6 августа 2021

⏳ 2021.08.06 (пт)
? день постный

? подвижный годовой круг:
• седмица (неделя) 7я по Пятидесятнице (глас 5й)
• пятница (однодневный пост, воспоминание распятия)

☀️ неподвижный годовой круг:
• 6 августа (24 июля)
• мц. Христи́ны Тирской (ок. 300)
• мчч. блгвв. кнн. Бориса и Глеба (Романа и Давида) (1015)
• прп. Полика́рпа Печерского (1182)
• обре́тение мощей прп. Далма́та Исетского (1994)
• свт. Георгия Могилевского (1795) ?
• сщмч. Алфе́я (Корбанского) (1937)
• испп. Николая (Понгильского) (1942), Иоанна Оленевского (Калинина) (1951)

☦️
Мученица Христи́на Тирская.
Му­че­ни­ца Хри­сти­на жи­ла в III ве­ке. Она ро­ди­лась в бо­га­той се­мье. Отец ее Урван был пра­ви­те­лем го­ро­да Ти­ра. В воз­расте 11 лет де­воч­ка от­ли­ча­лась необык­но­вен­ной кра­со­той, и мно­гие хо­те­ли же­нить­ся на ней. Од­на­ко отец Хри­сти­ны меч­тал о том, чтобы дочь ста­ла жри­цей. Для это­го он по­ме­стил ее в осо­бое по­ме­ще­ние, где по­ста­вил мно­же­ство зо­ло­тых и се­реб­ря­ных идо­лов, и ве­лел до­че­ри вос­ку­ри­вать пред ни­ми фими­ам. Две ра­бы­ни при­слу­жи­ва­ли Хри­стине.
В сво­ем уеди­не­нии Хри­сти­на ста­ла за­ду­мы­вать­ся над тем, кто же со­тво­рил этот пре­крас­ный мир? Из сво­ей ком­на­ты она лю­бо­ва­лась звезд­ным небом и по­сте­пен­но при­шла к мыс­ли о Еди­ном Твор­це все­го ми­ра. Она убе­ди­лась, что без­глас­ные и без­душ­ные идо­лы, сто­яв­шие в ее по­ко­ях, ни­че­го не мог­ли со­тво­рить, так как са­ми бы­ли со­тво­ре­ны ру­ка­ми че­ло­ве­ка. Она ста­ла мо­лить­ся Еди­но­му Бо­гу со сле­за­ми, про­ся Его от­крыть Се­бя. Ду­ша ее раз­го­ра­лась лю­бо­вью к Неве­до­мо­му Бо­гу, она все бо­лее уси­ли­ва­ла мо­лит­ву, со­еди­няя ее с по­ще­ни­ем.
Од­на­жды Хри­сти­на удо­сто­и­лась по­се­ще­ния Ан­ге­ла, ко­то­рый на­ста­вил ее в ис­тин­ной ве­ре во Хри­ста, Спа­си­те­ля ми­ра. Ан­гел на­звал ее неве­стой Хри­сто­вой и пред­воз­ве­стил ей бу­ду­щий стра­даль­че­ский по­двиг. Свя­тая де­ва раз­би­ла всех сто­яв­ших у нее идо­лов и вы­бро­си­ла их за ок­но. Отец Хри­сти­ны Урван, по­се­щая свою дочь, спро­сил ее, ку­да ис­чез­ли идо­лы? Хри­сти­на мол­ча­ла. То­гда, при­звав ра­бынь, Урван узнал от них прав­ду. В гне­ве отец на­чал бить дочь по ще­кам. Свя­тая де­ва сна­ча­ла без­молв­ство­ва­ла, а по­том от­кры­ла от­цу свою ве­ру в Еди­но­го Ис­тин­но­го Бо­га и что сво­и­ми ру­ка­ми она уни­что­жи­ла идо­лов. То­гда Урван при­ка­зал убить всех при­слу­жи­вав­ших до­че­ри ра­бынь, а Хри­сти­ну пре­дал же­сто­ко­му би­че­ва­нию и бро­сил в тем­ни­цу. Узнав о слу­чив­шем­ся, мать свя­той Хри­сти­ны с пла­чем при­шла к до­че­ри, про­ся ее от­речь­ся от Хри­ста и вер­нуть­ся к оте­че­ским ве­ро­ва­ни­ям. Од­на­ко Хри­сти­на оста­лась непре­клон­ной. На дру­гой день Урван при­звал дочь на суд и на­чал ее уго­ва­ри­вать воз­дать по­кло­не­ние бо­гам, про­сить про­ще­ния за свой грех, но уви­дел твер­дое и непре­клон­ное ее ис­по­ве­да­ние.
Му­чи­те­ли при­вя­за­ли ее к же­лез­но­му ко­ле­су, под ко­то­рым раз­ве­ли огонь. Те­ло му­че­ни­цы, по­во­ра­чи­ва­ясь на ко­ле­се, об­жи­га­лось со всех сто­рон. За­тем ее бро­си­ли в тем­ни­цу.
Ан­гел Бо­жий явил­ся но­чью, ис­це­лил ее от ран и под­кре­пил пи­щей. Отец, уви­дев ее на­ут­ро невре­ди­мой, при­ка­зал уто­пить в мо­ре. Но Ан­гел под­дер­жал свя­тую, ка­мень по­гру­зил­ся, а Хри­сти­на чу­дес­но вы­шла из во­ды и яви­лась к сво­е­му от­цу. В ужа­се му­чи­тель от­нес это к дей­ствию вол­шеб­ства и ре­шил на­ут­ро каз­нить ее. Но­чью же сам неожи­дан­но умер. При­слан­ный на его ме­сто дру­гой пра­ви­тель, Ди­он, при­звал свя­тую му­че­ни­цу и так­же пы­тал­ся скло­нить к от­ре­че­нию от Хри­ста, но, ви­дя ее непре­клон­ную твер­дость, вновь пре­дал же­сто­ким му­че­ни­ям. Свя­тая му­че­ни­ца Хри­сти­на дол­го бы­ла в тем­ни­це. К ней ста­ли про­ни­кать лю­ди, и она об­ра­ща­ла их к ис­тин­ной ве­ре во Хри­ста. Так об­ра­ти­лось око­ло 3000 че­ло­век.
На ме­сто Ди­о­на при­был но­вый пра­ви­тель Юли­ан и при­сту­пил к ис­тя­за­ни­ям свя­той. По­сле раз­лич­ных му­че­ний Юли­ан ве­лел бро­сить ее в рас­ка­лен­ную печь и за­тво­рить в ней. Через пять дней печь от­кры­ли и на­шли му­че­ни­цу жи­вой и невре­ди­мой. Ви­дя про­ис­хо­дя­щие чу­де­са, мно­гие уве­ро­ва­ли во Хри­ста Спа­си­те­ля, а му­чи­те­ли свя­тую Хри­сти­ну за­ру­би­ли ме­чом.
…
Подробнее:
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/618

☦️
Свя­тые бла­го­вер­ные кня­зья-стра­сто­терп­цы Бо­рис и Глеб (в Свя­том Кре­ще­нии – Ро­ман и Да­вид).
Свя­тые Бо­рис и Глеб – пер­вые рус­ские свя­тые, ка­но­ни­зи­ро­ван­ные как Рус­ской, так и Кон­стан­ти­но­поль­ской Цер­ко­вью. Они бы­ли млад­ши­ми сы­но­вья­ми свя­то­го рав­ноап­о­столь­но­го кня­зя Вла­ди­ми­ра († 15 июля 1015). Ро­див­ши­е­ся неза­дол­го до Кре­ще­ния Ру­си свя­тые бра­тья бы­ли вос­пи­та­ны в хри­сти­ан­ском бла­го­че­стии. Стар­ший из бра­тьев – Бо­рис по­лу­чил хо­ро­шее об­ра­зо­ва­ние. Он лю­бил чи­тать Свя­щен­ное Пи­са­ние, тво­ре­ния свя­тых от­цов и осо­бен­но жи­тия свя­тых. Под их вли­я­ни­ем свя­той Бо­рис возы­мел го­ря­чее же­ла­ние под­ра­жать по­дви­гу угод­ни­ков Бо­жи­их и ча­сто мо­лил­ся, чтобы Гос­подь удо­сто­ил его та­кой че­сти.
Свя­той Глеб с ран­не­го дет­ства вос­пи­ты­вал­ся вме­сте с бра­том и раз­де­лял его стрем­ле­ние по­свя­тить жизнь ис­клю­чи­тель­но слу­же­нию Бо­гу. Оба бра­та от­ли­ча­лись ми­ло­сер­ди­ем и сер­деч­ной доб­ро­той, под­ра­жая при­ме­ру свя­то­го рав­ноап­о­столь­но­го ве­ли­ко­го кня­зя Вла­ди­ми­ра, ми­ло­сти­во­го и от­зыв­чи­во­го к бед­ным, боль­ным, обез­до­лен­ным.
Еще при жиз­ни от­ца свя­той Бо­рис по­лу­чил в удел Ро­стов. Управ­ляя сво­им кня­же­ством, он про­явил муд­рость и кро­тость, за­бо­тясь преж­де все­го о на­саж­де­нии пра­во­слав­ной ве­ры и утвер­жде­нии бла­го­че­сти­во­го об­ра­за жиз­ни сре­ди под­дан­ных. Мо­ло­дой князь про­сла­вил­ся так­же как храб­рый и ис­кус­ный во­ин. Неза­дол­го до сво­ей смер­ти ве­ли­кий князь Вла­ди­мир при­звал Бо­ри­са в Ки­ев и на­пра­вил его с вой­ском про­тив пе­че­не­гов. Ко­гда по­сле­до­ва­ла кон­чи­на рав­ноап­о­столь­но­го кня­зя Вла­ди­ми­ра, стар­ший сын его Свя­то­полк, быв­ший в то вре­мя в Ки­е­ве, объ­явил се­бя ве­ли­ким кня­зем Ки­ев­ским. Свя­той Бо­рис в это вре­мя воз­вра­щал­ся из по­хо­да, так и не встре­тив пе­че­не­гов, ве­ро­ят­но, ис­пу­гав­ших­ся его и ушед­ших в сте­пи. Узнав о смер­ти от­ца, он силь­но огор­чил­ся. Дру­жи­на уго­ва­ри­ва­ла его пой­ти в Ки­ев и за­нять ве­ли­ко­кня­же­ский пре­стол, но свя­той князь Бо­рис, не же­лая меж­до­усоб­ной рас­при, рас­пу­стил свое вой­ско: «Не под­ни­му ру­ки на бра­та сво­е­го, да еще на стар­ше­го ме­ня, ко­то­ро­го мне сле­ду­ет счи­тать за от­ца!»
Од­на­ко ко­вар­ный и вла­сто­лю­би­вый Свя­то­полк не по­ве­рил ис­крен­но­сти Бо­ри­са; стре­мясь огра­дить се­бя от воз­мож­но­го со­пер­ни­че­ства бра­та, на сто­роне ко­то­ро­го бы­ли сим­па­тии на­ро­да и вой­ска, он по­до­слал к нему убийц. Свя­той Бо­рис был из­ве­щен о та­ком ве­ро­лом­стве Свя­то­пол­ка, но не стал скры­вать­ся и, по­доб­но му­че­ни­кам пер­вых ве­ков хри­сти­ан­ства, с го­тов­но­стью встре­тил смерть. Убий­цы на­стиг­ли его, ко­гда он мо­лил­ся за утре­ней в вос­крес­ный день 24 июля 1015 го­да в сво­ем шат­ре на бе­ре­гу ре­ки Аль­ты. По­сле служ­бы они во­рва­лись в ша­тер к кня­зю и прон­зи­ли его ко­пья­ми. Лю­би­мый слу­га свя­то­го кня­зя Бо­ри­са – Ге­ор­гий Уг­рин (ро­дом венгр) бро­сил­ся на за­щи­ту гос­по­ди­на и немед­лен­но был убит. Но свя­той Бо­рис был еще жив. Вый­дя из шат­ра, он стал го­ря­чо мо­лить­ся, а по­том об­ра­тил­ся к убий­цам: «Под­хо­ди­те, бра­тия, кон­чи­те служ­бу свою, и да бу­дет мир бра­ту Свя­то­пол­ку и вам». То­гда один из них по­до­шел и прон­зил его ко­пьем. Слу­ги Свя­то­пол­ка по­вез­ли те­ло Бо­ри­са в Ки­ев, по до­ро­ге им по­па­лись на­встре­чу два ва­ря­га, по­слан­ных Свя­то­пол­ком, чтобы уско­рить де­ло. Ва­ря­ги за­ме­ти­ли, что князь еще жив, хо­тя и ед­ва ды­шал. То­гда один из них ме­чом прон­зил его серд­це. Те­ло свя­то­го стра­сто­терп­ца кня­зя Бо­ри­са тай­но при­вез­ли в Вы­ш­го­род и по­ло­жи­ли в хра­ме во имя свя­то­го Ва­си­лия Ве­ли­ко­го.
По­сле это­го Свя­то­полк столь же ве­ро­лом­но умерт­вил свя­то­го кня­зя Гле­ба. Ко­вар­но вы­звав бра­та из его уде­ла – Му­ро­ма, Свя­то­полк по­слал ему на­встре­чу дру­жин­ни­ков, чтобы убить свя­то­го Гле­ба по до­ро­ге. Князь Глеб уже знал о кон­чине от­ца и зло­дей­ском убий­стве кня­зя Бо­ри­са. Глу­бо­ко скор­бя, он пред­по­чел смерть, неже­ли вой­ну с бра­том. Встре­ча свя­то­го Гле­ба с убий­ца­ми про­изо­шла в устье ре­ки Смя­ды­ни, непо­да­ле­ку от Смо­лен­ска.
В чем же со­сто­ял по­двиг свя­тых бла­го­вер­ных кня­зей Бо­ри­са и Гле­ба? Ка­кой смысл в том, чтобы вот так – без со­про­тив­ле­ния по­гиб­нуть от рук убийц?
Жизнь свя­тых стра­сто­терп­цев бы­ла при­не­се­на в жерт­ву ос­нов­но­му хри­сти­ан­ско­му доб­ро­де­ла­нию – люб­ви. «Кто го­во­рит: «Я люб­лю Бо­га», а бра­та сво­е­го нена­ви­дит, тот лжец» (1Ин.4,20). Свя­тые бра­тья сде­ла­ли то, что бы­ло еще но­во и непо­нят­но для язы­че­ской Ру­си, при­вык­шей к кров­ной ме­сти – они по­ка­за­ли, что за зло нель­зя воз­да­вать злом, да­же под угро­зой смер­ти. «Не бой­тесь уби­ва­ю­щих те­ло, ду­ши же не мо­гу­щих убить» (Мф.10,28). Свя­тые му­че­ни­ки Бо­рис и Глеб от­да­ли жизнь ра­ди со­блю­де­ния по­слу­ша­ния, на ко­то­ром зи­ждит­ся ду­хов­ная жизнь че­ло­ве­ка и во­об­ще вся­кая жизнь в об­ще­стве. «Ви­ди­те ли, бра­тия, – за­ме­ча­ет пре­по­доб­ный Нестор Ле­то­пи­сец, – как вы­со­ка по­кор­ность стар­ше­му бра­ту? Ес­ли бы они про­ти­ви­лись, то ед­ва ли бы спо­до­би­лись та­ко­го да­ра от Бо­га. Мно­го ныне юных кня­зей, ко­то­рые не по­ко­ря­ют­ся стар­шим и за со­про­тив­ле­ние им бы­ва­ют уби­ва­е­мы. Но они не упо­доб­ля­ют­ся бла­го­да­ти, ка­кой удо­сто­и­лись сии свя­тые».
Бла­го­вер­ные кня­зья-стра­сто­терп­цы не за­хо­те­ли под­нять ру­ку на бра­та, но Гос­подь Сам ото­мстил вла­сто­лю­би­во­му ти­ра­ну: «Мне от­мще­ние и аз воз­дам» (Рим.12,19).
В 1019 го­ду князь Ки­ев­ский Яро­слав Муд­рый, так­же один из сы­но­вей рав­ноап­о­столь­но­го кня­зя Вла­ди­ми­ра, со­брал вой­ско и раз­бил дру­жи­ну Свя­то­пол­ка. По про­мыс­лу Бо­жию, ре­ша­ю­щая бит­ва про­изо­шла на по­ле у ре­ки Аль­ты, где был убит свя­той Бо­рис. Свя­то­полк, на­зван­ный рус­ским на­ро­дом Ока­ян­ным, бе­жал в Поль­шу и, по­доб­но пер­во­му бра­то­убий­це Ка­и­ну, ни­где не на­хо­дил се­бе по­коя и при­ста­ни­ща. Ле­то­пис­цы сви­де­тель­ству­ют, что да­же от мо­ги­лы его ис­хо­дил смрад.
«С то­го вре­ме­ни, – пи­шет ле­то­пи­сец, – за­тих­ла на Ру­си кра­мо­ла». Кровь, про­ли­тая свя­ты­ми бра­тья­ми ра­ди предот­вра­ще­ния меж­до­усоб­ных рас­прей, яви­лась тем бла­го­дат­ным се­ме­нем, ко­то­рое укреп­ля­ло един­ство Ру­си. Бла­го­вер­ные кня­зья-стра­сто­терп­цы не толь­ко про­слав­ле­ны от Бо­га да­ром ис­це­ле­ний, но они – осо­бые по­кро­ви­те­ли, за­щит­ни­ки Рус­ской зем­ли. Из­вест­ны мно­гие слу­чаи их яв­ле­ния в труд­ное для на­ше­го Оте­че­ства вре­мя, на­при­мер, – свя­то­му Алек­сан­дру Нев­ско­му на­ка­нуне Ле­до­во­го по­бо­и­ща (1242), ве­ли­ко­му кня­зю Ди­мит­рию Дон­ско­му в день Ку­ли­ков­ской бит­вы (1380). По­чи­та­ние свя­тых Бо­ри­са и Гле­ба на­ча­лось очень ра­но, вско­ре по­сле их кон­чи­ны. Служ­ба свя­тым бы­ла со­став­ле­на мит­ро­по­ли­том Ки­ев­ским Иоан­ном I (1008–1035).
Ве­ли­кий князь Ки­ев­ский Яро­слав Муд­рый по­за­бо­тил­ся о том, чтобы разыс­кать остан­ки свя­то­го Гле­ба, быв­шие 4 го­да непо­гре­бен­ны­ми, и со­вер­шил их по­гре­бе­ние в Вы­ш­го­ро­де, в хра­ме во имя свя­то­го Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, ря­дом с мо­ща­ми свя­то­го кня­зя Бо­ри­са. Через неко­то­рое вре­мя храм этот сго­рел, мо­щи же оста­лись невре­ди­мы, и от них со­вер­ша­лось мно­го чу­до­тво­ре­ний. Один ва­ряг небла­го­го­вей­но стал на мо­ги­лу свя­тых бра­тьев, и вне­зап­но ис­шед­шее пла­мя опа­ли­ло ему но­ги. От мо­щей свя­тых кня­зей по­лу­чил ис­це­ле­ние хро­мой от­рок, сын жи­те­ля Вы­ш­го­ро­да: свя­тые Бо­рис и Глеб яви­лись от­ро­ку во сне и осе­ни­ли кре­стом боль­ную но­гу. Маль­чик про­бу­дил­ся от сна и встал со­вер­шен­но здо­ро­вым. Бла­го­вер­ный князь Яро­слав Муд­рый по­стро­ил на этом ме­сте ка­мен­ный пя­ти­гла­вый храм, ко­то­рый был освя­щен 24 июля 1026 го­да мит­ро­по­ли­том Ки­ев­ским Иоан­ном с со­бо­ром ду­хо­вен­ства. Мно­же­ство хра­мов и мо­на­сты­рей по всей Ру­си бы­ло по­свя­ще­но свя­тым кня­зьям Бо­ри­су и Гле­бу, фрес­ки и ико­ны свя­тых бра­тьев-стра­сто­терп­цев так­же из­вест­ны в мно­го­чис­лен­ных хра­мах Рус­ской Церк­ви.
…
Подробнее:
https://azbyka.ru/days/sv-boris-v-kreshchenii-roman
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/388

☦️
Преподобный Полика́рп Печерский, архимандрит.
Сна­ча­ла инок Ки­е­во-Пе­чер­ской оби­те­ли; за ду­хов­ную рас­су­ди­тель­ность и при­мер­ную жизнь в 1164 г. был из­бран игу­ме­ном Пе­чер­ской оби­те­ли, ко­то­рой управ­лял до са­мой бла­жен­ной кон­чи­ны сво­ей в 1182 г. Из­ве­стен как жиз­не­опи­са­тель свя­тых угод­ни­ков Пе­чер­ских. Те­ло свя­то­го бы­ло по­ло­же­но в Ближ­них (Ан­то­ни­е­вых) пе­ще­рах.
…
Подробнее:
https://azbyka.ru/otechnik/Dmitrij_Rostovskij/zhitija-svjatykh/619

☦️
Преподобный Далма́т Исетский, Пермский.
Го­род Дал­ма­то­во – од­но из пер­вых рус­ских по­се­ле­ний в За­ура­лье, стар­ше со­сед­них го­ро­дов Шад­рин­ска и Кур­га­на, стар­ше да­же Санкт-Пе­тер­бур­га, а го­род Ка­менск-Ураль­ский на­чал­ся с по­се­лья на зем­лях Дал­ма­тов­ско­го мо­на­сты­ря на ре­ке Же­ле­зян­ке. Это вре­мя за­се­ле­ния Си­би­ри рус­ски­ми людь­ми – про­дви­же­ние Рос­сий­ско­го го­су­дар­ства на во­сток. Свое на­зва­ние го­род по­лу­чил от Дал­ма­тов­ско­го Успен­ско­го муж­ско­го мо­на­сты­ря, ос­но­ва­те­лем ко­то­ро­го стал в да­ле­ком 1644 го­ду от Рож­де­ства Хри­сто­ва ста­рец Дал­мат.
До по­стри­же­ния в мо­на­хи пре­по­доб­ный Дал­мат в ми­ру был Дмит­ри­ем Ива­но­ви­чем Мок­рин­ским. Ро­дил­ся он в 1594 го­ду в го­ро­де-кре­по­сти (остро­ге) Бе­ре­зо­ве. Жил в То­боль­ске, со­сто­ял на го­су­да­ре­вой служ­бе, был же­нат, имел де­тей. Отец его был ка­за­чьим ата­ма­ном, мать, как неко­то­рые счи­та­ли, – до­че­рью но­во­кре­щен­но­го та­та­ри­на из ро­да мур­зы Или­гея, вла­дель­ца зе­мель по бе­ре­гам ре­ки Ис­е­ти.
По­сле смер­ти же­ны Дмит­рий Мок­рин­ский ушел в Невьян­ский мо­на­стырь, где и был на­ре­чен Дал­ма­том. За свою на­чи­тан­ность и при­вер­жен­ность к ве­ре Дал­мат поль­зо­вал­ся та­ким ува­же­ни­ем бра­тии, что воз­на­ме­ри­лись они по­ста­вить Дал­ма­та на­став­ни­ком. Но, не же­лая этой че­сти, стре­мясь к уеди­не­нию, Дал­мат тай­но по­ки­нул Невьян­ский мо­на­стырь и ушел на даль­нее по­се­ле­ние, за­хва­тив с со­бою ро­до­вую ико­ну Успе­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри. Нет, не убо­гий ста­рец ухо­дил в ино­че­ский по­двиг, а че­ло­век, рас­счи­ты­вав­ший на свои си­лы и Бо­жию по­мощь. Ведь ему при­шлось нести на се­бе не толь­ко тя­же­лую ико­ну, но и все, что необ­хо­ди­мо для уеди­нен­но­го бы­тия.
По со­ве­ту жи­те­ля Кир­гин­ской сло­бо­ды Се­ме­на Сос­нов­ско­го Дал­мат вы­брал для уеди­не­ния удоб­ное в гео­гра­фи­че­ском от­но­ше­нии ме­сто – вы­со­кий об­ры­ви­стый холм – бе­рег ре­ки Ис­е­ти, уро­чи­ще Бе­лое Го­ро­ди­ще – при сли­я­нии рек Те­чи и Ис­е­ти. Пер­вым жи­ли­щем его бы­ла пе­ще­ра око­ло чи­сто­го клю­ча.
Зем­ли, на ко­то­рых по­се­лил­ся Дал­мат в 1644 г., при­над­ле­жа­ли та­тар­ско­му мур­зе Или­гею и сда­ва­лись им в арен­ду для про­мыс­лов «ир­бит­цам и невьян­цам Ко­роле­вым и Ши­пи­цы­ным». Или­гей два­жды пы­тал­ся во­ору­жен­ным пу­тем из­гнать Дал­ма­та из сво­их вла­де­ний. Труд­но ска­зать, ка­ким об­ра­зом стар­цу уда­лось одер­жать по­бе­ду в борь­бе за эти зем­ли. Счи­та­лось, что успех Дал­ма­та был обес­пе­чен его род­ством с Или­ге­ем по ма­те­рин­ской ли­нии, но со­чи­не­ние Иса­а­ка со­об­ща­ет, что этот факт не со­от­вет­ству­ет ис­тине. Оно та­ким об­ра­зом опи­сы­ва­ет этот эпи­зод: «…при­и­де той Или­гей та­та­рин к стар­цу Дал­ма­ту во об­ра­зе аки зве­ря и хо­тя ево уби­ти. Ста­рец же, ви­дев ево та­ко яря­ща­ся и по­мыс­лив че­ло­ве­че­ски, вос­по­мя­нув апо­сто­ла Пав­ла: «В Ри­ме быв­ша рим­ля­нам на­зва­ся» и прот­чая, так­же и ста­рец Дал­мат при­чел­ся к нему, та­та­ри­ну, ро­дом по­не­же по сест­ре ево: «А ма­ти моя от си­бир­ских та­тар от но­во­кре­ще­на ро­ди­ла­ся». И то слы­ша оный Или­гей та­та­рин и абие пре­ста на ма­лое вре­мя от убий­ства».
Вто­рой раз Или­гей воз­же­лал со­гнать стар­ца, но Дал­ма­та спас­ло чу­до – бо­же­ствен­ное про­зре­ние та­тар­ско­го мур­зы. По до­ро­ге к пе­ще­ре Дал­ма­та Или­гея на­стиг­ла ночь, и во сне ему бы­ло ви­де­ние: Бо­го­ро­ди­ца в баг­ря­ных ри­зах с хлы­сти­ком в ру­ках по­веле­ва­ла та­тар­ско­му мур­зе не толь­ко не тро­гать стар­ца, в том чис­ле и злым сло­вом, но и от­дать ему вот­чи­ну. Или­гея охва­тил ужас, и во ис­куп­ле­ние сво­их гре­хов он пе­ре­дал Дал­ма­ту вла­де­ния на Бе­лом Го­ро­ди­ще вес­ной 1646 г. Та­ким об­ра­зом, мо­на­стыр­ская ле­ген­да пред­став­ля­ла пе­ре­да­чу зе­мель­ных уго­дий ос­но­ва­те­лю мо­на­сты­ря как доб­ро­воль­ное по­жа­ло­ва­ние. Ско­рее все­го, Дал­мат до­го­во­рил­ся с Или­ге­ем об арен­де этой зем­ли за бо­лее вы­со­кую пла­ту, чем преды­ду­щие арен­да­то­ры – Ко­роле­вы и Ши­пи­цы­ны.
То­боль­ский бо­ярин Па­вел Шуль­гин опи­сал мо­на­стыр­скую вот­чи­ну по тем ме­жам, по ко­то­рым Или­гей от­дал ее Дал­ма­ту в при­сут­ствии род­ствен­ни­ков и со­пле­мен­ни­ков. Дли­на вла­де­ний «от вы­со­ко­ва Сос­но­во­го Яру» до «Атя­шу озе­ра» со­ста­ви­ла при­мер­но 90 верст, ши­ри­на – 25-30 верст. На­вер­ное, с тех пор и по­шла у мо­на­хов по­го­вор­ка: «Вплоть до Атя­ша все на­ше».
Спу­стя 5 лет, в 1651 г., стар­цы об­ра­ти­лись с че­ло­бит­ной к ца­рю Алек­сею Ми­хай­ло­ви­чу и то­боль­ско­му во­е­во­де Б.Б. Ше­ре­ме­тье­ву с прось­бой о по­жа­ло­ва­нии им этих зе­мель. В 1659 го­ду по ука­зу ца­ря бы­ли уста­нов­ле­ны гра­ни­цы мо­на­стыр­ской вот­чи­ны. По­лу­чив цар­скую жа­ло­ван­ную гра­мо­ту, мо­на­стырь стал за­кон­ным вла­дель­цем зе­мель­ных уго­дий на р. Ис­е­ти. В даль­ней­шем тер­ри­то­рия мо­на­сты­ря еще не раз рас­ши­ря­лась за счет при­об­ре­те­ния та­тар­ских зе­мель.
Мо­на­стырь за­ни­мал вы­год­ное стра­те­ги­че­ское и гео­гра­фи­че­ское по­ло­же­ние и по­это­му стал свое­об­раз­ны­ми во­ро­та­ми для за­се­ле­ния об­шир­но­го Ис­ет­ско­го края. Он с пер­вых лет ос­но­ва­ния ма­нил к се­бе все но­вых и но­вых по­се­лен­цев. Пер­вы­ми рус­ски­ми по­се­лен­ца­ми бы­ли ис­ет­ские ка­за­ки, по­том­ки ка­зац­кой дру­жи­ны Ер­ма­ка. Слух о но­вом мо­на­сты­ре рас­про­стра­нил­ся, и сю­да ста­ли при­бы­вать лю­ди из Вер­хо­тур­ско­го уез­да, с Усо­лья и дру­гих мест, при­но­ся сю­да свои фа­ми­лии и про­зва­ния, жи­ву­щие и по­ныне.
К 1651 г. пер­вые на­сель­ни­ки Дал­ма­то­вой пу­сты­ни по­стро­и­ли на Бе­лом Го­ро­ди­ще по бла­го­сло­ве­нию То­боль­ско­го ар­хи­епи­ско­па Ге­ра­си­ма Крем­не­ва де­ре­вян­ную ча­сов­ню, кел­лии и огра­ду – пер­вые по­строй­ки бу­ду­ще­го мо­на­сты­ря. Но им бы­ло суж­де­но про­сто­ять недол­го. Как со­об­ща­ют до­ку­мен­ты, «в то ле­то по всей Ис­е­ти ни­кто рус­ских лю­дей не жи­вал ни­где, и при­шли на них (т.е. жи­те­лей мо­на­сты­ря) ра­тию кал­мыц­кие лю­ди, и ча­сов­ню и кел­лии у стар­цев и труд­ни­ков по­жгли и по­би­ли, а иных в по­лон по­бра­ли, толь­ко оста­лась на по­жа­ре в пеп­ле ико­на Пре­свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы невре­ди­ма, и ста­рец Дал­мат со­хра­нен бысть». С тех пор ико­на Успе­ния Пре­свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы счи­та­ет­ся за­щит­ни­цей и по­кро­ви­тель­ни­цей Дал­ма­тов­ско­го мо­на­сты­ря. Эта ико­на бы­ла при­не­се­на на Бе­лое Го­ро­ди­ще Дал­ма­том из Невьян­ско­го мо­на­сты­ря. Вновь во­круг Дал­ма­та со­бра­лись спо­движ­ни­ки, и мо­на­стырь воз­ро­дил­ся. Бы­ли по­стро­е­ны цер­ковь во имя Успе­ния Бо­го­ро­ди­цы, кел­лии, мо­на­стыр­ские служ­бы, огра­да с баш­ня­ми.
В 1662–1664 гг. пу­стынь опять под­верг­лась опу­сто­ши­тель­ным на­па­де­ни­ям баш­кир­ских ко­че­вых пле­мен и вну­ков по­след­не­го си­бир­ско­го ха­на Ку­чу­ма. Но по­сле каж­до­го ра­зо­ре­ния оби­тель вновь от­стра­и­ва­лась. Ста­рец Дал­мат пе­ре­жил тя­же­лые го­ди­ны бед­ствий и ис­пы­та­ний. Несколь­ко раз он был бли­зок к смер­ти, два­жды на его гла­зах мо­на­стырь был уни­что­жен до ос­но­ва­ния, и два­жды он сно­ва воз­во­дил его из гру­ды пеп­ла и раз­ва­лин.
Дал­мат, не ис­кав­ший по сво­е­му сми­ре­нию су­ет­ной сла­вы и вла­сти, до са­мой смер­ти остал­ся лишь про­стым стар­цем-ино­ком, несмот­ря на то, что ему как ос­но­ва­те­лю, устро­и­те­лю и ру­ко­во­ди­те­лю мо­на­сты­ря по пра­ву при­над­ле­жа­ло и на­сто­я­тель­ство в нем. Но хо­тя офи­ци­аль­но мо­на­сты­рем управ­ля­ли дру­гие стар­цы (так, в 1667 г. игу­ме­ном мо­на­сты­ря был на­зна­чен сын Дал­ма­та Иса­ак), ав­то­ри­тет Дал­ма­та был ве­лик, и его сло­во бы­ло ре­ша­ю­щим. Он все­гда был сто­рон­ни­ком стро­го­го со­блю­де­ния ре­ли­ги­оз­ных ка­но­нов, и ни­ка­кие об­сто­я­тель­ства не мог­ли за­ста­вить его от­сту­пить от них. В та­ком же ду­хе он на­став­лял и мо­на­стыр­скую бра­тию.
Умер Дал­мат 25 июня 1697 г. в воз­расте 103 лет. Сле­до­ва­тель­но, год его рож­де­ния – 1594 г. Он был по­хо­ро­нен в мо­на­сты­ре на ме­сте са­мой пер­вой церк­ви, ко­гда-то со­жжен­ной ко­чев­ни­ка­ми. Еще при жиз­ни Дал­мат из­го­то­вил се­бе гроб (вы­дол­бил из боль­шо­го де­ре­ва), ко­то­рый дол­гие го­ды хра­нил­ся в са­рае. Для за­хо­ро­не­ния Дал­ма­та был со­ору­жен кир­пич­ный склеп. В 1707 г. над скле­пом бы­ла по­стро­е­на де­ре­вян­ная усы­паль­ни­ца или ча­сов­ня.
Усы­паль­ни­ца Дал­ма­та бы­ла глав­ной свя­ты­ней мо­на­сты­ря. За ней сле­ди­ли, вос­ста­нав­ли­ва­ли по­сле по­жа­ров, под­нов­ля­ли, укра­ша­ли. Са­ма гроб­ни­ца бы­ла рас­пи­са­на сю­же­та­ми и сти­ха­ми о пер­во­на­чаль­ной ис­то­рии мо­на­сты­ря и ино­че­ском по­дви­ге ее ос­но­ва­те­ля.
Бра­тия мо­на­сты­ря бе­реж­но хра­ни­ла па­мять о «на­чаль­ном» стар­це, его ве­щи ста­ли свое­об­раз­ны­ми сим­во­ла­ми тор­же­ства пра­во­слав­ной ве­ры. Это ши­шак и коль­чу­га, по­да­рен­ные Дал­ма­ту мур­зой Или­ге­ем в знак при­ми­ре­ния, ке­лей­ная ман­тия и кло­бук. Поз­же, по­сле смер­ти ар­хи­манд­ри­та Иса­а­ка, в усы­паль­ни­це по­яви­лись его по­сох, ман­тия и кло­бук, а сам он был по­гре­бен в при­дель­ной церк­ви во имя пре­по­доб­но­го Дмит­рия При­луц­ко­го.
От го­да к го­ду все боль­ше лю­дей при­хо­ди­ло в мо­на­стырь, чтобы по­мо­лить­ся в усы­паль­ни­це Дал­ма­та, взять во­ды из род­ни­ка. На­род­ная па­мять хра­ни­ла рас­ска­зы о вы­здо­ров­ле­нии стра­дав­ших неду­гом по­сле мо­лит­вы в ча­совне Дал­ма­та, а во­да из род­ни­ка счи­та­лась це­леб­ной. Дал­ма­та ста­ли счи­тать по­кро­ви­те­лем во­и­нов, и пе­ред от­прав­кой в ар­мию мо­ло­дые лю­ди обя­за­тель­но при­хо­ди­ли к его гроб­ни­це, на­де­ва­ли на се­бя коль­чу­гу и ши­шак, тем са­мым как бы по­лу­чая обе­рег. Та­ким об­ра­зом, на­род­ная мол­ва со­зда­ла во­круг име­ни Дал­ма­та, его мо­ги­лы и ве­щей оре­ол свя­то­сти.
В 1871 г. на мо­ги­ле ино­ка Дал­ма­та был по­стро­ен но­вый ка­мен­ный храм Всех Скор­бя­щих ра­до­сти. Ал­тарь и соб­ствен­но храм на­хо­ди­лись в се­ре­дине зда­ния и бы­ли окру­же­ны раз­лич­ны­ми по­ме­ще­ни­я­ми: с во­сто­ка – для риз­ни­цы и цер­ков­ной утва­ри, с юга – «для бес­при­ют­ных и страж­ду­щих ду­хов­ных лиц», с се­ве­ра – для пре­ста­ре­лой немощ­ной мо­на­ше­ству­ю­щей бра­тии.
В 1896 г. над мо­ги­лой пре­по­доб­но­го Дал­ма­та в па­мять ис­пол­няв­ше­го­ся 250-ле­тия су­ще­ство­ва­ния Дал­ма­тов­ской оби­те­ли вме­сто де­ре­вян­ной ча­сов­ни бы­ла воз­ве­де­на ка­мен­ная усы­паль­ни­ца. В но­вой усы­паль­ни­це бы­ла вос­со­зда­на преж­няя об­ста­нов­ка. Из­нут­ри ее сте­ны бы­ли укра­ше­ны жи­во­пи­сью на те­мы жи­тия стар­ца Дал­ма­та. Так же, как и в де­ре­вян­ной ча­совне, за гроб­ни­цей сто­ял боль­ших раз­ме­ров крест-рас­пя­тие с пред­сто­я­щи­ми, «все ли­ца жи­во­пи­си ста­рин­ной». На се­вер­ной стене усы­паль­ни­цы бы­ли раз­ме­ще­ны порт­ре­ты Дал­ма­та и его сы­на – ар­хи­манд­ри­та Иса­а­ка. По утвер­жде­нию Г. Плот­ни­ко­ва, эти порт­ре­ты бы­ли на­пи­са­ны мас­ля­ны­ми крас­ка­ми с на­ту­ры.

☦️
Святитель Гео́ргий (Конисский), архиепископ Могилевский.
Ро­дил­ся бу­ду­щий свя­ти­тель в 1717 го­ду в го­ро­де Нежине, ко­то­рый то­гда уже при­над­ле­жал Рос­сии, в се­мье укра­ин­ских дво­рян Ко­нис­ских.
Учил­ся в Ки­е­во-Мо­ги­лян­ской Ака­де­мии, ко­то­рую за­кон­чил «с осо­бым от­ли­чи­ем». В сте­нах это­го учеб­но­го за­ве­де­ния Гри­го­рий изу­чил раз­лич­ные ино­стран­ные (поль­ский, ла­тынь, гре­че­ский, древ­не­ев­рей­ский, немец­кий) язы­ки, а так­же по­э­ти­ку, фило­со­фию, бо­го­сло­вие, при этом про­явил осо­бый та­лант к по­э­зии.
Ки­ев­ская ака­де­мия в ту по­ру да­ва­ла очень хо­ро­шее об­ра­зо­ва­ние; об уровне ее вы­пуск­ни­ков сви­де­тель­ству­ет тот факт, что Гри­го­рий Ко­нис­ский учил­ся вме­сте с Гри­го­ри­ем Ско­во­ро­дой.
По­сле окон­ча­ния ака­де­мии Гри­го­рий при­нял мо­на­ше­ский по­стриг с именем Георгий, но был остав­лен пре­по­да­ва­те­лем на ка­фед­ре ри­то­ри­ки. В то вре­мя он раз­ра­бо­тал курс по­э­ти­ки на ла­ты­ни; на­пи­сал дра­му «Вос­кре­се­ние мерт­вых», а так­же сти­хи на рус­ском, ла­тин­ском и поль­ском язы­ках. Его ли­те­ра­тур­ны­ми тру­да­ми вос­хи­щал­ся да­же А.С. Пуш­кин.
С 1747 го­да бу­ду­щий свя­ти­тель воз­гла­вил ка­фед­ру фило­со­фии и од­новре­мен­но был пре­фек­том. С 1751 го­да он уже рек­тор ака­де­мии, про­фес­сор бо­го­сло­вия. Георгий Ко­нис­ский счи­тал­ся луч­шим – по­сле Фе­о­фа­на Про­ко­по­ви­ча – про­фес­со­ром ака­де­мии в XVIII ве­ке. С 1752 го­да он был на­зна­чен ар­хи­манд­ри­том Ки­е­во-Брат­ско­го мо­на­сты­ря.
В 1755 бу­ду­щий свя­ти­тель на­зна­ча­ет­ся бе­ло­рус­ским епи­ско­пом и пе­ре­ез­жа­ет в го­род Мо­гилев. С 1783 го­да Георгий Ко­нис­ский ста­но­вит­ся бе­ло­рус­ским пра­во­слав­ным ар­хи­епи­ско­пом, чле­ном Свя­то­го Си­но­да.
То­гда на тер­ри­то­рии Бе­ла­ру­си, ко­то­рая вхо­ди­ла в со­став ре­чи Поспо­ли­той, оста­ва­лась толь­ко од­на-един­ствен­ная пра­во­слав­ная епар­хия с цен­тром в Мо­гиле­ве. В офи­ци­аль­ных кру­гах Поль­ско-Ли­тов­ско­го го­су­дар­ства об­суж­дал­ся во­прос об уни­что­же­нии и этой ед­ва уцелев­шей епар­хии.
Ра­дост­ная встре­ча свя­ти­те­ля Ге­ор­гия с мо­гилев­ской паст­вой не смог­ла скрыть от него то­го ужас­но­го упад­ка Пра­во­слав­ной Церк­ви, ко­то­рый был вы­зван мно­ги­ми го­да­ми пре­сле­до­ва­ний. Свя­ти­тель с пер­вых же дней по­сле вступ­ле­ния на долж­ность пи­сал мно­же­ство до­не­се­ний в Се­нат о при­тес­не­ни­ях пра­во­слав­ных, чи­ни­мых уни­а­та­ми и ка­то­ли­ка­ми, о за­хва­тах ими пра­во­слав­ных церк­вей.
Од­новре­мен­но он за­бо­тил­ся и о рас­про­стра­не­нии пра­во­слав­но­го уче­ния, для че­го от­крыл в 1757 го­ду ти­по­гра­фию при ар­хи­ерей­ском до­ме и вы­пу­стил тво­ре­ние Фе­о­фа­на Про­ко­по­ви­ча – пра­во­слав­ный «Ка­те­хи­зис, или крат­кое на­чаль­ное Хри­сти­ан­ское уче­ние в поль­зу и спа­се­ние юно­шам, куп­но же и ста­рым нена­учен­ным, в трех бе­се­дах на­пи­сан­ный». Эту вос­тре­бо­ван­ную кни­гу он бес­плат­но разо­слал по хра­мам епар­хии. В этот же пе­ри­од свя­ти­те­лем Ге­ор­ги­ем был ос­но­ван це­лый ряд школ – на­по­до­бие брат­ских цер­ков­ных учи­лищ.
По­сто­ян­но за­бо­тясь о бо­лее вы­со­ком уровне об­ра­зо­ва­ния ду­хо­вен­ства, мо­гилев­ский свя­ти­тель от­крыл при Спас­ском мо­на­сты­ре Ду­хов­ную се­ми­на­рию. Для то­го, чтобы бо­лее успеш­но про­ти­во­сто­ять уни­ат­ству, прео­свя­щен­ный Ге­ор­гий за­ни­мал­ся со­би­ра­ни­ем ар­хив­ных до­ку­мен­тов о мо­гилев­ских пра­во­слав­ных церк­вях.
Ар­хи­епи­скоп Ге­ор­гий мно­го ра­дел о бла­го­со­сто­я­нии и устро­е­нии сво­ей мо­гилев­ской епар­хии. В 1780 го­ду бы­ло по­стро­е­но но­вое зда­ние для се­ми­на­рии, пре­по­да­ва­тель­ский со­став ко­то­рой был по­пол­нен из чис­ла вы­пуск­ни­ков Ки­ев­ской ака­де­мии. Ге­ор­гий Ко­нис­ский за­бо­тил­ся и о чи­сто­те пра­во­слав­но­го об­ря­да, о чем сви­де­тель­ству­ет гра­мо­та, из­дан­ная про­тив об­ли­ва­ния во­дой при кре­ще­нии. Им бы­ла со­став­ле­на так­же гра­мо­та про­тив ко­ры­сто­лю­бия свя­щен­ни­ков, на­пи­са­ны ста­тьи про­тив без­ве­рия, рас­про­стра­ня­е­мо­го фран­цуз­ским «мыс­ли­те­лем» Воль­те­ром.
Боль­ной и уста­лый от еже­днев­ных за­бот, 20 ян­ва­ря 1793 го­да ар­хи­епи­скоп Ге­ор­гий на­пи­сал за­ве­ща­ние, а 13 фев­ра­ля 1795 го­да пре­ста­вил­ся ко Гос­по­ду.
Свя­ти­тель Ге­ор­гий Ко­нис­ский был по­гре­бен в Мо­гиле­ве, в Спа­со-Пре­об­ра­жен­ской церк­ви, непо­да­ле­ку от ар­хи­ерей­ско­го до­ма. Гос­подь про­сла­вил его остан­ки нетле­ни­ем: как со­об­ща­ет­ся в при­ло­же­нии 3 на стра­ни­це 555 «Пол­но­го ме­ся­це­сло­ва Во­сто­ка» в 1875 го­ду, те­ло его ока­за­лось нетлен­ным. Кро­ме то­го, во вре­мя на­ше­ствия фран­цу­зов в 1812 го­ду за­хват­чи­ки от­кры­ли ра­ку с те­лом свя­ти­те­ля и за­сви­де­тель­ство­ва­ли нетлен­ные мо­щи.
Па­мять епи­ско­па Ге­ор­гия на­ча­ли чтить по­чти сра­зу по­сле его кон­чи­ны. В 1904 го­ду в Мо­гилев­ской епар­хии бы­ло уста­нов­ле­но тор­же­ствен­ное за­упо­кой­ное по­ми­но­ве­ние свя­ти­те­ля.
В 1993 го­ду по ре­ше­нию Си­но­да Бе­ло­рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви ар­хи­епи­скоп Ге­ор­гий был про­слав­лен и при­чис­лен к Со­бо­ру Бе­ло­рус­ских свя­тых.
…
Подробнее:
https://azbyka.ru/days/sv-georgij-konisskij-mogilevskij
…
Творения:
https://azbyka.ru/otechnik/Georgij_Konisskij/
• О должностях пресвитеров приходских
• История русов или Малой России
• Избранные слова
• Собрание сочинений
• Слова и речи

☦️
Священномученик Алфе́й Корбанский, диакон.
Ал­фей Ана­то­лье­вич Кор­бан­ский ро­дил­ся 18 но­яб­ря 1871 (1873?) го­да в Во­лог­де в в се­мье свя­щен­ни­ка.
Окон­чил Во­ло­год­скую Ду­хов­ную Се­ми­на­рию, был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на, слу­жил сна­ча­ла в По­кров­ском хра­ме, а по­сле его за­кры­тия в церк­ви Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.
Из вос­по­ми­на­ний о цер­ков­ной Во­лог­де трид­ца­тых и со­ро­ко­вых го­дов XX ве­ка про­то­и­е­рея Алек­сея Ре­зухи­на: «Отец Ал­фей – че­ло­век немо­ло­дой, сред­не­го ро­ста, с се­ды­ми во­ло­са­ми на го­ло­ве, па­дав­ши­ми на пле­чи, с очень ма­лень­кой се­дой бо­род­кой, да­вав­шей впе­чат­ле­ние дав­ней небри­то­сти, су­хо­па­рый. На ли­це у него и ки­стях рук вы­сту­па­ли жел­тые пят­на, на­по­ми­нав­шие про­ли­тое рас­ти­тель­ное мас­ло. Он пе­ре­шел на Бо­го­род­ское клад­би­ще по­сле за­кры­тия хра­ма По­кро­ва Бо­жи­ей Ма­те­ри, что на Боль­шой Коз­лене. Отец Ал­фей был неурав­но­ве­шен­ным че­ло­ве­ком. Осо­бен­но с боль­шим чув­ством он про­из­но­сил за­упо­кой­ные ек­те­ний, по­ми­нал усоп­ших, уми­ля­ясь да­же до слез, и в то же вре­мя мог вдруг что-ни­будь ска­зать несу­раз­ное, как-то ли­хо за­сме­ять­ся, по­ста­вить окру­жа­ю­щих в недо­уме­ние. У него все это ужи­ва­лось. Он очень до­ро­жил па­мя­тью сво­их по­кой­ных ро­ди­те­лей: про­то­и­е­рея Ана­то­лия и Оль­ги, име­на ко­то­рых непре­мен­но про­из­но­сил вслух в со­от­вет­ству­ю­щем мо­мен­те за ли­тур­ги­ей. У от­ца Ал­фея за­ме­ча­лась осо­бая ма­не­ра про­из­но­сить ек­те­нию. В пра­вой ру­ке он дер­жал орарь, а ки­стью ле­вой за­кры­вал ле­вое ухо. По­лу­ча­лось впе­чат­ле­ние, что он об­ра­ща­ет­ся к Бо­гу, за­кры­ва­ясь от по­сто­рон­них на­ве­тов. Зи­мой диа­кон хо­дил в до­ро­гой зим­ней ря­се с боль­шим во­рот­ни­ком и го­во­рил, что это ря­са его от­ца, ко­то­рый был в свое вре­мя на­сто­я­те­лем Пят­ниц­кой церк­ви г. Во­лог­ды».
2 июля 1937 го­да отец Ал­фей был аре­сто­ван и за­клю­чен в Во­ло­год­скую тюрь­му. Об­ви­не­ние при аре­сте: «к.-р. де­я­тель­ность, ан­ти­со­вет­ская аги­та­ция, по­ра­жен­че­ская тер­ро­ри­сти­че­ская аги­та­ция, про­па­ган­да фа­шиз­ма».
6 ав­гу­ста то­го же го­да диа­кон Ал­фей умер в тю­рем­ной боль­ни­це. При­чи­ной смер­ти в ме­ди­цин­ской справ­ке был ука­зан хро­ни­че­ский ка­тар же­луд­ка.
9 мар­та 1970 го­да был ре­а­би­ли­ти­ро­ван Пре­зи­ди­у­мом Во­ло­год­ско­го обл­су­да по 1937 го­ду ре­прес­сий.

☦️
Исповедник Николай Понгильский, пресвитер.
Свя­щен­но­му­че­ник Ни­ко­лай Пон­гиль­ский ро­дил­ся в 1879 го­ду в се­мье свя­щен­но­слу­жи­те­ля Яро­слав­ской гу­бер­нии.
По окон­ча­нии Яро­слав­ской Ду­хов­ной Се­ми­на­рии он при­нял свя­щен­ный сан и слу­жил пол­ко­вым свя­щен­ни­ком в Рус­ской ар­мии. Ре­во­лю­ция за­ста­ла его в долж­но­сти бла­го­чин­но­го го­ро­да Ры­бин­ска Ива­нов­ской Про­мыш­лен­ной об­ла­сти. Там его и аре­сто­ва­ли в сен­тяб­ре 1929 го­да. При аре­сте у от­ца Ни­ко­лая бы­ла изъ­ята его пе­ре­пис­ка с епи­ско­пом Ры­бин­ским Ве­ни­а­ми­ном (Вос­кре­сен­ским), так как отец Ни­ко­лай под­дер­жи­вал вла­ды­ку в ссыл­ке, по­сы­лая ему день­ги.
Осо­бое Со­ве­ща­ние при Кол­ле­гии ОГПУ СССР при­го­во­ри­ло от­ца Ни­ко­лая Пон­гиль­ско­го в чис­ле мно­же­ства дру­гих свя­щен­ни­ков, про­хо­дя­щих по груп­по­во­му де­лу ду­хо­вен­ства Ива­нов­ской об­ла­сти, к 5 го­дам за­клю­че­ния. Этот срок отец Ни­ко­лай от­бы­вал в Си­бир­ских ла­ге­рях.
Осво­бо­див­шись через 5 лет, отец Ни­ко­лай по­лу­чил ме­сто слу­же­ния в се­ле Боль­шое Ти­тов­ское, в Хри­сто­рож­де­ствен­ской церк­ви на окра­ине се­ла. Ни­че­го не имея, он жил на квар­ти­ре у при­хо­жан­ки хра­ма оди­но­кой по­жи­лой жен­щи­ны. В той же квар­ти­ре вре­мен­но бы­ли по­се­ле­ны две ком­со­мол­ки-кол­хоз­ни­цы, при­слан­ные на стро­и­тель­ство до­ро­ги Яро­славль-Ры­бинск. В бе­се­де с ни­ми отец Ни­ко­лай имел неосто­рож­ность что-то ска­зать в шут­ку, а так­же упо­мя­нул фа­ми­лию Троц­ко­го. На сле­ду­ю­щий день его вы­зва­ли в сель­со­вет, где свя­щен­ник был пре­ду­пре­жден о недо­пу­сти­мо­сти по­доб­ных раз­го­во­ров. Мо­жет быть, этим бы всё и обо­шлось, но упол­но­мо­чен­ный сель­со­ве­та сде­лал до­клад в Ту­та­ев­ский рай­он­ный от­дел НКВД, и в 1940 го­ду свя­щен­ник вновь был аре­сто­ван. На этот раз ему да­ли 10 лет. Отец Ни­ко­лай был об­ви­нен в «вос­хва­ле­нии ста­ро­го цар­ско­го строя и контр­ре­во­лю­ци­о­не­ров, кле­ве­те на ру­ко­во­ди­те­лей ВКП(б) и со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства, аги­та­ции про­тив ме­ро­при­я­тий со­вет­ской вла­сти». При­знав неудач­ность и неумест­ность сво­ей шут­ки и упо­ми­на­ния име­ни Троц­ко­го, свя­щен­ник от­верг об­ви­не­ния в контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти. В 1941 го­ду отец Ни­ко­лай на­пи­сал жа­ло­бу, в ко­то­рой ука­зал на су­ро­вость при­го­во­ра, став­ше­го след­стви­ем толь­ко од­но­го раз­го­во­ра, «но­сив­ше­го се­мей­ный шу­точ­ный ха­рак­тер». Жа­ло­ба бы­ла остав­ле­на без от­ве­та. Через год свя­щен­но­му­че­ник Ни­ко­лай Пон­гиль­ский умер в ла­ге­ре.

☦️
Исповедник Иоа́нн Калинин, пресвитер.
Иоанн Оле­нев­ский, в ми­ру Иван Ва­си­лье­вич Ка­ли­нин, счи­та­ет­ся наи­бо­лее по­чи­та­е­мым по­движ­ни­ком пен­зен­ской зем­ли. Ро­дил­ся 5 ав­гу­ста 1854 го­да.
Об­ла­дая сла­бым здо­ро­вьем, за­ра­ба­ты­вал се­бе на хлеб мел­ким ре­меслом – вя­за­ни­ем шар­фов, ва­ре­жек. Но глав­ное, че­му он от­да­вал­ся со всем жа­ром сво­ей ду­ши, бы­ла мо­лит­ва и по­се­ще­ние мест­ной церк­ви, где он по­мо­гал свя­щен­ни­ку как ал­тар­ник. С се­ми лет чи­тал ча­со­слов и пел на кли­ро­се. С ма­ло­лет­ства но­ча­ми вста­вал на мо­лит­ву, мо­лил­ся со сле­за­ми, огра­ни­чи­вал се­бя в еде.
В воз­расте 65 лет И.Ка­ли­нин был ру­ко­по­ло­жен ар­хи­епи­ско­пом Иоан­ном, бу­ду­щим гла­вой Лат­вий­ской церк­ви, в сан диа­ко­на и слу­жил в хра­мах сел Оле­нев­ка и Со­лов­цов­ка Пен­зен­ско­го рай­о­на, в 1946 го­ду стал иере­ем. Жил в кел­лии с 1930 по 1951 гг.
26 мар­та 1951 го­да ста­рец был силь­но из­бит неиз­вест­ны­ми, а 24 июля (по ста­ро­му сти­лю) 1951 го­да, в по­не­дель­ник, в 7 ча­сов утра он умер. Был по­хо­ро­нен на клад­би­ще в Со­лов­цов­ке, в 1996 г. бы­ло про­из­ве­де­но пе­ре­за­хо­ро­не­ние гро­ба стар­ца на тер­ри­то­рию Тро­и­це-Сер­ги­ев­ско­го хра­ма в се­ле Со­лов­цов­ка.
27 де­каб­ря 2000 го­да по­ста­нов­ле­ни­ем Свя­щен­но­го Си­но­да Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви иерей Иоанн Ка­ли­нин, Оле­нев­ский при­чис­лен к Со­бо­ру но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских XX ве­ка.
Сей­час его свя­тые мо­щи на­хо­дят­ся в хра­ме с. Со­лов­цов­ка Пен­зен­ской обл., на клад­би­ще со­сед­не­го с. Оле­нев­ка со­хра­ни­лась мо­гил­ка, ме­сто для ко­то­рой ба­тюш­ка Иоанн при жиз­ни вы­брал сам. В са­мой Оле­нев­ке со­хра­ни­лась кел­лия о. Иоан­на.