на кре­стья­ни­ну Ан­дрею Жол­ни­ну 1 мая 1647 го­да близ де­рев­ни Даль­ние Куз­не­цы в 15 вер­стах от г. Ца­ре­во­кок­шай­ска в Ка­зан­ском крае. Ра­бо­тая в по­ле, Ан­дрей за­ме­тил сна­ча­ла яр­кий свет, а за­тем ле­жав­шую на зем­ле ико­ну, «ре­зан­ную на ас­пи­де, об­ло­жен­ную ска­ным се­реб­ром». При по­пыт­ке под­нять ее ико­на ста­ла неви­ди­мой. Огля­дев­шись, ра­бот­ник за­ме­тил ико­ну, сто­я­щую на де­ре­ве и под­дер­жи­ва­е­мую неве­до­мой си­лой. С мо­лит­вой взял Ан­дрей об­ре­тен­ный об­раз и от­нес до­мой к сво­е­му от­цу, где свя­тая ико­на про­сла­ви­лась мно­го­чис­лен­ны­ми чу­де­са­ми ис­це­ле­ния. Бо­го­моль­цы сте­ка­лись к ней из всех окрест­ных сел. На ме­сте чу­дес­но­го об­ре­те­ния ико­ны бы­ла воз­двиг­ну­та ча­сов­ня, а сам чу­до­твор­ный об­раз пе­ре­нес­ли в со­бор­ный храм Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва го­ро­да Ца­ре­во­кок­шай­ска. Спу­стя неко­то­рое вре­мя он был пе­ре­не­сен в Моск­ву, где так­же явил мно­же­ство чу­до­тво­ре­ний и где с него по цар­ско­му ука­зу был сде­лан спи­сок, по­сле че­го свя­тую ико­ну воз­вра­ти­ли в Ца­ре­во­кок­шайск.
…
Далее:
https://azbyka.ru/days/ikona-carevokokshajskaja-mironosickaja