☀️ неподвижный годовой круг:
• 4 мая (21 апреля)
• мч. Фео́дора, мц. Фили́ппии, мчч. Диоско́ра, Сокра́та, Диони́сия (II)
• мчч. Иса́кия, Аполло́са, Кодра́та (303)
• сщмчч. Ианнуа́рия Беневентского, Про́кула, Со́ссия, Фа́вста, мчч. Дисиде́рия, Евти́хия, Акутио́на (ок. 305)
• свт. Максимиа́на (Максима) Константинопольского (434)
• прав. Алексия Бортсурманского (1848)
• сщмч. Иоанна (Пригоровского) (1918)
• исп. Николая (Писаревского) (1933)
• сщмч. Алексия (Протопопова) (1938)
• обре́тение мощей прп. Феодора Санаксарского (1999) 📚


☦️
Мученик Фео́дор, мученица Фили́ппия, мученики Диоско́р, Сокра́т и Диони́сий.
Свя­тые му­че­ни­ки Фе­о­дор, мать его Филип­пия, Ди­о­скор, Со­крат и Ди­о­ни­сий по­стра­да­ли в цар­ство­ва­ние им­пе­ра­то­ра Ан­то­ни­на Пия (138–161) в Пер­гии Пам­фи­лий­ской. Ко­гда для во­ен­ной служ­бы на­би­ра­ли кра­си­вых и здо­ро­вых юно­шей, то вме­сте с дру­ги­ми к во­е­на­чаль­ни­ку Фе­о­до­ту был при­ве­ден и юно­ша Фе­о­дор.
Во­е­на­чаль­ник стал при­нуж­дать юно­шу при­не­сти жерт­ву идо­лам. Му­че­ник не под­чи­нил­ся ни уго­во­рам, ни угро­зам, и во­е­на­чаль­ник при­ка­зал по­ло­жить его на рас­ка­лен­ную ско­во­ро­ду и по­ли­вать рас­плав­лен­ной смо­лой. Тот­час со­вер­ши­лось чу­до: на­ча­лось зем­ле­тря­се­ние, из тре­щи­ны в зем­ле хлы­нул по­ток во­ды и по­га­сил огонь.
Остав­ший­ся невре­ди­мым му­че­ник Фе­о­дор воз­дал хва­лу Бо­гу и пред­ло­жил во­е­на­чаль­ни­ку по­пы­тать­ся с по­мо­щью идо­лов по­вто­рить та­кое чу­до.
Во­е­на­чаль­ник пред­ло­жил язы­че­ско­му жре­цу Ди­о­ско­ру лечь на рас­ка­лен­ную ско­во­ро­ду, при­звав на по­мощь Зев­са. Но свя­той Ди­о­скор от­ве­тил, что он уве­ро­вал во Хри­ста и го­тов бро­сить идо­ла Зев­са в огонь. То­гда во­е­на­чаль­ник при­ка­зал ему взой­ти на ско­во­ро­ду. Му­че­ник Ди­о­скор при­пал к но­гам свя­то­го Фе­о­до­ра и про­сил по­мо­лить­ся о нем. За­тем он взо­шел на ско­во­ро­ду, гром­ко взы­вая ко Гос­по­ду: «Бла­го­да­рю Те­бя, Гос­по­ди Иису­се Хри­сте, что Ты со­при­чис­лил ме­ня к чис­лу ра­бов Тво­их. При­и­ми с ми­ром мою ду­шу», – и скон­чал­ся, из­ба­вив­шись от тя­же­лых мук.
Свя­то­го Фе­о­до­ра про­дол­жа­ли му­чить. Его при­вя­за­ли к ди­ким ло­ша­дям, ко­то­рых ста­ли гнать. Но у го­род­ской сте­ны ло­ша­ди упа­ли и раз­би­лись, а му­че­ник Фе­о­дор остал­ся невре­ди­мым. Два во­и­на, Со­крат и Ди­о­ни­сий, уви­де­ли, как к свя­то­му Фе­о­до­ру со­шла с небес ог­нен­ная ко­лес­ни­ца, на ко­то­рую был под­нят вла­чи­мый му­че­ник. Во­и­ны с изум­ле­ни­ем вос­клик­ну­ли «Ве­лик Бог хри­сти­ан­ский!» За это их тут же схва­ти­ли и на дру­гой день вме­сте с му­че­ни­ком Фе­о­до­ром бро­си­ли в рас­ка­лен­ную печь. Но небес­ная ро­са охла­ди­ла печь, и свя­тые оста­лись жи­вы. На­ут­ро во­е­на­чаль­ник при­ка­зал во­и­нам пой­ти по­смот­реть ко­сти сго­рев­ших му­че­ни­ков. Во­и­ны вер­ну­лись и с удив­ле­ни­ем рас­ска­за­ли, что три юно­ши невре­ди­мы, а к му­че­ни­ку Фе­о­до­ру при­шла его мать, Филип­пия, ко­то­рая те­перь укреп­ля­ет му­че­ни­ков в их по­дви­ге.
Во­е­на­чаль­ник пред­ло­жил свя­той Филип­пии спа­сти сы­на, уго­во­рив его при­не­сти жерт­ву идо­лам. Но свя­тая Филип­пия от­ве­ти­ла, что еще до рож­де­ния сы­на ей бы­ло от­кры­то, что ее сын бу­дет рас­пят за Хри­ста. Услы­шав это, во­е­на­чаль­ник при­ка­зал рас­пять свя­то­го Фе­о­до­ра на кре­сте, а осталь­ным му­че­ни­кам от­сечь го­ло­вы. В те­че­ние 3-х дней свя­той му­че­ник Фе­о­дор ви­сел на кре­сте, воз­но­ся мо­лит­вы Бо­гу до сво­е­го пре­став­ле­ния.

Подробнее:
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/360

☦️
Мученики Исаа́кий, Аполло́с и Кодра́т (Крота́т).
Свя­тые му­че­ни­ки Ис­а­кий, Апол­лос и Ко­драт бы­ли языч­ни­ка­ми и слу­жи­ли при дво­ре им­пе­ра­то­ра Дио­кли­ти­а­на (284–305). Во вре­мя стра­да­ний свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ге­ор­гия (па­мять 23 ап­ре­ля) они бы­ли в чис­ле зри­те­лей. Его ве­ра, му­же­ство и чу­де­са про­бу­ди­ли в них ве­ру во Хри­ста. Свя­тые все­на­род­но объ­яви­ли се­бя хри­сти­а­на­ми и ста­ли упре­кать им­пе­ра­то­ра за его нече­стие и же­сто­кость. Их при­го­во­ри­ли к смер­ти. Му­че­ни­ка Ко­дра­та усек­ли ме­чом, а му­че­ни­ков Апол­ло­са и Ис­а­кия умо­ри­ли го­ло­дом († 303).

☦️
Священномученик Ианнуа́рий, епископ, мученики Про́кул (Прокл), Со́ссий, Фавст, диаконы, Дисиде́рий, чтец, Евти́хий и Акутио́н.
Свя­щен­но­му­че­ник Иан­ну­а­рий, епи­скоп, и с ним свя­тые му­че­ни­ки Про­кул, Сос­сий, Фавст диа­ко­ны, Ди­си­де­рий чтец, Ев­ти­хий и Аку­ти­он при­ня­ли му­че­ни­че­скую смерть за Хри­ста око­ло 305 го­да, во вре­мя го­не­ния им­пе­ра­то­ра Дио­кли­ти­а­на (284–305).
Свя­ти­те­ля Иан­ну­а­рия схва­ти­ли и при­ве­ли на суд к пра­ви­те­лю Кам­па­нии (Сред­няя Ита­лия) Ти­мо­фею. За твер­дое ис­по­ве­да­ние хри­сти­ан­ской ве­ры свя­ти­те­ля бро­си­ли в рас­ка­лен­ную печь. Но, по­доб­но ва­ви­лон­ским от­ро­кам, он вы­шел от­ту­да невре­ди­мым. То­гда по при­ка­зу Ти­мо­фея его рас­тя­ну­ли на стан­ке и би­ли же­лез­ны­ми пру­тья­ми так, что об­на­жи­лись ко­сти.
Сре­ди со­брав­шей­ся тол­пы бы­ли свя­той диа­кон Фавст и свя­той чтец Ди­си­де­рий, ко­то­рые пла­ка­ли при ви­де стра­да­ний сво­е­го епи­ско­па. Языч­ни­ки до­га­да­лись, что они хри­сти­ане, и бро­си­ли их в тюрь­му го­ро­да Пу­те­о­ла вме­сте со свя­щен­но­му­че­ни­ком Иан­ну­а­ри­ем. В той тюрь­ме на­хо­ди­лись за­клю­чен­ные ра­нее за ис­по­ве­да­ние Хри­ста два диа­ко­на, свя­тые Сес­сий и Про­кул, и два ми­ря­ни­на – свя­тые Ев­ти­хий и Аку­ти­он.
На сле­ду­ю­щее утро всех му­че­ни­ков вы­ве­ли в цирк на рас­тер­за­ние ди­ким зве­рям, но зве­ри не тро­ну­ли их. Ти­мо­фей объ­явил, что все чу­де­са про­ис­хо­дят от кол­дов­ства хри­сти­ан, но тут же ослеп и стал взы­вать о по­мо­щи. Крот­кий свя­щен­но­му­че­ник Иан­ну­а­рий по­мо­лил­ся об его ис­це­ле­нии, и Ти­мо­фей про­зрел. Ду­шев­ная же сле­по­та не оста­ви­ла му­чи­те­ля, и он, с еще боль­шей яро­стью об­ви­няя хри­сти­ан в кол­дов­стве, при­ка­зал от­сечь всем му­че­ни­кам го­ло­вы за сте­на­ми го­ро­да († 305).
Хри­сти­ане окрест­ных го­ро­дов взя­ли те­ла свя­тых му­че­ни­ков для по­гре­бе­ния, при­чем каж­дый го­род взял по од­но­му, чтобы иметь сво­е­го хо­да­тая пред Бо­гом. Жи­те­ли Неа­по­ля взя­ли се­бе те­ло свя­щен­но­му­че­ни­ка Иан­ну­а­рия. Вме­сте с те­лом они со­бра­ли с зем­ли его за­пек­шу­ю­ся кровь. Ко­гда со­суд с этой кро­вью по­ста­ви­ли на мо­щи свя­то­го му­че­ни­ка, по­ло­жен­ные в церк­ви го­ро­да Неа­по­ля, кровь рас­тво­ри­лась и сде­ла­лась го­ря­чей, как толь­ко что про­ли­тая. От мо­щей свя­щен­но­му­че­ни­ка Иан­ну­а­рия про­ис­хо­ди­ло мно­го чу­дес. Во вре­мя из­вер­же­ния Ве­зу­вия, ко­гда жи­те­ли го­ро­да мо­ли­лись свя­щен­но­му­че­ни­ку Иан­ну­а­рию, ла­ва оста­но­ви­лась, не дой­дя до го­ро­да. Бла­го­че­сти­вая жен­щи­на при­ло­жи­ла ико­ну с изо­бра­же­ни­ем свя­щен­но­му­че­ни­ка к умер­ше­му сы­ну, и он вос­крес.

Подробнее:
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/359

☦️
Святитель Максимиа́н (Макси́м) Константинопольский, патриарх.
Свя­ти­тель Мак­си­ми­ан, пат­ри­арх Кон­стан­ти­но­поль­ский, ро­дил­ся в Ри­ме от бо­га­тых и бла­го­че­сти­вых ро­ди­те­лей. На соб­ствен­ные сред­ства он устра­и­вал гроб­ни­цы для по­гре­бе­ния умер­ших, про­сла­вив­ших­ся свя­то­стью жиз­ни.
Свя­той Мак­си­ми­ан был прост и лю­бил жить вда­ли от мир­ской су­е­ты. В Кон­стан­ти­но­по­ле за чи­стую и доб­ро­де­тель­ную жизнь пат­ри­арх Си­си­ний (426–427) по­ста­вил его во пре­сви­те­ра. По низ­ло­же­нии с Кон­стан­ти­но­поль­ско­го пре­сто­ла ере­ти­ка Несто­рия (428–431) инок-пре­сви­тер был воз­ве­ден на пат­ри­ар­ший пре­стол 25 ок­тяб­ря 431 го­да, в прав­ле­ние свя­то­го ца­ря Фе­о­до­сия Млад­ше­го (408–450).
Скон­чал­ся свя­той пат­ри­арх Мак­си­ми­ан мир­но, 12 ап­ре­ля 434 го­да, в Ве­ли­кий Чет­верг.

☦️
Праведный Алекси́й Гневушев, Бортсурманский, пресвитер.
Свя­той Алек­сий (Гнев­у­шев) ро­дил­ся 13 мая 1762 го­да в се­ле Борт­сур­ма­ны Кур­мыш­ско­го уез­да Сим­бир­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка. По окон­ча­нии Ни­же­го­род­ской се­ми­на­рии (1784) он же­нил­ся и был по­став­лен диа­ко­ном в се­ло Борт­сур­ма­ны. Спу­стя 13 лет его ру­ко­по­ло­жи­ли в пре­сви­те­ра к той же церк­ви, и он не по­ки­дал ее до са­мой кон­чи­ны.
В на­ча­ле слу­же­ния он не от­ли­чал­ся стро­го­стью жиз­ни и ино­гда да­же за­бы­вал ме­ру в упо­треб­ле­нии ви­на. Од­на­жды его по­про­си­ли при­ча­стить уми­ра­ю­ще­го из со­сед­ней де­рев­ни. Отец Алек­сий рас­сер­дил­ся и вы­гнал прочь при­слан­но­го к нему че­ло­ве­ка, го­во­ря, что со­сто­я­ние боль­но­го не так уж без­на­деж­но и он мо­жет по­до­ждать до утра. Од­на­ко в ту же ночь, ис­пы­ты­вая му­ки со­ве­сти и бу­дучи не в си­лах за­снуть, он встал и от­пра­вил­ся к боль­но­му. Но тот был уже мертв, а воз­ле его по­сте­ли отец Алек­сий уви­дел Ан­ге­ла, дер­жа­ще­го в ру­ках Свя­тую Ча­шу. По­тря­сен­ный ви­де­ни­ем, отец Алек­сий упал на ко­ле­ни пе­ред по­кой­ным и про­вел всю ночь в мо­лит­ве.
С той по­ры он каж­дый день слу­жил Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию и со­блю­дал, на­сколь­ко это бы­ло в его си­лах, мо­на­ше­ское мо­лит­вен­ное пра­ви­ло. В пол­ночь он чи­тал по­лу­нощ­ни­цу, чин две­на­дца­ти псал­мов и жи­тие свя­то­го, чья па­мять празд­но­ва­лась в этот день, а так­же по­уче­ние из «Про­ло­га». На­ут­ро он чи­тал утрен­ние мо­лит­вы, ча­сы, ака­фист пре­по­доб­но­му Сер­гию, ве­ли­ко­му­че­ни­це Вар­ва­ре или свя­ти­те­лю Мит­ро­фа­ну. В пол­день он про­чи­ты­вал че­ты­ре ка­физ­мы из Псал­ти­ри, а ве­че­ром – ка­нон и ака­фист Спа­си­те­лю, ка­нон Ан­ге­лу Хра­ни­те­лю, мо­лит­вы на сон гря­ду­щий. Еже­днев­но он так­же со­вер­шал пол­то­ры ты­ся­чи по­кло­нов с Иису­со­вой мо­лит­вой.
Во вре­мя, сво­бод­ное от служб и ке­лей­ных мо­литв, он при­ни­мал у се­бя при­хо­жан. Тех, кто хо­тел взять­ся за ду­хов­ный по­двиг, он бла­го­слов­лял или, на­про­тив, от­го­ва­ри­вал, со­глас­но от­кро­ве­нию Бо­жию. Ино­гда он да­вал по­се­ти­те­лям ду­хов­ные на­став­ле­ния, но де­лал это все­гда с та­кой ве­ли­кой кро­то­стью, что она по­ко­ря­ла серд­ца слу­ша­ю­щих. Свя­той Алек­сий был су­ров толь­ко по от­но­ше­нию к кол­ду­нам и раз­но­го ро­да яс­но­ви­дя­щим, а так­же лю­дям, ко­то­рые об­ра­ща­лись к ним за по­мо­щью. Он раз­да­вал бед­ным все, что оста­ва­лось у него по­сле щед­рых да­ре­ний, из ко­то­рых он, од­на­ко, все­гда вы­де­лял часть на укра­ше­ние церк­ви. Не раз, ко­гда кре­стьяне стра­да­ли от раз­ных несча­стий, на­при­мер, от по­жа­ров или эпи­де­мий, они на­хо­ди­ли у се­бя день­ги. Ни­кто не знал, от­ку­да они по­яв­ля­лись, по­ка один кре­стья­нин, дом ко­то­ро­го сго­рел, не за­стал от­ца Алек­сия, ко­гда тот хо­тел под­бро­сить ему день­ги.
Нена­ви­дя празд­ность – ма­терь всех по­ро­ков, свя­той, как толь­ко по­яв­ля­лось хоть немно­го вре­ме­ни, шел ра­бо­тать в по­ле или тру­дил­ся по до­му. Об­ре­тя ве­ли­кое дерз­но­ве­ние пред Гос­по­дом, он ис­це­лял боль­ных сво­и­ми свя­ты­ми мо­лит­ва­ми, уте­шал страж­ду­щих сло­вом Бо­жи­им, ча­сто яв­ляя дар про­зор­ли­во­сти.
Так­же он спо­до­бил­ся мно­гих ви­де­ний и от­кро­ве­ний. Од­на­жды, ко­гда отец Алек­сий был при­ко­ван к по­сте­ли из-за тя­же­лой бо­лез­ни, он вне­зап­но услы­шал небес­ное пе­ние и уви­дел Пре­свя­тую Бо­го­ро­ди­цу в со­про­вож­де­нии ве­ли­ко­му­че­ни­цы Вар­ва­ры. Она при­бли­зи­лась к нему и чу­дес­ным об­ра­зом ис­це­ли­ла. В дру­гой раз ему явил­ся но­чью Гос­подь Иисус Хри­стос, об­ла­чен­ный в цар­ские одеж­ды, и бла­го­сло­вил. Со Хри­стом бы­ли так­же Его Пре­чи­стая Ма­терь и три де­вы в бе­лых одеж­дах – доб­ро­де­те­ли Ве­ра, На­деж­да, Лю­бовь. Он услы­шал го­лос, ко­то­рый ска­зал: «Сей есть Сын Мой еди­но­род­ный, Сын Бо­жий».
Во вре­ме­на на­по­лео­нов­ско­го на­ше­ствия (1812) пра­вед­ный Алек­сий мо­лил­ся за ли­тур­ги­ей, чтобы Гос­подь да­ро­вал Рос­сии по­бе­ду, и вне­зап­но уви­дел Ан­ге­ла, ко­то­рый воз­ве­стил, что си­лы небес­ные уже дви­ну­лись на по­мощь и враг бу­дет со­кру­шен. Од­на­жды пе­ред пре­ло­же­ни­ем Свя­тых Да­ров на ли­тур­гии, ко­гда отец Алек­сий чи­тал тро­парь «Гос­по­ди, Иже Пре­свя­та­го Тво­е­го Ду­ха в тре­тий час апо­сто­лом Тво­им низ­по­сла­вый…», он услы­шал го­лос над Те­лом и Кро­вью Хри­сто­вы­ми: «Сей есть Сын Мой воз­люб­лен­ный!»
За де­вять лет до кон­чи­ны свя­той Алек­сий вы­шел за штат и от­стра­нил­ся от всех при­ход­ских и се­мей­ных дел, но ли­тур­гию, как и преж­де, слу­жил по­чти каж­дый день и бо­го­слу­же­ний не со­кра­щал, во всем сле­дуя уста­ву. В по­след­ние го­ды он жил в ма­лень­кой кел­лии, един­ствен­ное ок­но ко­то­рой вы­хо­ди­ло на цер­ковь. Чуж­дый жи­тей­ских за­бот, он все­це­ло по­свя­тил се­бя мо­лит­ве. Он вы­гля­дел то­гда уже ста­ри­ком, ма­лень­ко­го ро­ста, ху­дым и сог­бен­ным. Но ли­цо его, очень на­по­ми­нав­шее ли­цо пре­по­доб­но­го Се­ра­фи­ма Са­ров­ско­го, из­лу­ча­ло ду­хов­ную ра­дость, пе­ре­пол­няв­шую его и по­то­му осве­щав­шую все во­круг. Его взгляд был столь про­ник­но­вен­ным, что, ка­за­лось, он чи­та­ет в ду­шах при­хо­дя­щих к нему лю­дей.
В те­че­ние по­след­них 30 лет сво­ей жиз­ни свя­той Алек­сий не мыл­ся и, при­бли­жа­ясь к кон­цу жиз­ни, но­сил вла­ся­ни­цу, в ко­то­рой и был по­хо­ро­нен со­глас­но сво­е­му же­ла­нию. В его кел­лии не бы­ло дру­гой об­ста­нов­ки, кро­ме ма­лень­кой печ­ки, гру­бой по­сте­ли, сто­ла с несколь­ки­ми сту­лья­ми да ана­лоя пе­ред ико­ной с теп­ля­щей­ся лам­па­дой. По апо­столь­ской за­по­ве­ди отец Алек­сий мо­лил­ся непре­стан­но (см.: 1Фес.5:17). В ка­кое бы вре­мя лю­ди ни при­хо­ди­ли к нему в ке­ллию, они за­ста­ва­ли его мо­ля­щим­ся. Он при­ни­мал пи­щу не ча­ще од­но­го ра­за в день, стро­го со­блю­дал все по­сты, не ел ни ры­бы, ни рас­ти­тель­но­го мас­ла да­же то­гда, ко­гда это бы­ло раз­ре­ше­но. Ни­кто не знал, чем свя­той пи­тал­ся на пер­вой и по­след­ней неде­ле Ве­ли­ко­го по­ста, ибо по его прось­бе ему во­об­ще не при­но­си­ли еды в эти дни.
Столь ве­ли­ка бы­ла ве­ра и лю­бовь пра­вед­но­го Алек­сия к Бо­гу, столь го­ря­чи­ми бы­ли его мо­лит­вы, что враг ро­да че­ло­ве­че­ско­го ре­шил под­верг­нуть его мно­гим ис­пы­та­ни­ям. Так, ко­гда свя­той но­чью мо­лил­ся и клал по­кло­ны, враг под­ни­мал его в воз­дух и бро­сал оземь, а ко­гда он пы­тал­ся за­снуть хоть на ми­нут­ку, бе­сы не да­ва­ли ему по­коя. То­гда отец Алек­сий про­буж­дал­ся, тво­рил мно­го­чис­лен­ные по­кло­ны или чи­тал Псал­тирь. Од­на­жды диа­воль­ские ис­ку­ше­ния ста­ли столь же­сто­ки­ми, что отец Алек­сий при­нял­ся го­ря­чо мо­лить­ся пе­ред ико­ной Спа­си­те­ля, – то­гда он уви­дел, как по иконе те­кут сле­зы, и услы­шал го­лос, обе­щав­ший ему ве­нец пра­вед­ни­ков.
По­лу­чив та­кое обод­ре­ние в бра­ни, ко­то­рую он вел про­тив сил тьмы, свя­той Алек­сий мог и сам уте­шать скор­бя­щих, при­зы­вая их к тер­пе­нию. Од­ной игу­ме­нии, ко­то­рая бы­ла его ду­хов­ной до­че­рью, он пи­сал: «Будь тер­пе­ли­ва и воз­ло­жи на­деж­ду на по­мощь Бо­жию, бла­го­да­ря ко­то­рой ты мо­жешь от­ра­зить все на­па­де­ния вра­га че­ло­ве­че­ских душ. Ес­ли бы не бы­ло ис­пы­та­ний, не бы­ло бы и вен­цов!»
В го­ды слу­же­ния он все­гда охот­но при­хо­дил к тем, кто про­сил его прий­ти по­мо­лить­ся за него, но из­бе­гал празд­ных ви­зи­тов и раз­го­во­ров. В по­след­ние го­ды жиз­ни, по­свя­щен­ные ис­клю­чи­тель­но по­сту и мо­лит­ве, он по­ки­дал свою кел­лию толь­ко чтобы пой­ти в цер­ковь.
Мест­ные по­ме­щи­ки и да­же земле­вла­дель­цы из со­сед­них гу­бер­ний по­чи­та­ли его за свя­тую жизнь. Они при­хо­ди­ли к пра­вед­ни­ку, пи­са­ли ему пись­ма, про­си­ли бла­го­сло­ве­ния. Все по­чи­та­ли его за ве­ли­ко­го свя­то­го и мо­лит­вен­ни­ка, об­ла­да­ю­ще­го да­ром ис­це­ле­ния. Так, он ис­це­лил де­воч­ку из го­ро­да Кур­мы­ша, ко­то­рая от рож­де­ния не мог­ла хо­дить, и вос­кре­сил маль­чи­ка из сво­е­го при­хо­да го­ря­чей мо­лит­вой. Ото­всю­ду к свя­то­му при­во­ди­ли ду­шев­но­боль­ных и одер­жи­мых – и все они ис­це­ля­лись его мо­лит­ва­ми.
1 ян­ва­ря 1848 го­да отец Алек­сий по­чув­ство­вал, что си­лы остав­ля­ют его. Сам он уже не мог со­вер­шать цер­ков­ных служб, но по­про­сил близ­ких от­ве­сти его в цер­ковь. Несмот­ря на сла­бость, он счи­тал боль­шим гре­хом не при­ни­мать при­хо­див­ших к нему лю­дей и со­би­рал по­след­ние си­лы, чтобы на­де­лить их бла­го­уха­ни­ем на­став­ле­ний. Дой­дя до пол­но­го ис­то­ще­ния, он за­вер­шил свой жиз­нен­ный путь, пол­ный скор­бей, в Ве­ли­кий Чет­верг 1848 го­да, си­дя у ок­на, к ко­то­ро­му по­до­шел, чтобы бла­го­сло­вить мно­же­ство лю­дей, при­шед­ших про­стить­ся с ним. Од­ни пре­кло­ни­ли ко­ле­на, дру­гие ти­хо пла­ка­ли. Отец Алек­сий бла­го­слов­лял их до тех пор, по­ка его ру­ка не опу­сти­лась в по­след­ний раз, чтобы уже бо­лее не под­нять­ся. Он был по­гре­бен в са­ду при Успен­ской церк­ви се­ла Борт­сур­ма­ны, на­про­тив ал­та­ря. Не про­хо­ди­ло ни од­но­го вос­кре­се­нья, ни од­но­го празд­ни­ка, ко­гда бы на его мо­ги­ле не слу­жи­лась па­ни­хи­да, и по­чти все при­хо­жане взя­ли по гор­сточ­ке зем­ли с его мо­ги­лы.
Пре­по­доб­ный Се­ра­фим Са­ров­ский пи­тал глу­бо­кое по­чте­ние к по­движ­ни­че­ским тру­дам свя­то­го Бо­жия. Хо­тя они ни­ко­гда не встре­ча­лись, свя­той Се­ра­фим знал о нем бла­го­да­ря да­ру про­зор­ли­во­сти и го­во­рил так: «Сей че­ло­век сво­и­ми мо­лит­ва­ми по­до­бен све­че, воз­жжен­ной пред пре­сто­лом Бо­жи­им. Вот тру­же­ник, ко­то­рый, не имея обе­тов мо­на­ше­ских, сто­ит вы­ше мно­гих мо­на­хов. Он как звез­да го­рит на хри­сти­ан­ском го­ри­зон­те». Ко­гда хри­сти­ане из тех мест, где жил свя­той Алек­сий, при­хо­ди­ли к пре­по­доб­но­му Се­ра­фи­му, он от­сы­лал их об­рат­но, сми­рен­но убеж­дая, что у них есть рев­ност­ный за­ступ­ник пред Гос­по­дом – отец Алек­сий, свя­щен­ник из се­ла Борт­сур­ма­ны.

Прославление и обретение мощей:
К ли­ку свя­тых пра­вед­но­го Алек­сия Борт­сур­ман­ско­го при­чис­ли­ли на юби­лей­ном Ар­хи­ерей­ском Со­бо­ре Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в 2000 го­ду. Ка­но­ни­за­ция от­ца Алек­сия го­то­ви­лась еще в на­ча­ле ХХ ве­ка. В 1913 го­ду в Борт­сур­ма­ны при­ез­жа­ла ко­мис­сия из Ни­же­го­род­ской ду­хов­ной кон­си­сто­рии для рас­сле­до­ва­ния уст­ных и пе­чат­ных со­об­ще­ний о чу­де­сах, свя­зан­ных с борт­сур­ман­ским ба­тюш­кой Алек­си­ем. Чу­де­са под­твер­ди­лись, но Пер­вая ми­ро­вая вой­на и Ок­тябрь­ская ре­во­лю­ция не поз­во­ли­ли то­гда ка­но­ни­зи­ро­вать по­движ­ни­ка.
Во вре­ме­на без­бо­жия мо­ги­лу от­ца Алек­сия пы­та­лись сте­реть с ли­ца зем­ли и пре­кра­тить по­чи­та­ние пра­вед­ни­ка, но ве­ру­ю­щие тай­но вос­ста­нав­ли­ва­ли мо­гиль­ный хол­мик. Успен­ский храм в се­ле Борт­сур­ма­ны за­кры­ли в 1937 го­ду и ис­поль­зо­ва­ли под клуб и склад.
В 1989 го­ду в се­ле на­чал скла­ды­вать­ся при­ход. Служ­бы со­вер­ша­лись в мо­лит­вен­ном до­ме — быв­шем про­из­вод­ствен­ном по­ме­ще­нии. То­гда же в Успен­ском хра­ме на­ча­лись ре­став­ра­ци­он­ные ра­бо­ты. 17 ав­гу­ста 1993 го­да, ко­гда цер­ковь освя­ти­ли, ту­да бы­ли тор­же­ствен­но пе­ре­не­се­ны свя­тые мо­щи угод­ни­ка Бо­жия, здесь они по­ко­ят­ся до сих пор. Из мно­гих угол­ков Рос­сии при­ез­жа­ют ве­ру­ю­щие в Борт­сур­ма­ны, чтобы по­мо­лить­ся угод­ни­ку Бо­жию и по­кло­нить­ся его свя­тым мо­щам.

☦️
Священномученик Иоа́нн Пригоровский, пресвитер.
Свя­щен­но­му­че­ник Иоанн ро­дил­ся 4 ян­ва­ря 1875 го­да в се­мье по­но­ма­ря Чер­ни­гов­ской епар­хии Еме­лья­на При­го­ров­ско­го. В 1897 го­ду Иван окон­чил Чер­ни­гов­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и был на­прав­лен слу­жить пса­лом­щи­ком в храм в се­ле Мо­сто­вое Ку­бан­ской об­ла­сти. 28 фев­ра­ля 1898 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на ко хра­му про­ро­ка Бо­жия Илии в ста­ни­це Неза­ма­ев­ская Ей­ско­го от­де­ла Ку­бан­ской об­ла­сти, а 19 мая то­го же го­да – во свя­щен­ни­ка к церк­ви ху­то­ра Ку­го­ей­ско­го той же об­ла­сти и на­зна­чен за­ве­ду­ю­щим и за­ко­но­учи­те­лем цер­ков­но­при­ход­ской шко­лы ху­то­ра. С 1898-го по 1903 год он за­ве­до­вал от­кры­той им ве­чер­ней шко­лой для взрос­лых и учи­тель­ство­вал в ней.
6 июня 1903 го­да отец Иоанн был пе­ре­ве­ден слу­жить в храм во имя Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы в се­ло Ви­но­дель­ное Став­ро­поль­ской гу­бер­нии и на­зна­чен за­ко­но­учи­те­лем двух учи­лищ Ми­ни­стер­ства на­род­но­го про­све­ще­ния и цер­ков­но­при­ход­ской шко­лы.
В 1905 го­ду съез­дом ду­хо­вен­ства 6-го бла­го­чин­ни­че­ско­го окру­га Став­ро­поль­ской гу­бер­нии он был из­бран де­пу­та­том на епар­хи­аль­ные и окруж­ные съез­ды и эту долж­ность ис­пол­нял до 1908 го­да.
В 1908 го­ду отец Иоанн стал слу­жить в церк­ви во имя Со­ше­ствия Свя­та­го Ду­ха в ста­ни­це Шку­рин­ская и был на­зна­чен за­ве­ду­ю­щим и за­ко­но­учи­те­лем цер­ков­но­при­ход­ской шко­лы ста­ни­цы и за­ко­но­учи­те­лем двух учи­лищ Ми­ни­стер­ства на­род­но­го про­све­ще­ния.
17 ав­гу­ста 1916 го­да отец Иоанн воз­вра­тил­ся слу­жить в храм про­ро­ка Бо­жия Илии в ста­ни­це Неза­ма­ев­ская и 30 сен­тяб­ря то­го же го­да был на­зна­чен на­сто­я­те­лем это­го хра­ма.
По­сле при­хо­да без­бож­ни­ков к вла­сти на­ча­лась граж­дан­ская вой­на и ста­ни­цы Ку­бан­ской об­ла­сти по несколь­ку раз ста­ли пе­ре­хо­дить то к Бе­лой, то к Крас­ной ар­мии.
В кон­це Страст­ной сед­ми­цы 1918 го­да ста­ни­ца Неза­ма­ев­ская бы­ла за­хва­че­на боль­ше­ви­ка­ми. В Ве­ли­кую Суб­бо­ту, 21 ап­ре­ля (4 мая), в храм, где со­вер­ша­лось бо­го­слу­же­ние, во­рвал­ся от­ряд крас­но­ар­мей­цев и отец Иоанн был аре­сто­ван и вы­ве­ден боль­ше­ви­ка­ми на пло­щадь пе­ред хра­мом. Убий­цы с бра­нью на­бро­си­лись на свя­щен­ни­ка. От­ца Иоан­на же­сто­ко из­би­ли, изуро­до­ва­ли ему ли­цо и, окро­вав­лен­но­го и ед­ва жи­во­го, вы­та­щи­ли за око­ли­цу и здесь звер­ски уби­ли, за­пре­тив жи­те­лям ста­ни­цы его хо­ро­нить.

☦️
Исповедник Никола́й Писаревский, пресвитер.
Свя­щен­но­ис­по­вед­ник Ни­ко­лай ро­дил­ся в 1868 го­ду в се­ле Ягор­ба Мо­лог­ско­го уез­да Яро­слав­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Пав­ла Пи­са­рев­ско­го. Окон­чив Ря­зан­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию, он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка ко хра­му в род­ном се­ле.
В кон­це два­дца­тых го­дов вме­сте с на­силь­ствен­ной ор­га­ни­за­ци­ей в се­ле Ягор­ба кол­хо­за вла­сти по­ве­ли бес­по­щад­ную борь­бу с пра­во­слав­ной ве­рой и Цер­ко­вью; в 1930 го­ду свя­щен­ник Ни­ко­лай Пи­са­рев­ский был аре­сто­ван. Вла­стям уда­лось за­пу­гать чле­нов цер­ков­но­го со­ве­та и до­бить­ся, чтобы они боль­шин­ством го­ло­сов при­ня­ли ре­ше­ние о за­кры­тии хра­ма, и храм был за­крыт. При­хо­жане не со­гла­си­лись с этим ре­ше­ни­ем, и ста­ро­ста со­брал но­вый цер­ков­ный со­вет и стал хло­по­тать об от­кры­тии хра­ма и осво­бож­де­нии свя­щен­ни­ка. Хло­по­ты увен­ча­лись успе­хом – отец Ни­ко­лай был осво­бож­ден и храм от­крыт.
В мар­те 1931 го­да от свя­щен­ни­ка по­тре­бо­ва­ли упла­ты на­ло­гов: лич­но­го – бо­лее 500 руб­лей, и с хра­ма – 1300 руб­лей. Узнав, что вла­сти уве­ли­чи­ва­ют на­ло­ги, диа­кон, слу­жив­ший с от­цом Ни­ко­ла­ем, вы­сту­пил с пуб­лич­ным за­яв­ле­ни­ем о сня­тии са­на. Отец Ни­ко­лай при­шел к нему в дом и уве­ще­вал не бо­ять­ся слу­жить: он, свя­щен­ник, чтобы там ни слу­чи­лось, бу­дет слу­жить. Уве­ща­ние не возы­ме­ло успе­ха; диа­кон и его су­пру­га, при­ла­гая грех ко гре­ху, ста­ли по­сле это­го рас­пус­кать по се­лу слу­хи и до­но­сить пред­ста­ви­те­лям вла­сти, что свя­щен­ник сред­ства по­лу­ча­ет, а диа­ко­ну ни­че­го не пла­тит, за­яв­ля­ет, что он ни­ко­го не бо­ит­ся, и на­зы­ва­ет пред­ста­ви­те­лей вла­сти бан­ди­та­ми.
Обо всех этих вдвойне скорб­ных зло­клю­че­ни­ях от лже­бра­тии отец Ни­ко­лай по­ве­дал сво­е­му дру­гу, свя­щен­ни­ку, ко­то­рый ему на это от­пи­сал: «Ми­лый мой друг дет­ства и доб­рый то­ва­рищ по за­клю­че­нию Ни­ко­лай Пет­ро­вич, здрав­ствуй! Се­го­дня – на дру­гой день па­мят­но­го дня вы­пус­ка ме­ня на сво­бо­ду – по­лу­чил твое пись­ме­цо, ко­то­ро­му так рад, что ре­шил немед­лен­но на него от­клик­нуть­ся. Пись­ме­цо твое вос­ста­но­ви­ло са­мые яр­кие вос­по­ми­на­ния с ран­не­го дет­ства до дней ли­ше­ния сво­бо­ды, пе­ре­не­сен­ных тяж­ких ду­шев­ных стра­да­ний в ожи­да­нии ссыл­ки, а по­том ра­до­сти сво­е­го, а по­том и тво­е­го, осво­бож­де­ния. Глу­бо­ко тро­нут тво­им за­ду­шев­ным при­гла­ше­ни­ем на рыб­ную лов­лю и вос­поль­зу­юсь им с удо­воль­стви­ем, ес­ли об­сто­я­тель­ства поз­во­лят. Квар­тир­кой сво­ей не со­кру­шай­ся, ибо те­перь она яв­ля­ет­ся са­мой под­хо­дя­щей, и ма­туш­ка твоя в сво­их взгля­дах на квар­тир­ный во­прос пра­ва, и сам ты прав, го­во­ря, что сто­ишь на по­ро­ге к веч­но­сти. А ко­гда я при­еду, то бу­дет теп­ло – устро­им­ся на чер­да­ке или где-ни­будь в са­рае.
По­сле Кре­ще­ния с ме­ня по­тре­бо­ва­ли в 24 ча­са 580 руб­лей, вслед за сим плюс 180, плюс 16 руб­лей, опи­са­ли мое и сы­нов мо­их иму­ще­ство, на­пи­са­ли про­то­кол о яко­бы фик­тив­ном раз­ры­ве с сы­но­вья­ми. Бил­ся, бил­ся – и от­дал 580 руб­лей, из ко­их 230 руб­лей на­шел око­ло се­бя, а 350 взял вза­и­мо­об­раз­но у цер­ков­но­го ста­ро­сты: 100 руб­лей дол­га по­крыл, а 250 руб­лей дол­жен… Слыш­но здесь, что весь быв­ший Мо­лог­ский уезд укло­нил­ся в об­нов­лен­че­ство. Ве­рен ли ты, друг мой, Свя­той Рус­ской Пат­ри­ар­шей Церк­ви? – Об этом на­пи­ши…
Сер­деч­но же­лаю те­бе встре­тить и про­ве­сти гря­ду­щий празд­ник Свет­ло­го Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва в хри­сти­ан­ской ра­до­сти и доб­ром здо­ро­вье».
Отец Ни­ко­лай по­про­сил при­хо­жан по­мочь ему упла­тить на­ло­ги, так как ина­че храм бу­дет за­крыт. Вла­сти, вос­поль­зо­вав­шись пре­да­тель­ством диа­ко­на, за­явив­ше­го, что свя­щен­ник ру­гал со­вет­скую власть, и по­ка­за­ни­я­ми лже­сви­де­те­лей, утвер­ждав­ших, буд­то отец Ни­ко­лай на­звал Ле­ни­на плу­том, аре­сто­ва­ли свя­щен­ни­ка.
2 ап­ре­ля 1931 го­да, отец Ни­ко­лай пи­сал из за­клю­че­ния: «Жив и здрав, а пись­мо это пи­шу из По­ше­хо­нья-Во­ло­дар­ска из дом­за­ка, ку­да был во­дво­рен вче­раш­не­го дня; мне предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние в том же, что и в про­шлом го­ду, то есть по ста­тье 58-10… Взя­ли ме­ня за 2 ча­са до утре­ни в Верб­ное вос­кре­се­нье; ска­за­ли при взя­тии, что мне сде­ла­ют до­прос в те­че­ние по­лу­ча­са и от­пу­стят во­сво­я­си: я по­шел, ни с кем из до­маш­них не про­стил­ся и с то­го мо­мен­та уже ни­ко­го из сво­их не ви­дел… при­вез­ли в тот же день в рай­он при де­ревне Га­ю­ти­но По­ше­хон­ско­го уез­да, где и про­был до чет­вер­га при крайне стес­нен­ных об­сто­я­тель­ствах жи­лищ­ных… Вот при ка­ких об­сто­я­тель­ствах при­шлось и в ны­неш­нем го­ду встре­чать ве­ли­кие празд­ни­ки… Глав­ным де­я­те­лем мо­е­го про­ва­ла был наш отец дья­кон, ко­то­рый сдал ме­ня с го­ло­вой, при­чем, ко­неч­но, по обык­но­ве­нию сво­е­му обо­лгал, то есть на­ска­зал лиш­нее… Груст­но, бо­лее не знаю, что пи­сать. Бо­жие бла­го­сло­ве­ние да бу­дет с ва­ми, оста­юсь лю­бя­щий вас Ни­ко­лай Пи­са­рев­ский. Про­щай­те!»
Сви­де­те­ля­ми об­ви­не­ния про­тив свя­щен­ни­ка вы­сту­пи­ли два ком­му­ни­ста, один из ко­то­рых был пред­се­да­те­лем прав­ле­ния кол­хо­за «Путь Ильи­ча». Сле­до­ва­тель до­про­сил свя­щен­ни­ка; отец Ни­ко­лай, от­ве­чая на во­про­сы, ска­зал: «Ви­нов­ным се­бя в ча­сти ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции про­тив про­ве­де­ния ме­ро­при­я­тий не при­знаю, а при­знаю толь­ко од­но… ко­гда ме­ня вы­зва­ли в сель­со­вет и предъ­яви­ли мне 540 руб­лей на­ло­га, я здесь по­го­ря­чил­ся и за­явил пред­се­да­те­лю, что они хо­тят ме­ня огра­бить… Боль­ше по­ка­зать ни­че­го не мо­гу».
10 мая 1931 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла от­ца Ни­ко­лая к двум го­дам ссыл­ки в Се­вер­ный край. Свя­щен­ник Ни­ко­лай Пи­са­рев­ский скон­чал­ся за ме­сяц до окон­ча­ния сро­ка ссыл­ки, 4 мая 1933 го­да, в го­ро­де Хол­мо­го­ры Ар­хан­гель­ской об­ла­сти.

☦️
Священномученик Алекси́й Протопопов, пресвитер.
Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сий ро­дил­ся 15 мар­та 1880 го­да в се­ле Ильин­ском Брон­ниц­ко­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье пса­лом­щи­ка Ни­ко­лая Ми­хай­ло­ви­ча Про­то­по­по­ва. В 1896 го­ду Алек­сей окон­чил Пе­ре­р­вин­ское ду­хов­ное учи­ли­ще, в 1902-м – Мос­ков­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и был на­зна­чен учи­те­лем в од­ну из цер­ков­но­при­ход­ских школ Моск­вы.
В 1903 го­ду Алек­сей Ни­ко­ла­е­вич был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на к Бо­го­яв­лен­ско­му хра­му в Москве; в 1907 го­ду пе­ре­ве­ден в Ка­зан­скую цер­ковь в Су­ще­ве, где про­слу­жил до ее за­кры­тия в 1930 го­ду и был пе­ре­ве­ден в храм пре­по­доб­но­го Пи­ме­на Ве­ли­ко­го. По­сле то­го как храм в 1934 го­ду был за­хва­чен об­нов­лен­ца­ми, диа­кон Алек­сий стал слу­жить в со­бо­ре в честь Рож­де­ства Бо­жи­ей Ма­те­ри в го­ро­де Оре­хо­во-Зу­е­во. В 1935 го­ду он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка ко хра­му в честь Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри в се­ле Ка­зан­ском Пав­ло-По­сад­ско­го рай­о­на, в ко­то­ром и про­шло все его недол­гое пас­тыр­ское слу­же­ние до мас­со­вых го­не­ний 1937 го­да.
20 но­яб­ря 1937 го­да со­труд­ни­ки НКВД до­про­си­ли трех сви­де­те­лей: ста­ро­сту, чле­на цер­ков­ной два­дцат­ки и од­но­го из при­хо­жан Ка­зан­ско­го хра­ма. Они по­ка­за­ли, что их свя­щен­ник ча­сто про­по­ве­ду­ет – ино­гда во вре­мя служ­бы, ино­гда по­сле служ­бы, ста­ра­ясь как мож­но пол­нее рас­крыть со­дер­жа­ние и ука­зать на зна­че­ние то­го или ино­го празд­ни­ка, и в осо­бен­но­сти пре­столь­но­го – Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри. Сви­де­те­ли так­же по­ка­за­ли, что свя­щен­ник неод­но­крат­но об­ра­щал­ся к при­хо­жа­нам, чтобы они ма­те­ри­аль­но по­мог­ли хра­му, в ко­то­ром толь­ко что был про­из­ве­ден ре­монт, по­мог­ли день­га­ми на за­куп­ку дров для отоп­ле­ния и на опла­ту на­ло­гов го­су­дар­ству, а так­же со­бра­ли сред­ства на со­дер­жа­ние Пат­ри­ар­хии. Во вре­мя слу­же­ния на пре­столь­ные празд­ни­ки отец Алек­сий го­во­рил, что вся­кий при­хо­жа­нин дол­жен с та­ким ра­дост­ным чув­ством ухо­дить по­сле служ­бы до­мой, чтобы эта ра­дость через него ста­ла до­сто­я­ни­ем и его до­маш­них, чтобы и им за­хо­те­лось прий­ти в храм. Сви­де­те­ли по­ка­за­ли, что свя­щен­ник во вре­мя про­по­ве­ди жа­ло­вал­ся, что ста­ло ма­ло хо­дить в храм пра­во­слав­ных, что рань­ше го­су­дар­ство по­мо­га­ло Церк­ви, а сей­час, при со­вет­ской вла­сти, про­ис­хо­дит все на­обо­рот: церк­ви раз­ру­ша­ют­ся, ко­ло­ко­ла сни­ма­ют­ся, цер­ков­ные цен­но­сти изы­ма­ют­ся.
Отец Алек­сий был аре­сто­ван 27 но­яб­ря 1937 го­да и за­клю­чен в но­гин­скую тюрь­му, где в те­че­ние несколь­ких дней его до­пра­ши­ва­ли раз­ные сле­до­ва­те­ли.
– След­ствие рас­по­ла­га­ет ма­те­ри­а­ла­ми о том, что вы си­сте­ма­ти­че­ски ве­де­те ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию, на­прав­лен­ную на срыв ме­ро­при­я­тий пар­тии и пра­ви­тель­ства. След­ствие тре­бу­ет от вас от­кро­вен­ных и прав­ди­вых по­ка­за­ний по это­му во­про­су. В чем вы­ра­жа­ет­ся ва­ша ан­ти­со­вет­ская аги­та­ция? – по­тре­бо­вал от­ве­та от свя­щен­ни­ка сле­до­ва­тель.
– Я ни­ка­кой ан­ти­со­вет­ской аги­та­ци­ей не за­ни­мал­ся и по это­му во­про­су по­ка­зать ни­че­го не мо­гу, – от­ве­тил отец Алек­сий.
– Дай­те по­ка­за­ния, что вы го­во­ри­ли во вре­мя служ­бы в ре­ли­ги­оз­ный празд­ник так на­зы­ва­е­мой «Ка­зан­ской»?
– 4 но­яб­ря, во вре­мя служ­бы на празд­но­ва­ние Ка­зан­ской, я вы­сту­пил по прось­бе цер­ков­но­го со­ве­та со сло­вом о том, что на отоп­ле­ние церк­ви нет дров. Для то­го, чтобы со­вер­шать бо­го­слу­же­ния, на­до за­го­то­вить дро­ва. По­сколь­ку у нас на это средств не име­ет­ся, я по­про­сил ве­ру­ю­щих се­ла Ка­зан­ское, чтобы они по­жерт­во­ва­ли на по­куп­ку дров и дру­гие цер­ков­ные нуж­ды. По­сле мо­е­го об­ра­ще­ния был сде­лан об­ход с та­рел­кой, и кто сколь­ко мог по­жерт­во­вал.
– Дай­те по­ка­за­ния, что вы го­во­ри­ли ве­ру­ю­щим во вре­мя бо­го­слу­же­ния на празд­но­ва­ние в так на­зы­ва­е­мый «Ни­ко­лин день»?
– Я вы­сту­пил со сло­вом во вре­мя бо­го­слу­же­ния, чтобы ве­ру­ю­щие по­жерт­во­ва­ли, кто сколь­ко смо­жет, на со­дер­жа­ние на­шей епар­хии… По­сле мо­е­го сло­ва был сде­лан об­ход с круж­кой. Боль­ше я ни­че­го не го­во­рил.
– След­ствию из­вест­но, что вы вос­хва­ля­ли до­ре­во­лю­ци­он­ное вре­мя и враж­деб­но, в контр­ре­во­лю­ци­он­ном ду­хе от­зы­ва­лись о су­ще­ству­ю­щем строе, об­ви­няя в го­не­нии на ре­ли­гию и ду­хо­вен­ство. При­зна­е­те се­бя в этом ви­нов­ным?
– Да, мне из­вест­но, что та­кие цен­но­сти, как ко­ло­ко­ла и дру­гие, бы­ли изъ­яты, но я это ни­ко­гда не осуж­дал и с ам­во­на по это­му по­во­ду ни­ко­гда не вы­сту­пал, и ви­нов­ным се­бя в этом не при­знаю.
– Вы след­ствию да­е­те лож­ные по­ка­за­ния. След­ствие тре­бу­ет от вас прав­ди­вых по­ка­за­ний по су­ще­ству де­ла.
– Я след­ствию даю прав­ди­вые по­ка­за­ния по су­ще­ству де­ла и еще раз свою ви­нов­ность в ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­сти от­ри­цаю.
По­сле до­про­сов отец Алек­сий был от­прав­лен в Та­ган­скую тюрь­му в Москве. 3 де­каб­ря 1937 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла его к де­ся­ти го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре. Свя­щен­ник Алек­сий Про­то­по­пов скон­чал­ся в за­клю­че­нии 4 мая 1938 го­да и был по­гре­бен в без­вест­ной мо­ги­ле.

☦️
Обре́тение мощей прп. Фео́дора Санаксарского (1999).
Пре­по­доб­ный Фе­о­дор Са­нак­сар­ский (в ми­ру дво­ря­нин Иван Иг­на­тье­вич Уша­ков) ро­дил­ся в 1718 го­ду в сель­це Бур­на­ко­во Ро­ма­нов­ско­го уез­да Яро­слав­ской про­вин­ции. Ро­ди­те­ли опре­де­ли­ли юно­шу на во­ин­скую служ­бу в гвар­дей­ский Пре­об­ра­жен­ский полк в Санкт-Пе­тер­бур­ге, где вско­ре он был про­из­ве­ден в сер­жан­ты. Во вре­мя обыч­но­го шум­но­го со­бра­ния гвар­дей­цев, в са­мый раз­гар ве­се­лья, один из юно­шей вне­зап­но упал за­мерт­во. Уви­дев умер­ше­го без по­ка­я­ния то­ва­ри­ща, Иоанн осо­знал непроч­ность мир­ско­го сча­стья. По­сле это­го, бу­дучи два­дца­ти лет от­ро­ду, Иван Уша­ков оста­вил бле­стя­щую сто­лич­ную жизнь гвар­дей­ско­го офи­це­ра и из­брал сте­зю от­шель­ни­ка. Бо­лее трех лет он в оди­но­че­стве под­ви­зал­ся в лес­ной ча­ще на бе­ре­гах Дви­ны, а за­тем в Пло­щан­ской пу­сты­ни Ор­лов­ской гу­бер­нии, в от­да­лен­ной лес­ной ке­ллии. Как не име­ю­щий пас­пор­та, Иоанн был взят сыск­ной ко­ман­дой и до­став­лен в Санкт-Пе­тер­бург. Шесть лет тяж­ких ис­пы­та­ний, ли­ше­ний и скор­бей из­ме­ни­ли его неузна­ва­е­мо. Он был сух и бле­ден ли­цом, одет во вла­ся­ни­цу, под­по­я­сан про­стым рем­нем. Но осо­бен­но по­ра­жа­ла всех ле­жа­щая на нем пе­чать глу­бо­ко­го сми­ре­ния. «Не вме­няю те­бе по­бе­га в про­сту­пок и жа­лую преж­ним чи­ном», – ска­за­ла им­пе­ра­три­ца Ели­за­ве­та Пет­ров­на. На это он от­ве­тил сми­рен­ной прось­бой – дать уме­реть мо­на­хом. По­сле трех­лет­не­го по­слуш­ни­че­ско­го ис­ку­са в Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ре 13 ав­гу­ста 1748 го­да трид­ца­ти­лет­ний Иоанн Уша­ков был по­стри­жен в мо­на­хи с име­нем Фе­о­дор.
Пре­по­доб­ный все­гда же­лал под­ви­зать­ся в Са­ров­ской оби­те­ли и в 1757 го­ду вы­ехал из Санкт-Пе­тер­бур­га. С ним вы­еха­ли неко­то­рые уче­ни­ки и уче­ни­цы. Ста­рец по­ме­стил уче­ниц в Ар­за­мас­ском де­ви­чьем Ни­коль­ском мо­на­сты­ре, а сам с уче­ни­ка­ми по­се­лил­ся в Са­ров­ской пу­сты­ни. Вско­ре уче­ни­цы пре­по­доб­но­го пе­ре­ве­де­ны бы­ли в Алек­се­ев­скую об­щи­ну, где жи­ли в стро­гом сле­до­ва­нии уста­ву, дан­но­му стар­цем.
Про­жив в Са­ров­ской пу­сты­ни два го­да, отец Фе­о­дор возы­мел на­ме­ре­ние воз­об­но­вить обед­нев­шую Са­нак­сар­скую оби­тель, на­хо­дя­щу­ю­ся в трех вер­стах от уезд­но­го го­ро­да Тем­ни­ко­ва, на ле­вом бе­ре­гу ре­ки Мок­ши. К при­ез­ду от­ца Фе­о­до­ра един­ствен­ная цер­ковь оби­те­ли бы­ла вет­ха и бед­на, де­ре­вян­ные ке­ллии и огра­да по­чти раз­ва­ли­лись, кров­ли сгни­ли. В стро­и­тель­стве от­цу Фе­о­до­ру по­мо­га­ли сред­ства­ми бла­го­тво­ри­те­ли, по­чи­тав­шие его за доб­ро­де­тель­ную жизнь в Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ре. Прео­свя­щен­ный Па­хо­мий, епи­скоп Там­бов­ский, при­звал к се­бе пре­по­доб­но­го и умо­лял его быть в Са­нак­са­ре на­сто­я­те­лем, при­няв свя­щен­ство. Ста­рец по сми­ре­нию от­ка­зы­вал­ся от хи­ро­то­нии, но, убеж­ден­ный епи­ско­пом, 13 де­каб­ря 1762 го­да был ру­ко­по­ло­жен в иеро­мо­на­ха. На­сто­я­те­лем пре­по­доб­ный Фе­о­дор был твер­дым и стро­гим. На бо­го­слу­же­ния по­свя­ща­лось в сут­ки ча­сов де­вять, а в вос­крес­ные и по­ли­е­лей­ные дни – де­сять и бо­лее то­го; при все­нощ­ном бде­нии до две­на­дца­ти. В церк­ви он тре­бо­вал раз­дель­но­го неспеш­но­го чте­ния. Ста­рец за­вел в оби­те­ли лич­ное ру­ко­во­ди­тель­ство бра­тии и пол­ное от­кро­ве­ние по­мыс­лов. Днем или но­чью вся­кий мог ид­ти к на­сто­я­те­лю. При вы­хо­де от стар­ца чув­ство­ва­лась на ду­ше сво­бо­да и ти­ши­на.
Пи­ща в оби­те­ли бы­ла са­мая гру­бая. На мо­на­стыр­ские по­слу­ша­ния вы­хо­ди­ли все, во гла­ве с на­сто­я­те­лем. Из­бе­гая по­во­дов тще­сла­вия, он не по­стил­ся бо­лее, чем бы­ло уста­нов­ле­но, и на брат­ской тра­пе­зе пи­тал­ся на­равне со все­ми, бе­ря все­го по­не­мно­гу.
Ко­гда бы­ли вы­ры­ты рвы в ос­но­ва­нии ка­мен­ной двух­этаж­ной церк­ви, во вре­мя мо­леб­на при­ле­тел рой пчел и сел на гор­нем ме­сте бу­ду­ще­го ал­та­ря, про­об­ра­зуя обиль­ную бла­го­дать в оби­те­ли и мно­же­ство мо­на­хов в ней. С тех пор от при­ле­тев­ше­го роя в оби­те­ли по­ве­лись пче­лы.
Но стар­ца вновь жда­ло тя­же­лое ис­пы­та­ние. По лож­но­му до­но­су тем­ни­ков­ско­го во­е­во­ды Нее­ло­ва ста­рец в 1774 го­ду был со­слан в Со­ло­вец­кий мо­на­стырь. Для до­про­сов отец Фе­о­дор был вы­зван в Во­ро­неж, а от­ту­да за­ехал в За­дон­ский мо­на­стырь к пре­бы­ва­ю­ще­му там на по­кое свя­ти­те­лю Ти­хо­ну. Он при­нял от­ца Фе­о­до­ра с ве­ли­кой лю­бо­вью; три дня про­дол­жа­лась меж­ду ни­ми ду­хов­ная бе­се­да. При отъ­ез­де свя­ти­тель Ти­хон про­во­жал от­ца Фе­о­до­ра через весь мо­на­стырь, низ­ко кла­ня­ясь на­по­сле­док. В Со­ло­вец­ком мо­на­сты­ре ста­рец про­жил де­вять лет в стро­гом за­клю­че­нии, нуж­да­ясь в са­мом необ­хо­ди­мом и ис­пы­ты­вая стра­да­ния от хо­ло­да и силь­но­го уга­ра. Не раз его ед­ва жи­во­го вы­но­си­ли из кел­лии и от­ти­ра­ли сне­гом. Но и в ме­сте за­клю­че­ния бра­тия Са­нак­сар­ской оби­те­ли и сест­ры Алек­се­ев­ской об­щи­ны не остав­ля­ли сво­е­го лю­би­мо­го на­став­ни­ка, ока­зы­вая ма­те­ри­аль­ную под­держ­ку и ис­пра­ши­вая его мо­литв.
На­ко­нец по хо­да­тай­ству мит­ро­по­ли­та Санкт-Пе­тер­бург­ско­го Гав­ри­и­ла и вы­со­чай­ше­му по­ве­ле­нию Ека­те­ри­ны II отец Фе­о­дор по­лу­чил пол­ную сво­бо­ду и воз­вра­тил­ся в Са­нак­сар­скую оби­тель. В лю­би­мой оби­те­ли ста­рец про­дол­жал усерд­но ра­бо­тать Гос­по­ду. По­сле непро­дол­жи­тель­ной бо­лез­ни отец Фе­о­дор скон­чал­ся в ночь на 19 фев­ра­ля 1791 г. Те­ло его, хо­тя и ле­жав­шее в теп­лой ке­ллии до по­гре­бе­ния, не из­да­ва­ло за­па­ха тле­ния. На мо­ги­ле пре­по­доб­но­го бы­ла по­ло­же­на ас­пид­но­го кам­ня пли­та с над­пи­сью: «Здесь по­гре­бен 73-лет­ний ста­рец иеро­мо­нах Фе­о­дор, по фа­ми­лии Уша­ков, воз­об­но­ви­тель Са­нак­сар­ско­го мо­на­сты­ря, ко­то­рый по­стри­жен в Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ре, про­дол­жал мо­на­ше­ское жи­тие 45 лет; со все­ми ви­да­ми ис­тин­но­го хри­сти­а­ни­на и доб­ро­го мо­на­ха 19 фев­ра­ля 1791 го­да скон­чал­ся».
Пле­мян­ник пре­по­доб­но­го Фе­о­до­ра Са­нак­сар­ско­го – бле­стя­щий фло­то­во­дец адми­рал Фе­дор Уша­ков, вый­дя в от­став­ку, так­же жил воз­ле Са­нак­сар­ско­го мо­на­сты­ря, скон­чал­ся в 1817 го­ду и был по­хо­ро­нен воз­ле сво­е­го дя­ди. Вме­сте со сво­им пре­по­доб­ным срод­ни­ком он про­слав­лен в ли­ке свя­тых Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви.
Па­мять пре­по­доб­но­го Фе­о­до­ра Са­нак­сар­ско­го празд­ну­ет­ся в день его кон­чи­ны – 19 фев­ра­ля (по ста­ро­му сти­лю; 4 мар­та, а в ви­со­кос­ный год 3 мар­та – по но­во­му сти­лю), а так­же в день об­ре­те­ния его мно­го­це­леб­ных мо­щей – 21 ап­ре­ля (4 мая н. ст.).

Подробнее:
https://azbyka.ru/days/sv-feodor-sanaksarskij

Творения:
https://azbyka.ru/otechnik/Feodor_Sanaksarskij/
• Поучения, собеседования, наставления


Жития
Писание