⏳ 2022.05.18 (ср)
🍎 день постный

🌙 подвижный годовой круг:
• седмица (неделя) 4я по Пасхе (глас 3й)
• среда (воспоминание предательства, однодневный пост)
• Преполовение Пятидесятницы
• иконы Божией Матери Дубенская (Красногорская) (XVII) (переходящ. в Преполовение Пятидесятницы)

☀️ неподвижный годовой круг:
18 мая (5 мая)
• вмц. Ирины Македонской (I–II)
• прп. Варлаама Серпуховского (1377)
• прмч. Ефрема Нового, Неа-Макринского (1426)
• обре́тение мощей (1613) прп. Иа́кова Железноборовского (XIV)
• икон Божией Матери: Моздокская (Иверская), «Неупиваемая Чаша» (1878)


☦️
Преполовение Пятидесятницы.
Преполовение Пятидесятницы, тж. Преполовение Господне или Преполовение (англ. mid-pentecost, тж. meso-pentecost) — малый господский праздник, отмечаемый через 25 дней после Светлого Воскресения. Отмечается всеми Православными, а также Восточнокатолическими церквями византийского обряда. Этимологически русск. пол~, полов~, англ. mid~ и т.п. указывают на время празднования: «полпути», середина между Пасхой и Троицей.

Стоя между днём Пасхи и днём Сошествия Святого Духа, праздник Преполовения служит связью между этими двумя великими христианскими торжествами. Продолжая чествовать Пасху, в Преполовение Церковь напоминает и о приближении дней Сошествия Святого Духа и Вознесения Господня.
В ознаменование «благодати Святого Духа, которую Спаситель уподобил воде, подающей жизнь жаждущим спасения», Православная церковь установила в этот день традицию крестного хода на водные источники, для малого освящения воды. Молясь в день Преполовения «о напоении всех жаждущих спасения водами благочестия», церковь совершает водосвятие — освящение воды на реках, озерах, в колодцах. В дореволюционной России жители деревень шли на поля, засеянные хлебом, где священник окроплял нивы освящённой водой, а крестьяне молились о ниспослании обильного урожая.

Подробнее:
https://azbyka.ru/days/prazdnik-prepolovenie-pjatidesjatnicy

☦️
Икона Богородицы Дубенская (Красногорская).
Во мно­гих пуб­ли­ка­ци­ях, по­свя­щён­ных ико­нам Бо­жи­ей Ма­те­ри, Ду­бен­ской ико­ной, празд­но­ва­ние ко­то­рой со­вер­ша­ет­ся в день Пре­по­ло­ве­ния Пя­ти­де­сят­ни­цы, на­зы­ва­ют об­раз, при­над­ле­жа­щий к се­мей­ным свя­ты­ням зна­ме­ни­то­го до­ма кня­зей Острож­ских (Остроз­ских). Эта ико­на бы­ла по­жерт­во­ва­на кня­зем Кон­стан­ти­ном Острож­ским в Спа­со-Пре­об­ра­жен­ский мо­на­стырь, по­стро­ен­ный его пред­ка­ми в го­ро­де Дуб­но на Во­лыне (сей­час Ро­вен­ская об­ласть). От на­зва­ния го­ро­да Дуб­но про­изо­шло и на­име­но­ва­ние ико­ны – Ду­бен­ская.
На са­мом де­ле в празд­ник Пре­по­ло­ве­ния Пя­ти­де­сят­ни­цы Цер­ковь чтит дру­гой об­раз – Ду­бен­ский (Крас­но­гор­ский). На­зва­ние этой ико­ны про­изо­шло от сло­ва «дуб», так как об­раз Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы чу­до­дей­ствен­но явил­ся на ду­бе. Яв­ле­ние это про­изо­шло в Свя­то-По­кров­ском Крас­но­гор­ском мо­на­сты­ре (ныне Чер­кас­ская об­ласть), от­сю­да и вто­рое на­зва­ние ико­ны – Крас­но­гор­ская.
По­сле ре­во­лю­ции, в 1922 го­ду, оби­тель ра­зо­ри­ли, зна­чи­тель­ную часть свя­тынь пе­ре­да­ли в Чер­кас­ский му­зей. Осе­нью 1941 го­да в Свя­то-По­кров­ском Крас­но­гор­ском жен­ском мо­на­сты­ре воз­ро­ди­лась мо­на­ше­ская жизнь. Яв­лен­ная в вет­вях ду­ба Ду­бен­ская ико­на и по­ныне яв­ля­ет­ся глав­ной свя­ты­ней оби­те­ли.

Изображение:
https://azbyka.ru/days/ikona-dubenskaja-krasnogorskaja

☦️
Великомученица Ирина Македонская.
Свя­тая ве­ли­ко­му­че­ни­ца Ири­на жи­ла в I ве­ке и до Кре­ще­ния но­си­ла имя Пе­не­ло­па. Она бы­ла до­че­рью языч­ни­ка Ли­ки­ния, пра­ви­те­ля об­ла­сти Ми­гдо­ния Ма­ке­до­ния. Ли­ки­ний по­стро­ил для до­че­ри от­дель­ный рос­кош­ный дво­рец, где она жи­ла со сво­ей вос­пи­та­тель­ни­цей Ка­ри­ей, окру­жен­ная сверст­ни­ца­ми и слу­га­ми. Еже­днев­но к Пе­не­ло­пе при­хо­дил на­став­ник по име­ни Апе­ли­ан, ко­то­рый обу­чал ее на­у­кам. Апе­ли­ан был хри­сти­а­ни­ном; во вре­мя уче­ния он го­во­рил де­ви­це о Хри­сте Спа­си­те­ле и на­ста­вил ее хри­сти­ан­ско­му уче­нию и хри­сти­ан­ским доб­ро­де­те­лям. Ко­гда Пе­не­ло­па под­рос­ла, ро­ди­те­ли ста­ли ду­мать о ее за­му­же­стве. В этот пе­ри­од жиз­ни Гос­подь вра­зу­мил ее чу­дес­ным об­ра­зом: к ней в ок­но при­ле­та­ли од­на за дру­гой три пти­цы – го­лубь с мас­лич­ной вет­кой, орел с вен­ком и во­рон со зме­ей. Учи­тель Пе­не­ло­пы Апе­ли­ан объ­яс­нил ей зна­че­ние это­го зна­ме­ния: го­лубь, озна­чав­ший доб­ро­де­те­ли де­ви­цы – сми­ре­ние, кро­тость и це­ло­муд­рие, при­нес мас­лич­ную ветвь – бла­го­дать Бо­жию, по­лу­ча­е­мую в Кре­ще­нии; орел – зна­ме­ние вы­со­ты ду­ха, до­сти­га­е­мой через бо­го­мыс­лие, – при­нес ве­нок за по­бе­ду над неви­ди­мым вра­гом как на­гра­ду от Гос­по­да; во­рон же при­нес змею в знак то­го, что диа­вол опол­чит­ся на нее и бу­дет до­став­лять пе­ча­ли, скор­би и го­не­ния. В кон­це бе­се­ды Апе­ли­ан ска­зал, что Гос­подь же­ла­ет об­ру­чить ее Се­бе и что Пе­не­ло­па пре­тер­пит мно­гие стра­да­ния за сво­е­го Небес­но­го Же­ни­ха. По­сле это­го Пе­не­ло­па от­ка­за­лась от за­му­же­ства, при­ня­ла Кре­ще­ние от ру­ки апо­сто­ла Ти­мо­фея, уче­ни­ка свя­то­го апо­сто­ла Пав­ла, и бы­ла на­ре­че­на Ири­ной. Она ста­ла убеж­дать и сво­их ро­ди­те­лей при­нять хри­сти­ан­скую ве­ру. Мать ра­до­ва­лась об­ра­ще­нию до­че­ри ко Хри­сту; отец вна­ча­ле не пре­пят­ство­вал до­че­ри, но за­тем стал тре­бо­вать от нее по­кло­не­ния язы­че­ским бо­же­ствам. Ко­гда же свя­тая Ири­на твер­до и ре­ши­тель­но от­ка­за­лась, раз­гне­ван­ный Ли­ки­ний ве­лел свя­зать свою дочь и бро­сить под ко­пы­та сви­ре­пых ко­ней. Но ко­ни оста­лись непо­движ­ны­ми, лишь один из них ото­рвал­ся от при­вя­зи, бро­сил­ся на Ли­ки­ния, ухва­тил зу­ба­ми его за пра­вую ру­ку, вы­рвал ее из пле­ча, а са­мо­го Ли­ки­ния сбил и на­чал топ­тать. То­гда свя­тую де­ву раз­вя­за­ли, и по ее мо­лит­ве Ли­ки­ний в при­сут­ствии оче­вид­цев встал невре­ди­мый, со здо­ро­вой ру­кой. Ви­дя та­кое чу­до, Ли­ки­ний с же­ной и мно­же­ством на­ро­да, чис­лом око­ло 3 000 че­ло­век, уве­ро­вал во Хри­ста и от­рек­ся от язы­че­ских бо­гов.
Оста­вив управ­ле­ние об­ла­стью, Ли­ки­ний по­се­лил­ся во двор­це сво­ей до­че­ри, на­ме­ре­ва­ясь по­свя­тить се­бя слу­же­нию Гос­по­ду Иису­су Хри­сту. Свя­тая же Ири­на на­ча­ла про­по­ве­до­вать уче­ние Хри­сто­во сре­ди языч­ни­ков и об­ра­ща­ла их на путь спа­се­ния. Она жи­ла в до­ме сво­е­го учи­те­ля Апе­ли­а­на. Узнав об этом, Се­де­кия, но­вый пра­ви­тель об­ла­сти, при­звал Апе­ли­а­на и спро­сил об об­ра­зе жиз­ни Ири­ны. Апе­ли­ан от­ве­тил, что Ири­на, как и дру­гие хри­сти­ане, жи­вет в стро­гом воз­дер­жа­нии, в непре­стан­ной мо­лит­ве и чте­нии бо­же­ствен­ных книг. Се­де­кия при­звал к се­бе свя­тую и на­чал убеж­дать ее пре­кра­тить про­по­ведь о Хри­сте и при­не­сти жерт­ву бо­гам. Свя­тая Ири­на бес­тре­пет­но ис­по­ве­да­ла свою ве­ру пе­ред пра­ви­те­лем, не устра­шив­шись его угроз и го­то­вясь до­стой­но пре­тер­петь стра­да­ния за Хри­ста. По при­ка­за­нию Се­де­кии она бы­ла бро­ше­на в ров, на­пол­нен­ный зме­я­ми и га­да­ми. Де­сять дней про­бы­ла во рву свя­тая и оста­лась невре­ди­ма, ибо Ан­гел Гос­по­день со­хра­нил ее и при­но­сил ей пи­щу. Се­де­кия при­пи­сал это чу­до вол­шеб­ству и пре­дал свя­тую страш­ным пыт­кам: при­ка­зал пе­ре­пи­лить ее же­лез­ной пи­лой. Но пи­лы ло­ма­лись од­на за дру­гой и не при­чи­ня­ли вре­да те­лу свя­той де­вы. На­ко­нец чет­вер­тая пи­ла обаг­ри­ла те­ло му­че­ни­цы кро­вью. Се­де­кия со сме­хом ска­зал му­че­ни­це: «Где же Бог твой? Ес­ли у Него есть си­ла, пусть Он те­бе по­мо­жет». Вне­зап­но под­нял­ся вихрь, блес­ну­ла осле­пи­тель­ная мол­ния, по­ра­зив­шая мно­гих му­чи­те­лей, раз­дал­ся гром и по­лил­ся силь­ный дождь. Ви­дя та­кое зна­ме­ние с неба, мно­гие уве­ро­ва­ли во Хри­ста Спа­си­те­ля. Се­де­кия не вра­зу­мил­ся яв­ным про­яв­ле­ни­ем си­лы Бо­жи­ей и пре­дал свя­тую но­вым пыт­кам, но Гос­подь со­хра­нил ее невре­ди­мой. На­ко­нец на­род воз­му­тил­ся, гля­дя на стра­да­ния невин­ной де­вы, вос­стал про­тив Се­де­кии и из­гнал его. Сме­нив­шие Се­де­кию пра­ви­те­ли так­же под­вер­га­ли свя­тую Ири­ну раз­ным же­сто­ким му­кам, во вре­мя ко­то­рых си­лой Бо­жи­ей она про­дол­жа­ла оста­вать­ся невре­ди­мой, а на­род под вли­я­ни­ем ее про­по­ве­ди и со­вер­шав­ших­ся чу­дес все в боль­шем чис­ле об­ра­щал­ся ко Хри­сту, остав­ляя по­кло­не­ние идо­лам. Все­го свя­той Ири­ной бы­ло об­ра­ще­но свы­ше 10 000 языч­ни­ков. Из сво­е­го род­но­го го­ро­да Ми­гдо­нии свя­тая пе­ре­шла в го­род Кал­ли­поль и там про­дол­жа­ла про­по­ве­до­вать о Хри­сте. Пра­ви­тель го­ро­да по име­ни Ва­ва­дон под­верг му­че­ни­цу но­вым каз­ням, но, уви­дев, что свя­тая оста­ет­ся невре­ди­мой, вра­зу­мил­ся и уве­ро­вал во Хри­ста. Вме­сте с ним уве­ро­ва­ло боль­шое чис­ло языч­ни­ков, ко­то­рые все при­ня­ли Свя­тое Кре­ще­ние от апо­сто­ла Ти­мо­фея.
По­сле это­го свя­тая Ири­на по­се­ти­ла и дру­гие го­ро­да – Кон­стан­ти­ну, Ме­сем­врию – с про­по­ве­дью о Хри­сте, тво­ря чу­де­са, ис­це­ляя боль­ных и пре­тер­пе­вая стра­да­ния за Хри­ста. В го­ро­де Ефе­се Гос­подь от­крыл ей, что при­бли­зи­лось вре­мя ее кон­чи­ны. То­гда свя­тая Ири­на в со­про­вож­де­нии сво­е­го учи­те­ля стар­ца Апе­ли­а­на и дру­гих хри­сти­ан уда­ли­лась за го­род к гор­ной пе­ще­ре и, осе­нив се­бя крест­ным зна­ме­ни­ем, во­шла в нее, ука­зав сво­им спут­ни­кам за­крыть вход в пе­ще­ру боль­шим кам­нем, что и бы­ло ис­пол­не­но. Ко­гда на чет­вер­тый день по­сле это­го хри­сти­ане по­се­ти­ли пе­ще­ру, то те­ла свя­той в ней не об­ре­ли. Так пре­ста­ви­лась свя­тая ве­ли­ко­му­че­ни­ца Ири­на.

Подробнее:
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/396

☦️
Преподобный Варлаа́м Серпуховской.
Све­де­ния о преп. Вар­ла­а­ме со­хра­ни­ла пи­са­ная на дос­ке ле­то­пись «О за­ча­тии Вла­дыч­не­го мо­на­сты­ря еже есть в Сер­пу­хо­ве», до на­ча­ла XX ве­ка хра­нив­ша­я­ся в оби­те­ли. От­ку­да был ро­дом Вар­ла­ам и кто его ро­ди­те­ли – неиз­вест­но, по­весть о жиз­ни Вар­ла­а­ма на­чи­на­ет­ся с 1360 го­да. Не со­хра­ни­лось све­де­ний, ко­гда и где при­нял Вар­ла­ам ино­че­ский по­стриг. Ле­то­пись Вла­дыч­не­го мо­на­сты­ря на­зы­ва­ет его «по­стри­жен­и­ком пу­стын­ным». При ка­ких об­сто­я­тель­ствах Вар­ла­ам стал ке­лей­ни­ком свт. Алек­сия, ле­то­пись не упо­ми­на­ет, но от­ме­ча­ет, что укра­шен­но­го доб­ро­де­те­ля­ми пу­стын­но­жи­тель­ства ино­ка Вар­ла­а­ма свт. Алек­сий «вел­ми лю­бя, за­не­же бо­я­ся Бо­га жи­вый и в по­ко­ре­нии Ему». Про­мыс­лом Бо­жи­им пре­бы­вая ря­дом со свт. Алек­си­ем, Вар­ла­ам ока­зал­ся вбли­зи глав­ных и по­рой весь­ма непро­стых со­бы­тий цер­ков­ной и по­ли­ти­че­ской жиз­ни то­го вре­ме­ни. Мож­но пред­по­ло­жить, что ке­лей­ник со­про­вож­дал мит­ро­по­ли­та в его по­езд­ках по епар­хии и, воз­мож­но, в Ор­ду в 1357 го­ду и был сви­де­те­лем его по­дви­гов и тру­дов, ко­то­рым ста­рал­ся по ме­ре сил под­ра­жать. Несо­мнен­но, что Вар­ла­ам на­хо­дил­ся ря­дом со свт. Алек­си­ем и в пе­ри­од по­чти двух­лет­не­го пре­бы­ва­ния его в Ки­е­ве, так как со­бы­тия, с ко­то­рых на­чи­на­ет­ся по­вест­во­ва­ние ле­то­пи­си Вла­дыч­не­го мо­на­сты­ря, про­ис­хо­ди­ли вско­ре по­сле воз­вра­ще­ния мит­ро­по­ли­та в Моск­ву.
«Од­на­жды в 1360 го­ду, в то вре­мя ко­гда свя­ти­тель Алек­сий ис­пол­нял обыч­ное пра­ви­ло, диа­кон Ге­ра­сим чи­тал конда­ки и ико­сы. Ед­ва свя­той Алек­сий про­го­во­рил все­пе­тую песнь, как необык­но­вен­ный свет оза­рил его ке­лию. Все ужас­ну­лись, услы­шав от ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы го­лос: „Алек­сий, по­до­ба­ет те­бе мо­на­стырь по­ста­ви­ти име­ни мо­е­му, куп­но же и се­бе в па­мять“. Свя­ти­тель раз­мыш­ляя об этом со­бы­тии, не зная, что де­лать. По окон­ча­нии же ке­лей­но­го пра­ви­ла он ушел во внут­рен­нюю свою ке­лию и на­чал там мо­лить­ся и пре­кло­нять ко­ле­на пред ико­ной Вла­ды­чи­цы Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, про­ся изъ­яс­нить ему это чу­дес­ное яв­ле­ние. И вот в то вре­мя опять слы­шан был го­лос: „Алек­сие, Алек­сие, по­строй мо­на­стырь во имя Мое“. Он же ска­зал: „Вла­ды­чи­це! Где же бу­дет мо­на­стырь во имя Твое? Я не знаю, где его по­стро­ить?“ И опять слы­шан был го­лос: „В пре­де­лах гра­да Сер­пу­хо­ва; та­мо бо воз­лю­бих ме­сто на спа­се­ние мно­гим ду­шам че­ло­ве­че­ским“. Свя­ти­тель, по­ви­ну­ясь во­ле Бо­жи­ей и Вла­ды­чи­цы Бо­го­ро­ди­цы, по­сы­ла­ет упо­мя­ну­то­го пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма осмот­реть ме­сто для мо­на­сты­ря и при­ка­зы­ва­ет до­не­сти ему, ко­гда оты­щет та­кое ме­сто, для то­го, чтобы осмот­реть его соб­ствен­ны­ми гла­за­ми. Вар­ла­ам же, най­дя та­кое ме­сто, остал­ся пе­ре­но­че­вать там. И вот в но­щи он слы­шит необык­но­вен­ный звон и гре­ме­ние со­су­дов же­лез­ных и мед­ных. Это за­ста­ви­ло его по­ду­мать, что здесь имен­но угод­но Бо­гу име­ти мо­на­стырь. Вар­ла­ам с ра­до­стью воз­вра­тил­ся рас­ска­зать об этом свт. Алек­сию. Рад был это­му и свя­ти­тель. Чрез несколь­ко дней он сно­ва по­слал Вар­ла­а­ма при­го­то­вить все нуж­ное для по­строй­ки. Пред ухо­дом Вар­ла­а­ма в до­ро­гу свя­ти­тель тво­рил на­пут­ствен­ный мо­ле­бен. Ед­ва он кон­чил от­пуст, как Вар­ла­ам упал и ис­пу­стил дух. При ви­де это­го св. Алек­сий об­ра­тил­ся к об­ра­зу, от ко­то­ро­го был слы­шан го­лос, и вос­клик­нул: „О Вла­ды­чи­це! За­чем угод­но Те­бе взять от ме­ня стро­и­те­ля до­ма Тво­е­го? Пе­чаль моя бо­лез­нию во ад сни­де. Без него кто дом Твой устро­ит? И аз не вем ко­го по­сла­ти!“ И был к нему го­лос: „Алек­сие, возь­ми Вар­ла­а­ма за ру­ку и воз­ста­ви, он по­слу­ша­ет тя“. Тот взял его за ру­ку, и Вар­ла­ам встал весь в сле­зах. Свя­ти­тель стал до­пы­ты­вать­ся о при­чине его пла­ча. Тот от­ве­чал ему на это: „Мо­лю­ти­ся, да не ну­ди­ши мя по­ве­да­ти дон­де­же до смер­ти. При смер­ти бо ти по­вем“. По­сле то­го Вар­ла­ам был от­прав­лен в путь. Немно­го спу­стя и сам св. Алек­сий при­шел в Сер­пу­хов, осмот­рел мно­гие ме­ста в окрест­но­сти и остал­ся недо­во­лен вы­бо­ром Вар­ла­а­ма. Но опять но­чью на том же ме­сте слы­шал то­же, что и Вар­ла­ам, а еще слы­шен был го­лос: „Здесь мо­на­стырь по­ста­ви!“ Свя­ти­тель по­ви­но­вал­ся, ве­лел за­ло­жить де­ре­вян­ную цер­ковь, Вар­ла­а­ма же на­звал стро­и­те­лем. А за­тем в 1362 го­ду бы­ла по­стро­е­на и ка­мен­ная цер­ковь в честь Вве­де­ния Бо­го­ро­ди­цы во храм с тра­пе­зою, ко­то­рую освя­тил свя­ти­тель Алек­сий. Вар­ла­ам был стро­и­те­лем в мо­на­сты­ре 15 лет и по­том ослеп. По­те­ряв зре­ние, он про­жил еще два го­да, и ко­гда при­бли­зи­лось вре­мя его кон­чи­ны, он по­слал к свя­ти­те­лю Алек­сию и про­сил ска­зать ему: „Сам ты со­ору­дил мо­на­стырь и церк­ви сам освя­тил, мо­лю­ти­ся, и мене по­гре­би сво­и­ми ру­ка­ми“.
Св. Алек­сий ско­ро при­шел в Сер­пу­хов. Най­дя Вар­ла­а­ма сле­пым и бо­лез­нен­ным, он вспом­нил обе­ща­ние пре­по­доб­но­го и стал до­пы­ты­вать­ся от него, го­во­ря: „Бра­те Вар­ла­а­ме! Гос­по­да ра­ди, по­веждь ми яже обе­ща­ся преж­де се­го по­ве­да­ти, – быв­шее до за­ча­тия се­го мо­на­сты­ря“. „Не мо­гу сло­вом по­ве­да­ти, – от­ве­чал Вар­ла­ам, – за­не­же страш­но бе, а пи­са­ни­ем воз­ве­сти­ти не мо­гу – не ви­жу“. Св. Алек­сий ве­лел диа­ко­ну при­не­сти пе­ро, чер­нил и хар­тию и со­тво­рил вме­сте со все­ми мо­лит­ву; и вот вдруг Вар­ла­ам про­зрел, взял пе­ро и на­чал пи­сать: „Поч­то мо­на­стырь на­ре­чет­ся Вла­ды­чен, а не Алек­се­ев­ский, за­не­же Вла­ды­чи­цу ви­дех и все бысть Ея про­мыс­лом“. И за­тем про­дол­жал: „Егда па­дох, – ви­дех: Ан­ге­лы дер­жат мо­на­стырь, и За­ха­рия во две­рех цер­ков­ных сто­я­ща и Бо­го­ро­ди­цу с ро­ди­те­ля­ми Ея вхо­дя­щу; За­ха­рия же Бо­го­ро­ди­цу при­им и по­са­див на тре­ти­ей сте­пе­ни“.
В это вре­мя необык­но­вен­ный свет оза­рил ке­ллию Вар­ла­а­ма, и он, оста­вив пи­са­ло, ска­зал: „При­ве­ди­те ко мне бра­та Ге­део­на“. Ге­де­он же был слеп. Вар­ла­ам воз­ло­жил свою ру­ку на его го­ло­ву и ска­зал: „Со мною ты ослеп, со мною и про­зри!“ И Ге­де­он про­зрел.
„Аз же днесь от­хо­жу, – про­дол­жал Вар­ла­ам, – ты же, по­жив­ши три неде­ли и по­ка­я­ние при­ло­жив к по­ка­я­нию, при­хо­ди ко мне, хо­тя и не хо­чешь; я при­му те­бя с ра­до­стию. Ты пре­ста­вишь­ся в церк­ви Бо­жи­ей во вре­мя пе­ре­не­се­ния Чест­ных Да­ров“. Ге­де­он вос­клик­нул, об­ра­тясь к нему: „По­ща­ди, мо­лю­ти­ся, не го­тов есмь“. Вар­ла­ам же ска­зал: „Го­тов есмь уже“, – и, по­це­ло­вав­ши свя­ти­те­ля, пре­ста­вил­ся с ми­ром в 5-й день мая 1377 го­да. Св. Алек­сий со­вер­шил над ним обыч­ное по­гре­бе­ние. Вар­ла­ам по сво­е­му за­ве­ща­нию был по­гре­бен на цер­ков­ной па­пер­ти, по­то­му что сам од­на­жды ска­зал: „По­гре­би­те мя, дабы все­гда зрел цер­ковь Пре­свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы“; и это за­ве­ща­ние ве­лел блю­сти в па­мять име­ни его. По пред­ре­че­нию свя­то­го Вар­ла­а­ма Ге­де­он про­жил три неде­ли и во вре­мя пе­ре­не­се­ния Чест­ных Да­ров по­кло­нил­ся и по­чил о Гос­по­де. Он был по­гре­бен близ свя­то­го Вар­ла­а­ма».
В том же 1377 го­ду по рас­по­ря­же­нию свт. Алек­сия, мит­ро­по­ли­та Ки­ев­ско­го и всея Ру­си, для Сер­пу­хов­ско­го Вла­дыч­не­го мо­на­сты­ря на­пи­са­на бы­ла ико­на «Вве­де­ние Бо­го­ро­ди­цы во Свя­тая Свя­тых» по об­ра­зу ви­де­ния преп. Вар­ла­а­ма Сер­пу­хов­ско­го. Эта ико­на, по­ме­щен­ная в со­бор­ном хра­ме, по­стро­ен­ном ино­ком Вар­ла­а­мом, в про­дол­же­ние мно­гих ве­ков бы­ла глав­ной свя­ты­ней мо­на­сты­ря и по­чи­та­лась все­цер­ков­но как чу­до­твор­ная (празд­но­ва­ние 21 но­яб­ря).
Древ­няя Вла­дыч­няя ле­то­пись умол­ча­ла о том, как Вар­ла­ам ру­ко­во­дил брат­ством оби­те­ли в ино­че­ских по­дви­гах. Но, ко­неч­но, не об од­ном устрой­стве мо­на­стыр­ских зда­ний за­бо­тил­ся пер­вый ее стро­и­тель, тем бо­лее что из уст свя­ти­те­ля Алек­сия слы­шал он сло­ва Вла­ды­чи­цы: «Воз­лю­бих бо ме­сто сие на спа­се­ние мно­гим ду­шам че­ло­ве­че­ским». По­то­му боль­ше за­бот и тру­дов по­ло­жил Вар­ла­ам на нрав­ствен­ное, чем на ма­те­ри­аль­ное бла­го­устрой­ство мо­на­сты­ря. Мож­но спра­вед­ли­во за­клю­чить, что, вос­пи­тан­ный в кел­лии свт. Алек­сия, у него по­учал­ся Вар­ла­ам стро­го­му мо­на­ше­ско­му бла­го­че­стию, тру­ду с упо­ва­ни­ем и ве­рою, ду­хов­но­му пре­успе­я­нию, и его дух ста­рал­ся по­се­лить во вве­рен­ных его ру­ко­вод­ству ино­ках.
Не со­хра­ни­лось све­де­ний, по ка­ко­му уста­ву жи­ли под­ви­за­ю­щи­е­ся «на ме­сте сем свя­те». Од­на­ко же мож­но по­ла­гать, что этот устав близ­ко под­хо­дил к пра­ви­лам об­ще­жи­тия, уста­нов­лен­ным в мо­на­сты­ре преп. Сер­гия. Во вре­мя на­сто­я­тель­ства Вар­ла­а­ма свя­той игу­мен мог сам на­став­лять бра­тию Вла­дыч­ней оби­те­ли. Впер­вые это мог­ло про­изой­ти в на­ча­ле зи­мы 1374 го­да, ко­гда пре­по­доб­ный Сер­гий при­шел в Сер­пу­хов по при­гла­ше­нию сер­пу­хов­ско­го кня­зя Вла­ди­ми­ра Ан­дре­еви­ча, по­же­лав­ше­го сво­им по­пе­че­ни­ем устро­ить еще од­ну ду­хов­ную кре­пость на гра­ни­це мос­ков­ско­го кня­же­ства. Сер­пу­хов был то­гда еще неболь­шим де­ре­вян­ным, сла­бо укреп­лен­ным го­род­ком, и толь­ко у за­сне­жен­ных ок­ских лу­гов на фоне сос­но­вой ро­щи под­ни­ма­лись бе­ло­ка­мен­ные хра­мы Вла­дыч­не­го мо­на­сты­ря, что и на Москве то­гда бы­ло боль­шой ред­ко­стью. Труд­но пред­ста­вить, что сми­рен­ный пу­стын­но­лю­би­вый ста­рец не по­спе­шил в оби­тель, ос­но­ван­ную свт. Алек­си­ем, с ко­то­рым его со­еди­ня­ла свя­тая друж­ба.
Через год по­сле по­се­ще­ния преп. Сер­ги­ем гра­да Сер­пу­хо­ва Вар­ла­ам ослеп, к то­му же здо­ро­вье его на­ча­ло сла­беть от мно­го­чис­лен­ных бо­лез­ней. Несмот­ря на это, он еще бо­лее умно­жил тру­ды ино­че­ско­го де­ла­ния и с ве­ли­ким сми­ре­ни­ем и по­кор­но­стью во­ле Бо­жи­ей про­дол­жал ис­пол­нять воз­ло­жен­ное на него свт. Алек­си­ем ру­ко­вод­ство бра­ти­ей. До са­мой кон­чи­ны преп. Вар­ла­ам соб­ствен­ным при­ме­ром ста­рал­ся уко­ре­нить в сво­их уче­ни­ках сло­ва преп. Сер­гия о мно­го­труд­но­сти ино­че­ской жиз­ни: «Знай­те, что преж­де все­го ме­сто это труд­но, го­лод­но и бед­но; го­товь­тесь не к пи­ще сыт­ной, не к пи­тию, не к по­кою и ве­се­лию, но к тру­дам, по­ту, пе­ча­лям, на­па­стям».
О чем го­во­рил преп. Вар­ла­ам, на­пут­ствуя ино­ков и да­вая им по­след­нее бла­го­сло­ве­ние, неиз­вест­но. Но, оста­ва­ясь крот­ким по­слуш­ни­ком свт. Алек­сия, на­до по­ла­гать, вполне мог по­вто­рить по­уче­ние сво­е­го ду­хов­но­го от­ца и учи­те­ля, ко­то­ро­му сле­до­вал дол­гие го­ды ино­че­ско­го слу­же­ния Гос­по­ду: «Имей­те, де­ти, в серд­цах сво­их страх Бо­жий: ибо при нем че­ло­век мо­жет стя­жать вся­кую доб­ро­де­тель. Имей­те в уме сво­ем смерть, вос­кре­се­ние, суд и воз­да­я­ние каж­до­му по де­лам».
Со вре­ме­ни бла­жен­ной кон­чи­ны стро­и­те­ля мо­на­сты­ря ино­ка Вар­ла­а­ма его мо­щи, ле­жа­щие под спу­дом в со­бор­ном хра­ме, по­чи­та­лись бра­ти­ей свя­ты­ми.

Све­де­ния о по­чи­та­нии пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма.
В мо­на­стыр­ском си­но­ди­ке (с 1588 г.) и в ру­ко­пис­ной ле­то­пи­си мо­на­сты­ря, «пи­сан­ной на дске, по­лу­уста­вом, в два столб­ца», и дру­гих до­ку­мен­тах мо­на­стыр­ско­го древ­не­хра­ни­ли­ща цер­ков­ные ар­хео­ло­ги на­хо­ди­ли дан­ные, поз­во­ля­ю­щие от­не­сти по­чи­та­ние ино­ка Вар­ла­а­ма еще к XVI сто­ле­тию.
К кон­цу XVIII ве­ка древ­ний Вла­дыч­ний мо­на­стырь, по­те­ряв по­сле се­ку­ля­ри­за­ции цер­ков­ных и мо­на­стыр­ских зе­мель сред­ства к су­ще­ство­ва­нию, при­шел в со­вер­шен­ный упа­док и за­пу­сте­ние, по­ка по ука­зу мит­ро­по­ли­та Мос­ков­ско­го Пла­то­на (Лев­ши­на) в 1806 го­ду не был пре­об­ра­зо­ван в жен­ский об­ще­жи­тель­ный мо­на­стырь. Во вто­рой по­ло­вине XIX ве­ка по бла­го­сло­ве­нию мит­ро­по­ли­та Мос­ков­ско­го и Ко­ло­мен­ско­го Фила­ре­та (Дроз­до­ва) раз­би­ра­ют­ся и изу­ча­ют­ся мо­на­стыр­ские ар­хив и риз­ни­ца, и на­хо­дят­ся но­вые сви­де­тель­ства о древ­нем по­чи­та­нии ино­ка Вар­ла­а­ма. На­при­мер, на свя­щен­ни­че­ской ри­зе, да­ти­ро­ван­ной мос­ков­ски­ми спе­ци­а­ли­ста­ми на­ча­лом XVII ве­ка, на­шли вы­ши­тый об­раз пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма, где он изо­бра­жен в ман­тии без ку­ко­ля, с вен­цом во­круг го­ло­вы с над­пи­сью: «Чу­до пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма от Пре­свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы». По сви­де­тель­ству од­ной схи­мо­на­хи­ни, в 1806 го­ду при ре­мон­те по­ла в Вве­ден­ском со­бо­ре под гроб­ни­цей в де­ре­вян­ном сру­бе, вид­но бы­ло нетлен­ное те­ло пре­по­доб­но­го. К со­жа­ле­нию, мно­гие цен­ные до­ку­мен­ты, и в том чис­ле ру­ко­пись жи­тия пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма, бы­ли уте­ря­ны на ру­бе­же XVIII–XIX вв. в про­цес­се пре­об­ра­зо­ва­ния мо­на­сты­ря из муж­ско­го в жен­ский. Со­глас­но све­де­ни­ям оче­вид­цев, в это вре­мя мно­гие мо­на­стыр­ские древ­но­сти бы­ли куп­ле­ны рас­коль­ни­ка­ми и, в част­но­сти, древ­няя кни­га за­пи­сей ис­це­ле­ний от гроб­ни­цы пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма, ко­то­рая ис­чез­ла из оби­те­ли в 1805 го­ду.
Чу­дес­ное из­бав­ле­ние Сер­пу­хо­ва и его окрест­но­стей от гу­би­тель­ной бо­лез­ни – хо­ле­ры – в 1848 го­ду пред­ста­тель­ством Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы об­ра­ти­ло вни­ма­ние на древ­ние свя­ты­ни Вы­соц­ко­го и Вла­дыч­не­го мо­на­сты­рей и осо­бен­но на гроб­ни­цу пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма, от ко­то­рой про­ис­хо­ди­ли мно­го­чис­лен­ные ис­це­ле­ния, в том чис­ле и неиз­ле­чи­мо боль­ных лю­дей. Ука­зом мос­ков­ско­го мит­ро­по­ли­та Фила­ре­та го­род­ской бла­го­чин­ный и бла­го­чин­ный уезд­ных мо­на­сты­рей вни­ма­тель­но сле­ди­ли за со­бы­ти­я­ми во Вла­дыч­ней оби­те­ли и до­кла­ды­ва­ли обо всем епар­хи­аль­ным вла­стям. До на­сто­я­ще­го вре­ме­ни в фон­дах Сер­пу­хов­ско­го ис­то­ри­ко-ху­до­же­ствен­но­го му­зея и в со­бра­нии до­ку­мен­тов Мос­ков­ской Ду­хов­ной Кон­си­сто­рии в Цен­траль­ном ис­то­ри­че­ском ар­хи­ве Моск­вы со­хра­ни­лись за­пи­си о чу­до­твор­ной си­ле пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма, ак­ты об ис­це­ле­ни­ях, справ­ки из ле­чеб­ных учре­жде­ний о со­сто­я­нии боль­ных и дру­гие сви­де­тель­ства бла­го­дат­ных да­ров угод­ни­ка Бо­жия.
Неза­дол­го до сво­ей кон­чи­ны мит­ро­по­лит Мос­ков­ский и Ко­ло­мен­ский Фила­рет (Дроз­дов) по­слал по­дроб­ный от­чет о со­бы­ти­ях во Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре г. Сер­пу­хо­ва Свя­тей­ше­му пра­ви­тель­ству­ю­ще­му Си­но­ду, в ко­то­ром, пе­ре­чис­ляя все дей­ствия мос­ков­ских епар­хи­аль­ных вла­стей, не под­вер­гал со­мне­нию про­ис­шед­шие чу­дес­ные ис­це­ле­ния по за­пи­сям оче­вид­цев, под­чер­ки­вая, что «за­пи­си ве­дут­ся без­при­страст­но».
С раз­ре­ше­ния мос­ков­ско­го свя­ти­те­ля на ме­сте по­гре­бе­ния ино­ка Вар­ла­а­ма бы­ла по­став­ле­на но­вая ра­ка, «над ко­то­рой устро­ен бал­да­хин и во­круг са­мой ра­ки сту­пень чу­гун­ная и мед­ная ре­шет­ка».
Пре­по­доб­ный Вар­ла­ам Сер­пу­хов­ской бла­го­го­вей­но по­чи­тал­ся сест­ра­ми оби­те­ли и мно­го­чис­лен­ны­ми па­лом­ни­ка­ми вплоть до за­кры­тия мо­на­сты­ря в 1918–1919 гг. За­тем на тер­ри­то­рии оби­те­ли рас­по­ло­жи­лась «шко­ла крас­ных во­ен­ле­тов», до 1978 го­да объ­ект был за­крыт для по­се­ще­ния. В 1995 го­ду по ми­ло­сти Бо­жи­ей во Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре бы­ла воз­рож­де­на мо­на­ше­ская жизнь. В на­ча­ле 1996 го­да по рас­ска­зам оче­вид­цев на преж­нем ме­сте бы­ла вос­ста­нов­ле­на гроб­ни­ца пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма, воз­ле нее бы­ло воз­жже­на неуга­си­мая лам­па­да. Вско­ре у гроб­ни­цы и от свя­то­го мас­ла из лам­па­ды ста­ли со­вер­шать­ся ис­це­ле­ния.
18 мая 2000 го­да в день пре­став­ле­ния пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма со­сто­я­лось вос­ста­нов­ле­ние по­чи­та­ния ос­но­ва­те­ля Вла­дыч­не­го мо­на­сты­ря как мест­но­чти­мо­го свя­то­го Мос­ков­ской епар­хии.

☦️
Преподобномученик Ефре́м Новый, Неа-Макринский чудотворец.
На по­бе­ре­жье Ат­ти­ки, чуть к се­ве­ру от пор­та Ра­фи­на, сто­ит де­рев­ня Неа Мак­ри. За ней воз­вы­ша­ет­ся го­ра Амо­мон, у под­но­жия ко­то­рой рас­по­ло­жен мо­на­стырь Бла­го­ве­ще­ния, боль­ше из­вест­ный пра­во­слав­ным гре­кам про­сто как “мо­на­стырь свя­то­го Еф­ре­ма”. До недав­не­го вре­ме­ни о свя­том Еф­ре­ме ни­че­го не зна­ли не толь­ко на За­па­де, но и на Во­сто­ке, и лишь в по­след­ние трид­цать лет пре­по­доб­но­му­че­ник Еф­рем Неа-Мак­рин­ский стал для гре­ков од­ним из са­мых лю­би­мых свя­тых, по­кло­нить­ся ко­то­ро­му съез­жа­ют­ся лю­ди со всей стра­ны.
В 1950 го­ду гре­че­ская мо­на­хи­ня сест­ра Макария, чув­ствуя, что Гос­подь хо­чет, чтобы она за­ня­лась вос­ста­нов­ле­ни­ем мо­на­сты­ря Бла­го­ве­ще­ния, раз­ру­шен­но­го пи­ра­та­ми в XV сто­ле­тии, ис­про­си­ла раз­ре­ше­ния епи­ско­па и при­ня­лась за ра­бо­ту. Чув­ство­ва­ла, что это ме­сто – свя­тое. Она тру­ди­лась здесь еже­днев­но, рас­чи­щая за­ва­лы, и в мо­лит­вах про­си­ла Бо­га, чтобы Он от­крыл ей, кем бы­ли и как жи­ли здесь ино­ки про­шлых вре­мен.
Как-то утром сест­ра Макария ра­бо­та­ла на мо­на­стыр­ском дво­ре, и вдруг в го­ло­ву ей при­шла на­стой­чи­вая мысль: “Ко­пай зем­лю на этом ме­сте и най­дешь то, что ищешь”. Про­шло еще немно­го вре­ме­ни, и сно­ва та же мысль по­се­ти­ла ее. Она об­ра­ти­лась к мо­ло­до­му ра­бот­ни­ку, при­шед­ше­му в мо­на­стырь кое-что по­чи­нить, но ей по­че­му-то неудоб­ным по­ка­за­лось объ­яс­нять ему ис­тин­ную цель по­ис­ков, и она по­про­си­ла его ко­пать на том ме­сте яко­бы с на­ме­ре­ни­ем отыс­кать древ­ний мо­на­стыр­ский ко­ло­дец. Он от­ка­зал­ся, воз­ра­зив, что во­ду мож­но ско­рее най­ти не здесь, а в дру­гих ме­стах, и в те­че­ние несколь­ких ча­сов без­ре­зуль­тат­но ко­пал в раз­ных ме­стах, там, где счи­тал нуж­ным. В кон­це дня он вер­нул­ся ту­да, где про­си­ла ко­пать сест­ра Макария.
Очень ско­ро они от­ко­па­ли очаг, три ма­лень­ких окон­ца и по­лу­раз­ру­шен­ную сте­ну, – при­зна­ки то­го, что здесь ко­гда-то бы­ла мо­на­ше­ская ке­лья. Рас­чи­щая кам­ни, ра­бот­ник дей­ство­вал так энер­гич­но, что ей при­хо­ди­лось про­сить его не спе­шить. Он не слу­шал­ся, по­ка она не ска­за­ла: “Воз­мож­но, здесь кто-то по­хо­ро­нен, и ты рис­ку­ешь уда­рить ло­па­той по его остан­кам. Умо­ляю те­бя быть осто­рож­нее”. Он взгля­нул на нее с удив­ле­ни­ем и ска­зал: “Ты прав­да счи­та­ешь, что мы най­дем здесь чьи-то остан­ки?” Сест­ра Макария вспо­ми­на­ет:
Я бы­ла по­чти уве­ре­на, я по­чти ви­де­ла это­го ино­ка сво­им внут­рен­ним взо­ром. Мы про­дол­жа­ли бла­го­сло­вен­ный труд, и вот на глу­бине ста се­ми­де­ся­ти сан­ти­мет­ров уви­де­ли гла­ву это­го че­ло­ве­ка Бо­жия. Ко­гда ее пол­но­стью от­ко­па­ли, нас окру­жи­ло тон­чай­шее бла­го­уха­ние. Ра­бот­ник был бле­ден, он да­же не мог го­во­рить. Я ­по­про­си­ла его оста­вить ме­ня од­ну, и он уда­лил­ся. Я при­ло­жи­лась к мо­щам свя­то­го с ве­ли­ким по­чте­ни­ем и всем су­ще­ством по­чув­ство­ва­ла, что ему при­шлось пре­тер­петь стра­да­ния. Ме­ня на­пол­ня­ла свя­тая ра­дость, буд­то я об­ре­ла небес­ное со­кро­ви­ще.
Я по­че­му-то за­ра­нее зна­ла, что он мо­нах. Осто­рож­но счи­стив пе­сок, уви­де­ла хо­ро­шо со­хра­нив­шу­ю­ся кай­му его ря­сы. Чи­стая ткань бы­ла ис­кус­но под­ши­та по-ста­рин­но­му, нит­ка­ми боль­ше мил­ли­мет­ра тол­щи­ной. Зем­ля во­круг его рук и ног бы­ла твер­дой, и на ней со­хра­ни­лись от­пе­чат­ки… Я по­пы­та­лась счи­стить зем­лю с его паль­цев, но они ока­за­лись столь хруп­ки­ми, что на­ча­ли кро­шить­ся. По­шел дождь, мо­гил­ка быст­ро на­мок­ла, и я ре­ши­ла оста­вить мо­щи ле­жать под до­ждем. Дождь стру­ил­ся мяг­ки­ми се­реб­ря­ны­ми ка­пель­ка­ми, очи­щая мо­ги­лу и те­ло свя­то­го.
Ве­че­ром, чи­тая все­нощ­ную служ­бу, со­вер­шен­но од­на в этом свя­том ме­сте, я вдруг услы­ша­ла звук ша­гов. Кто-то шел со дво­ра, где бы­ла мо­гил­ка, к хра­му. Я уже зна­ла, что это он, тот неве­до­мый свя­той. Его ша­ги эхом от­да­ва­лись у ме­ня в ушах, я бы­ла страш­но на­пу­га­на. Кровь бро­си­лась мне в го­ло­ву, я за­сты­ла, да­же не в со­сто­я­нии обер­нуть­ся. Вне­зап­но сза­ди раз­дал­ся спо­кой­ный го­лос: “Сколь­ко же ты со­би­ра­ешь­ся дер­жать ме­ня там, сна­ру­жи?” Я обер­ну­лась и уви­де­ла его. Вы­со­кий, тем­но­во­ло­сый, гла­за круг­лые, с тя­же­лы­ми ве­ка­ми. Чер­ная кур­ча­вая бо­ро­да пол­но­стью за­кры­ва­ла шею. В ле­вой ру­ке он дер­жал ка­кой-то све­тиль­ник, пра­вой бла­го­слов­лял ме­ня.
При этих его сло­вах мой страх мгно­вен­но ис­чез, сме­нив­шись необык­но­вен­ной ра­до­стью, буд­то я встре­ти­лась с дав­ним хо­ро­шим зна­ко­мым. Я ска­за­ла: “Про­сти ме­ня, зав­тра на рас­све­те я по­за­бо­чусь о тво­их свя­тых мо­щах”. Он рас­тво­рил­ся в воз­ду­хе, а я про­дол­жи­ла чте­ние ве­чер­ней служ­бы….
Утром я с бла­го­го­ве­ни­ем счи­сти­ла с мо­щей зем­лю, об­мы­ла их и, по­ло­жив их в хра­ме, за­жгла ря­дом нега­си­мую лам­па­ду. В ту ночь мне при­сни­лось, что этот инок ­при­шел опять. Он сто­ял воз­ле хра­ма, дер­жа в ру­ках ­боль­шую, ис­кус­но сде­лан­ную се­реб­ря­ную ико­ну. Ря­дом с ико­ной был под­свеч­ник, и я за­жгла вос­ко­вую све­чу. ­По­том он про­из­нес: “Боль­шое те­бе спа­си­бо. Я – Еф­рем”.
В те­че­ние сле­ду­ю­щих несколь­ких лет св. Еф­рем от­крыл ис­то­рию сво­е­го му­че­ни­че­ства Макарии и дру­гим лю­дям, яв­ля­ясь им в ви­де­ни­ях и снах.
Он ро­дил­ся 14 сен­тяб­ря 1384 го­да, в ран­нем дет­стве по­те­рял от­ца. Мать его бы­ла бла­го­че­сти­вой жен­щи­ной. Она од­на вы­рас­ти­ла Еф­ре­ма и его ше­сте­рых бра­тьев и се­стер. В воз­расте че­тыр­на­дца­ти лет свя­той Еф­рем ушел в мо­на­стырь Бла­го­ве­ще­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы и два­дцать семь лет про­жил там в мо­лит­ве и воз­дер­жа­нии. В мо­на­сты­ре он при­нял сан свя­щен­ни­ка и стал хра­ни­те­лем мо­на­сты­ря. Неиз­вест­но, бы­ли ли в оби­те­ли еще ино­ки или же он жил один.
В день его рож­де­ния, в сен­тяб­ре 1425 го­да, в празд­ник Воз­дви­же­ния Кре­ста Гос­под­ня, его взя­ли в плен пи­ра­ты-му­суль­мане. Они под­верг­ли свя­то­го му­че­ни­ям, при­нуж­дая от­речь­ся от Хри­ста. Он от­ка­зал­ся, и они ис­тя­за­ли его во­семь ме­ся­цев, да­вая ра­нам на его те­ле немно­го за­жить и за­тем сно­ва му­чая его. 5 мая 1426 го­да его при­ве­ли во двор мо­на­сты­ря и под­ве­си­ли вниз го­ло­вой на де­ре­ве. Это де­ре­во со­хра­ни­лось и по сей день. Ему вби­ли гвоз­ди в ру­ки и но­ги, а те­ло прон­зи­ли рас­ка­лен­ным до­крас­на ост­рым же­лез­ным пру­том.
Так пре­дал дух Гос­по­ду этот свя­той пре­по­доб­но­му­че­ник, а через пять­сот лет лю­ди узна­ли о его стра­да­ни­ях и об­на­ру­жи­ли его мо­щи. Гос­подь про­сла­вил его за пе­ре­не­сен­ные им стра­да­ния и бла­го­сло­вил его да­ром чу­до­тво­ре­ния. Он стал из­вест­ным вра­чом душ и те­лес, и сей­час то­му име­ют­ся сот­ни пись­мен­ных сви­де­тельств, на­ко­пив­ши­е­ся со дня об­ре­те­ния его мо­щей.
С 1950 го­да мать Макария (она те­перь игу­ме­ния) тру­дит­ся над вос­ста­нов­ле­ни­ем мо­на­сты­ря. Она и сест­ры про­во­дят служ­бы по мо­на­стыр­ско­му чи­ну и за­бо­тят­ся о сот­нях па­лом­ни­ков, еже­днев­но при­ез­жа­ю­щих по­мо­лить­ся в хра­ме у мо­щей ­Свя­то­го.
За мо­на­сты­рем рас­тет лес с древни­ми сос­на­ми и ду­ба­ми. Сре­ди этих де­ре­вьев сто­ит неболь­шая ка­мен­ная ча­сов­ня свя­то­го апо­сто­ла Иоан­на Бо­го­сло­ва, а во­круг нее рас­по­ла­га­ет­ся мо­на­стыр­ское клад­би­ще. Эта ча­сов­ня бы­ла по­стро­е­на еще до свя­то­го Еф­ре­ма, и сам свя­той лю­бил про­гу­ли­вать­ся здесь. Ко­гда ве­че­ром са­дит­ся солн­це, де­ре­вья све­тят­ся теп­лым зо­ло­тым све­том, оза­ряя весь лес уди­ви­тель­ным си­я­ни­ем.

Чу­де­са свя­то­го Еф­ре­ма.
При­во­дим лишь неко­то­рые из со­тен рас­ска­зов о чу­де­сах по пред­ста­тель­ству свя­то­го Еф­ре­ма, за­пи­сан­ных сест­ра­ми оби­те­ли:
https://azbyka.ru/days/sv-efrem-novyj

☦️
Об­ре­те­ние мо­щей пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва Же­лез­но­бо­ров­ско­го (1613).
По­сле пре­став­ле­ния пре­по­доб­но­го его чест­ные мо­щи бы­ли по­ло­же­ны под спу­дом в ос­но­ван­ной им оби­те­ли. Как при жиз­ни свя­той (день памяти 24 апреля), со­глас­но ле­то­пи­сям, тво­рил мно­же­ство чу­дес, так и по кон­чине гроб­ни­ца пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва про­сла­ви­лась ис­це­ле­ни­я­ми и чу­до­тво­ре­ни­я­ми.
По пре­да­нию, поль­ско-ли­тов­ские вой­ска ра­зо­ри­ли до­тла мо­на­стырь, со­жгли и над­гроб­ную ча­сов­ню преп. Иа­ко­ва. Од­на­ко во­лею Бо­жи­ей это зло­дей­ство обер­ну­лось про­ти­во­по­лож­ной сто­ро­ной: 5 мая 1613 г. при вос­ста­нов­ле­нии мо­на­стыр­ских хра­мов бы­ло об­ре­те­но нетлен­ное те­ло пре­по­доб­но­го. «Как свет­лое солн­це сре­ди непро­гляд­но­го мра­ка и скор­би, Гос­подь да­ро­вал бра­тии и ве­ру­ю­щим это бла­го­дат­ное и ра­дост­ное уте­ше­ние».
Ме­нее чем через два ме­ся­ца по­сле тор­же­ства Ко­стро­мы и всей Сред­ней Рос­сии, очи­щен­ной от по­ля­ков и об­ра­до­ван­ной из­бра­ни­ем се­бе за­кон­но­го ца­ря, Цер­ковь празд­но­ва­ла об­ре­те­ние свя­тых мо­щей пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва. В этом свя­щен­ном со­бы­тии бы­ло яв­ное зна­ме­ние бла­го­во­ле­ния Бо­жия к Рос­сии и к вос­ста­нов­лен­но­му ро­ду за­кон­ных ца­рей рус­ских в ли­це во­ца­рив­ше­го­ся Ми­ха­и­ла Фе­до­ро­ви­ча, по­кро­ви­те­лем ко­то­ро­го как бы яв­лял­ся пре­по­доб­ный, быв­ший мо­лит­вен­ни­ком и дру­гом пред­ков ро­да его – ве­ли­ких кня­зей Ва­си­лия Дмит­ри­е­ви­ча и Ва­си­лия Ва­си­лье­ви­ча. И сам царь Ми­ха­ил Фе­до­ро­вич со­зна­вал эту ми­лость Бо­жию к се­бе, яв­лен­ную в но­во­от­кры­тых мо­щах угод­ни­ка Бо­жия, а по­то­му и оби­те­ли ока­зал зна­ки бла­го­го­вей­но­го сво­е­го цар­ствен­но­го вни­ма­ния.
Два Еван­ге­лия, на­пе­ча­тан­ные по бла­го­сло­ве­нию пер­во­го все­рос­сий­ско­го пат­ри­ар­ха Иова, на­пре­столь­ный крест, ико­на Все­ми­ло­сти­во­го Спа­са, око­ван­ная вы­зо­ло­чен­ным се­реб­ром, и ико­на пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва, на­пи­сан­ная, по пре­да­нию, при жиз­ни Ми­ха­и­ла Фе­до­ро­ви­ча – все это да­ры бла­го­че­сти­во­го ца­ря.
Кро­ме то­го, об­ре­те­ние нетлен­ных свя­тых мо­щей пре­по­доб­но­го со­про­вож­да­лось еще и дру­гим весь­ма важ­ным со­бы­ти­ем. Хо­тя па­мять пре­по­доб­но­го и бы­ла бла­го­го­вей­но по­чи­та­е­ма ве­ру­ю­щи­ми, хо­тя су­ще­ство­ва­ло и икон­ное его изо­бра­же­ние, и со­вер­ша­е­мо ему бы­ло пе­ние мо­леб­ное, но еще не бы­ло ни од­но­го хра­ма, по­свя­щен­но­го его име­ни, ни в мо­на­сты­ре, ни в ка­ком-ли­бо дру­гом ме­сте. Те­перь же, ко­гда свя­ты­ня мо­щей его яви­лась ми­ру, с бла­го­сло­ве­ния Ка­зан­ско­го мит­ро­по­ли­та Еф­ре­ма, в зва­нии вер­хов­но­го ар­хи­пас­ты­ря управ­ляв­ше­го Рос­сий­ской Цер­ко­вью и вен­чав­ше­го на цар­ство Ми­ха­и­ла Фе­до­ро­ви­ча, вос­ста­нав­ли­ва­е­мый в оби­те­ли храм по­свя­щен был име­ни ее пер­во­на­чаль­ни­ка.
Од­на­ко по неиз­вест­ной при­чине в 1647 г. в мо­на­сты­ре про­изо­шел по­жар, жерт­вою ко­то­ро­го сде­ла­лась Иоано-Пред­те­чен­ская цер­ковь с при­де­лом пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва. В 1667 г. бы­ла вновь по­стро­е­на цер­ковь Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы с при­де­лом пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва. Мо­щи его по­чи­ва­ют под спу­дом за ле­вым кли­ро­сом со­бор­но­го хра­ма.

Судь­ба мо­щей пре­по­доб­но­го.
В 1927 го­ду мо­на­стырь был за­крыт. В хра­мах оби­те­ли устро­и­ли зер­но­хра­ни­ли­ще и кол­хоз­ную трак­тор­ную ма­стер­скую.
Ин­те­рес­на судь­ба свя­тых мо­щей пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва. По сви­де­тель­ству по­след­них на­сель­ни­ков мо­на­сты­ря, в пе­ри­од про­ве­де­ния со­вет­ским го­су­дар­ством ак­ций по «осви­де­тель­ство­ва­нию» мо­щей чест­ные остан­ки пре­по­доб­но­го бы­ли ими вы­ко­па­ны и пе­ре­пря­та­ны на тер­ри­то­рии оби­те­ли.
При­ве­дем сви­де­тель­ство од­но­го, яв­но на­стро­ен­но­го про­тив ре­ли­гии, оче­вид­ца вскры­тия мо­щей и су­да над на­сель­ни­ка­ми мо­на­сты­ря, ко­то­рый в то вре­мя опи­сы­вал про­ис­хо­див­шее так: «Про­шли в цер­ковь, две­ри из­нут­ри за­пер­ли на за­сов и при­сту­пи­ли к ра­бо­те. От­ня­ли при­креп­лен­ную к по­лу ре­шет­ку. Сня­ли с гроб­ни­цы пар­чо­вое по­кры­ва­ло, а за­тем и ико­ну с изо­бра­же­ни­ем Иа­ко­ва. Гроб­ни­ца ока­за­лась око­ван­ной мед­ны­ми окра­шен­ны­ми под се­реб­ро ли­ста­ми, обо­рва­ли и от­та­щи­ли в сто­ро­ну об­шив­ку. Там ока­зал­ся сде­лан­ный из сос­но­вых до­сок боль­шой ящик, весь­ма по­хо­жий на опро­ки­ну­тый вверх дном хлеб­ный ларь. Здесь, под этим ла­рем, по на­ше­му мне­нию, дол­жен был на­хо­дить­ся и гроб. Ра­бо­чие при по­мо­щи ло­мов ото­рва­ли ларь от по­ла, при­под­ня­ли – там бы­ло пу­сто. Чи­стый, из от­лич­но­го сос­но­во­го те­са пол по­чти не по­тем­нел. Но бы­ло яс­но вид­но, что пол под гроб­ни­цей от об­ще­го по­ла в церк­ви был по­стлан от­дель­но.При по­мо­щи то­по­ров вы­бра­ли пол. Пу­сто и там. По­про­бо­ва­ли ло­мом – там твер­дый грунт. Ко­гда ло­па­та­ми счи­сти­ли пе­сок, там ока­зал­ся боль­шой, во всю ве­ли­чи­ну гроб­ни­цы, кир­пич­ный свод, сна­ру­жи очень по­хо­жий на свод боль­шой рус­ской пе­чи. Там-то, под этим сво­дом, ожи­да­ли, и по­хо­ро­нен Иа­ков. Ло­ма­ми на­ча­ли бить свод, это де­ло ока­за­лось нелег­кое: свод был сде­лан из проч­ней­ше­го, очень круп­но­го кир­пи­ча на из­ве­сти, и тол­щи­на сво­да ока­за­лась бо­лее ар­ши­на. Но вот, на­ко­нец, в сво­де про­би­та ды­ра. Всем с нетер­пе­ни­ем хо­те­лось уви­деть, как со­хра­ни­лись гроб и те­ло Иа­ко­ва, за­хо­ро­нен­ные тут бо­лее 500 лет на­зад. На­до бы­ло ви­деть, как чле­ны ко­мис­сии, сго­рая от нетер­пе­ния, вы­тя­ги­ва­ли шеи, ста­ра­ясь уви­деть, что на­хо­дит­ся внут­ри сво­да. При по­мо­щи за­жжен­ной све­чи за­гля­ну­ли внутрь скле­па – там то­же ни­че­го нет – чи­стый, жел­тый, су­хой, хо­ро­шо раз­ров­нен­ный пе­сок. Ко­гда свод был разо­бран, в пес­ке на­шли несколь­ко от­лич­но со­хра­нив­ших­ся ще­пок да две мед­ные мо­не­ты с вен­зе­лем Ека­те­ри­ны II. Оче­вид­но, склеп был по­стро­ен уже по­сле ека­те­ри­нин­ских вре­мен, т.е. через 200–250 лет по­сле пред­по­ла­га­е­мо­го по­гре­бе­ния. Про­бо­ва­ли ко­пать зем­лю. Вы­ко­па­ли при­мер­но на 1,5 мет­ра. По­сле то­го, как акт вскры­тия все­ми чле­на­ми ко­мис­сии был под­пи­сан, цер­ков­ные две­ри бы­ли от­кры­ты, и ты­ся­чи лю­дей один за дру­гим про­шли пе­ред вскры­той гроб­ни­цей…»
Та­ким об­ра­зом, по­пыт­ка эта не увен­ча­лась успе­хом.
Вряд ли мож­но со­мне­вать­ся, что свя­тые мо­щи пре­по­доб­но­го, тор­же­ствен­но об­ре­тен­ные в 1613 го­ду и при­на­род­но по­ло­жен­ные под спуд, ку­да-то ис­чез­ли про­сто так. Из­вест­но, что в 20-е го­ды XX сто­ле­тия бы­ло вскры­то мно­же­ство мо­щей свя­тых угод­ни­ков, ко­то­рые за­тем сда­ва­лись в му­зеи и му­зей­ные за­пас­ни­ки, где обыч­но бес­след­но ис­че­за­ли. До­ста­точ­но вспом­нить уже совре­мен­ные (10–15-лет­ней дав­но­сти) об­ре­те­ния мо­щей пре­по­доб­ных Алек­сандра Свир­ско­го, Се­ра­фи­ма Са­ров­ско­го. По­это­му сви­де­тель­ства по­след­них на­сель­ни­ков оби­те­ли вполне до­стой­ны до­ве­рия, и мож­но с боль­шой до­лей до­сто­вер­но­сти счи­тать, что свя­тые мо­щи пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва и ныне пре­бы­ва­ют в его оби­те­ли. Наи­бо­лее до­сто­вер­ное пред­по­ло­же­ние – без­бож­ни­ки про­сто не на­шли мо­щи, со­кры­тые в зем­ле в ме­сте, ко­то­рое бы­ло из­вест­но лишь при­бли­зи­тель­но. Что же ка­са­ет­ся при­ве­ден­но­го сви­де­тель­ства оче­вид­ца о вскры­тии гроб­ни­цы свя­то­го, то неуди­ви­тель­но, что мо­на­хи, пе­ре­пря­тав мо­щи и со­крыв их от по­ру­га­ния, ута­и­ли от су­да этот факт.

Ра­ка и сень над мо­ща­ми.
Пер­во­на­чаль­но для по­кло­не­ния свя­тым мо­щам в Хра­ме Рож­де­ства Бо­го­ро­ди­цы бы­ло устро­е­но изящ­ное рез­ное и вы­зо­ло­чен­ное над­гро­бие.
Бо­лее позд­няя ра­ка, наи­бо­лее ча­сто вос­про­из­во­ди­мая в ли­те­ра­ту­ре и до­шед­шая до нас в до­ре­во­лю­ци­он­ных фо­то­гра­фи­ях и опи­са­ни­ях, от­но­сит­ся уже к 1837 г.
Опи­са­ние ее сле­ду­ю­щее: «че­кан­ная и мед­но-по­се­реб­рен­ная, по су­ще­ству­ю­щей над­пи­си на ней, устро­ен­ная в 1837 го­ду, с че­тырь­мя мед­но-по­зла­щен­ны­ми столп­ца­ми, на­хо­дя­ща­я­ся в сквоз­ной ар­ке, со­еди­ня­ю­щей Рож­де­ство-Бо­го­ро­диц­кий и Иа­ко­влев­ский хра­мы. С трех сто­рон ея вы­че­ка­не­ны со­бы­тия из зем­ной и за­гроб­ной жиз­ни Пре­по­доб­на­го, а с во­сточ­ной – ос­ми­ко­неч­ный крест. Она по­ме­ща­ет­ся под де­ре­вян­ною бла­го­леп­ною се­нью, ме­ста­ми вы­зо­ло­чен­ною и име­ю­щею эмале­вые укра­ше­ния. Под этой свя­щен­ной гроб­ни­цею в те­че­ние по­чти пя­ти ве­ков ве­ру­ю­щие при­па­да­ли до пра­ха зем­но­го, мо­ля Угод­ни­ка Бо­жия, зде, в нед­рах зем­ли, те­лом по­чи­ва­ю­ще­го, ду­хом же ли­ку­ю­ща­го на небе­сах, да бу­дет о них теп­лый и усерд­ный пред­ста­тель ко Гос­по­ду, ско­рый из­ба­ви­тель от бед и скор­бей и бла­го­серд­ный вра­че­ва­тель от об­дер­жа­щих их бо­лез­ней ду­шев­ных и те­лес­ных. В 1912 го­ду ра­ка вновь по­се­реб­ре­на при игу­мене Мел­хе­си­де­ке и по­кры­та стек­лян­ным фу­тля­ром».
В 1860-х гг. ра­ка пре­по­доб­но­го Иа­ко­ва и верх­няя се­реб­ря­ная ри­за бы­ли «вы­зо­ло­че­ны чер­вон­ным зо­ло­том через огонь, а во­круг нея, на всем про­стран­стве верх­ней дос­ки, вновь сде­ла­ны окла­ды ап­пли­ке; кар­ти­ны со­бы­тий из жиз­ни Пре­по­доб­но­го про­чи­ще­ны и сде­ла­ны над ни­ми со­от­вет­ству­ю­щие над­пи­си».
«Во­круг ра­ки сло­ва, с юга: «Пер­вое про­ро­че­ство Пре­по­доб­на­го Иа­ко­ва Кня­зю Ва­си­лию Дмит­ри­е­ви­чу, что он скор­бя­ше и посла к Пре­по­доб­но­му Иа­ко­ву да мо­лит Бо­га о Кня­гине его и о раз­ре­ше­нии и о рож­де­нии Ва­си­лия, и да бу­дет ей жи­вот»; с за­па­да: «как ис­це­лил се­ла Мол­ви­ти­на кре­стья­ни­на Кон­дра­та Ива­но­ва»; с се­ве­ра: «Тре­тье чу­до, как ис­це­лил Во­ло­год­ской окру­ги кре­стьян­скую дев­ку име­нем Еф­ро­си­нью. Не ви­де­ла све­та от рож­де­ния сво­е­го и при­ве­зе­на к Пре­по­доб­но­му и абие про­зре».
Са­ма гроб­ни­ца, как и мно­же­ство дру­гих ре­лик­вий, ве­ро­ят­но, бы­ла уни­что­же­на в пер­вые го­ды по­сле ре­во­лю­ции в хо­де ра­бот по изъ­я­тию цер­ков­ных цен­но­стей Ис­пол­ни­тель­ным ко­ми­те­том ра­бо­чих, кре­стьян­ских и крас­но­ар­мей­ских де­пу­та­тов. В на­сто­я­щее вре­мя из­го­тов­ле­на но­вая ра­ка и сень по об­раз­цу ста­рой бла­го­да­ря име­ю­щей­ся фо­то­фик­са­ции. Они уста­нов­ле­ны в вос­ста­нав­ли­ва­е­мом по­сле бо­лее по­лу­ве­ко­во­го раз­ру­ше­ния Хра­ме Рож­де­ства Бо­го­ро­ди­цы на том же ме­сте, где сто­я­ли и преж­де.

☦️
Икона Богородицы Моздокская (Иверская).
Гру­зин­ская ца­ри­ца свя­тая Та­ма­ра, жив­шая в кон­це XII – на­ча­ле XIII ве­ка, спо­соб­ство­ва­ла рас­про­стра­не­нию на Кав­ка­зе хри­сти­ан­ства, воз­дви­га­ла и снаб­жа­ла утва­рью и об­ла­че­ни­я­ми мно­же­ство хра­мов в го­рах и уще­льях. В один из та­ких хра­мов, на­хо­див­ших­ся око­ло осе­тин­ско­го аула Ма­рьям-Kay, она и при­сла­ла спи­сок с афон­ской Ивер­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри в дар но­во­про­све­щен­ным хри­сти­а­нам. На­пи­са­на эта ико­на бы­ла бла­го­че­сти­вым че­ло­ве­ком, ко­то­рый пе­ред тем, как на­чать ра­бо­ту, по­стил­ся шесть недель.

Далее:
https://azbyka.ru/days/ikona-mozdokskaja-iverskaja

☦️
Икона Богородицы «Неупиваемая Чаша».
Ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» по ико­но­гра­фии от­но­сит­ся к ти­пу «Оран­та» – Бо­го­ма­терь изо­бра­же­на с воз­де­ты­ми вверх ру­ка­ми, пе­ред Ней – Бо­гом­ла­де­нец, сто­я­щий в ча­ше. Это Ча­ша При­ча­ще­ния – неис­то­щи­мый ис­точ­ник ду­хов­ной ра­до­сти и уте­ше­ния. Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца мо­лит­ся за всех греш­ных и воз­ве­ща­ет, что каж­до­му страж­ду­ще­му уго­то­ва­на Неупи­ва­е­мая Ча­ша небес­ной по­мо­щи и ми­ло­сер­дия.
По­яв­ле­нию этой ико­ны пред­ше­ство­ва­ло необыч­ное про­ис­ше­ствие, про­изо­шед­шее в 1878 го­ду в Туль­ской гу­бер­нии. Некий от­став­ной сол­дат был одер­жим стра­стью к пьян­ству. Он про­пи­вал все, что у него бы­ло, и вско­ре стал ни­щен­ство­вать. От зло­упо­треб­ле­ния ал­ко­го­лем у него от­ня­лись но­ги, но это не оста­но­ви­ло его и он про­дол­жал пить. Как-то во сне быв­ший сол­дат, а ныне кре­стья­нин, уви­дел стар­ца, ко­то­рый при­ка­зал ему ид­ти в го­род Сер­пу­хов в мо­на­стырь Вла­ды­чи­цы Бо­го­ро­ди­цы, где на­хо­ди­лась ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша», и от­слу­жить пе­ред ней мо­ле­бен. Не имея ни гро­ша, с от­няв­ши­ми­ся но­га­ми, кре­стья­нин не мог от­пра­вить­ся в путь. Но свя­той ста­рец во вто­рой и тре­тий раз явил­ся ему и гроз­но по­ве­лел ис­пол­нить ска­зан­ное. На чет­ве­рень­ках от­пра­вил­ся от­став­ной сол­дат в Сер­пу­хов. В од­ном из се­ле­ний, ко­то­рые ле­жа­ли на пу­ти, он оста­но­вил­ся для от­ды­ха. Чтобы об­лег­чить боль и стра­да­ния пут­ни­ку, ста­руш­ка-хо­зяй­ка рас­тер­ла ему но­ги и уло­жи­ла на печь. На сле­ду­ю­щий день сол­да­ту по­лег­ча­ло, но хо­зяй­ка оста­ви­ла его еще на од­ну ночь, сно­ва рас­те­рев ему боль­ные но­ги. Опи­ра­ясь на две, а по­том и на од­ну пал­ку, кре­стья­нин по­ти­хонь­ку до­шел до Сер­пу­хо­ва.
Во Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре он рас­ска­зал о сво­их див­ных сно­ви­де­ни­ях и по­про­сил от­слу­жить мо­ле­бен пе­ред ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша». Но его прось­ба при­ве­ла в за­ме­ша­тель­ство на­сель­ниц мо­на­сты­ря: ни­кто в оби­те­ли не знал та­кой ико­ны. Лишь через неко­то­рое вре­мя они на­шли икон­ку, ви­сев­шую в про­хо­де из хра­ма в риз­ни­цу. На обо­рот­ной сто­роне ее бы­ла над­пись «Неупи­ва­е­мая Ча­ша»… В ли­ке же уче­ни­ка свя­ти­те­ля Алек­сия – пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма – кре­стья­нин сра­зу же узнал явив­ше­го­ся ему во сне свя­то­го стар­ца. До­мой из Сер­пу­хо­ва от­став­ной сол­дат воз­вра­тил­ся уже сво­бод­ным от сво­ей па­губ­ной стра­сти.
Весть о чу­до­твор­ной иконе быст­ро рас­про­стра­ни­лась по всей Рос­сии. Лю­ди, стра­дав­шие от пьян­ства, их род­ные и близ­кие спе­ши­ли воз­не­сти мо­лит­вы к Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це об ис­це­ле­нии от неду­га, мно­гие при­хо­ди­ли уже по­сле, чтобы воз­бла­го­да­рить Вла­ды­чи­цу за Ее ве­ли­кую ми­лость.
Чу­до­твор­ная ико­на «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» на­хо­ди­лась во Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре до 1919 го­да, а по­сле его за­кры­тия – в со­бо­ре Ни­ко­лы Бе­ло­го на Ка­луж­ской ули­це. Даль­ней­шая судь­ба ико­ны неиз­вест­на.
В 1993 го­ду в Сер­пу­хов­ском Вы­соц­ком муж­ском мо­на­сты­ре, а в 1995 – в воз­рож­ден­ном Вла­дыч­нем мо­на­сты­ре бы­ли сде­ла­ны спис­ки чу­до­твор­ной ико­ны, при этом бы­ли со­хра­не­ны все про­пор­ции и ака­де­ми­че­ский стиль, ха­рак­тер­ный для под­лин­ни­ка. Все это по­слу­жи­ло на­ча­лом воз­рож­де­ния по­чи­та­ния чу­до­твор­ной ико­ны по­сле дол­гих лет бо­го­бор­че­ства.
По­кло­нить­ся иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» едут со всех угол­ков Рос­сии и дру­гих стран. Сла­вит­ся чу­до­твор­ная ико­на ско­рым ис­це­ле­ни­ем страж­ду­щих от неду­гов нар­ко­ма­нии, ал­ко­го­лиз­ма и ку­ре­ния. За­ме­че­но, что ико­на не толь­ко ис­це­ля­ет, но и по­мо­га­ет из­ме­нить об­раз жиз­ни че­ло­ве­ка, при­во­дит его к осо­зна­нию сво­их гре­хов, по­ка­я­нию, воз­вра­ща­ет к бла­го­че­сти­вой жиз­ни.
К со­жа­ле­нию, точ­но не из­ве­стен тот день, в ко­то­рый ико­на бы­ла яв­ле­на. В XIX ве­ке празд­но­ва­ние в честь ико­ны «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» со­вер­ша­лось 27 но­яб­ря – в один день с ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри «Зна­ме­ние», так как обе эти ико­ны схо­жи по ико­но­гра­фии.
В кон­це XX ве­ка, по­сле вос­ста­нов­ле­ния по­чи­та­ния ико­ны «Неупи­ва­е­мая Ча­ша», ее празд­но­ва­ние бы­ло при­уро­че­но ко дню пре­став­ле­ния пре­по­доб­но­го Вар­ла­а­ма Сер­пу­хов­ско­го – 5 мая, так как яв­ле­ние чу­до­твор­ной ико­ны про­изо­шло через пред­ста­тель­ство это­го свя­то­го. В 1997 го­ду по бла­го­сло­ве­нию Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Алек­сия II бы­ло уста­нов­ле­но со­вер­шать об­ще­цер­ков­ное празд­но­ва­ние иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неупи­ва­е­мая Ча­ша» 5 мая.

Изображение:
https://azbyka.ru/days/ikona-neupivaemaja-chasha


Жития
Писание