⏳ 2020.04.30 (чт)
? поста нет

? подвижный годовой круг:
• 2я седмица (неделя) после Пасхи (глас 1й)
• четверг

☀️ неподвижный годовой круг:
30 апреля (17 апреля)
• мч. Адриа́на Коринфского (251)
• сщмчч. Симеона Ктезифонтского, Авдела́я, Ана́нии, мчч. Хусдаза́та (Усфаза́на), Фу́сика, Аза́та, мц. Аскитре́и и др. (344)
• прп. Ака́кия Мелитинского (ок. 435)
• свт. Агапи́та I, папы Римского (536)
• прп. Зоси́мы Соловецкого (1478)
• обре́тение мощей прп. Александра Свирского (1641)
• прп. Паисия Киевского (1893)
• исп. Михаила (Новицкого) (1935)
• сщмч. Феодора (Недосекина) (1942)


☦️
Свя­той му­че­ник Адри­ан по­стра­дал во вре­ме­на им­пе­ра­то­ра Де­кия (249–251). Его за­то­чи­ли в тем­ни­цу. Во вре­мя язы­че­ско­го празд­ни­ка всех за­клю­чен­ных хри­сти­ан вы­пу­сти­ли с тем, чтобы они при­нес­ли жерт­ву идо­лам. Свя­то­му Адри­а­ну при­ка­за­ли бро­сить на жерт­вен­ник бла­го­вон­ную смо­лу. Но свя­той му­че­ник сбро­сил ле­жав­шие на жерт­вен­ни­ке при­но­ше­ния, раз­бро­сал огонь и раз­ру­шил жерт­вен­ник. Языч­ни­ки с яро­стью на­бро­си­лись на него, би­ли пал­ка­ми, же­лез­ны­ми пру­тья­ми, за­бра­сы­ва­ли кам­ня­ми, а за­тем бро­си­ли в рас­ка­лен­ную печь († 251).

☦️
Свя­щен­но­му­че­ник Си­ме­он, епи­скоп Пер­сид­ский, по­стра­дал во вре­мя го­не­ния на хри­сти­ан от Пер­сид­ско­го ца­ря Са­по­ра II (310–381). Он был епи­ско­пом го­ро­да Селев­кии – Кте­зи­фо­на. Свя­ти­те­ля окле­ве­та­ли в свя­зях с Гре­че­ским го­су­дар­ством и враж­деб­ных дей­стви­ях про­тив Пер­сид­ско­го ца­ря.
В 344 го­ду царь из­дал указ, по ко­то­ро­му хри­сти­ане бы­ли об­ло­же­ны тя­же­лым на­ло­гом. Ко­гда неко­то­рые из них от­ка­за­лись его пла­тить (это бы­ло пред­став­ле­но как бунт), царь от­крыл же­сто­кое го­не­ние на хри­сти­ан. Свя­то­го Си­мео­на как мни­мо­го вра­га Пер­сид­ско­го цар­ства при­ве­ли на суд в же­лез­ных око­вах вме­сте с дву­мя пре­сви­те­ра­ми-му­че­ни­ка­ми Ав­де­ла­ем и Ана­ни­ей. Свя­той епи­скоп да­же не по­кло­нил­ся ца­рю. Тот спро­сил, по­че­му он не воз­дал ему долж­ных по­че­стей. Свя­ти­тель от­ве­тил: «Рань­ше я кла­нял­ся тво­е­му са­ну, те­перь же, ко­гда я при­ве­ден для то­го, чтобы от­речь­ся от мо­е­го Бо­га и от­сту­пить от сво­ей ве­ры, мне не по­до­ба­ет те­бе кла­нять­ся».
Царь стал убеж­дать его по­кло­нить­ся солн­цу, в про­тив­ном слу­чае он угро­жал со­вер­шен­но ис­тре­бить хри­сти­ан­ство в стране. Но ни убеж­де­ния, ни угро­зы не по­ко­ле­ба­ли му­же­ствен­но­го свя­ти­те­ля, и его по­ве­ли в тем­ни­цу. По до­ро­ге свя­ти­те­ля уви­дел ев­нух Усфа­зан, быв­ший на­став­ник ца­ря. Он встал и по­кло­нил­ся епи­ско­пу, но свя­ти­тель от­вер­нул­ся от него и уко­рил в том, что он, бу­дучи хри­сти­а­ни­ном, из стра­ха пе­ред ца­рем по­кло­нил­ся солн­цу. Ев­нух всем серд­цем рас­ка­ял­ся, сме­нил до­ро­гие одеж­ды на гру­бые и, си­дя у две­рей двор­ца, горь­ко пла­кал: «Го­ре мне, как я пред­ста­ну пе­ред Бо­гом мо­им, от Ко­то­ро­го от­рек­ся? Вот – Си­ме­он, и тот от­вер­нул­ся от ме­ня!» Царь Са­пор узнал о пе­ча­ли сво­е­го лю­би­мо­го вос­пи­та­те­ля и спро­сил его, что слу­чи­лось. Тот от­кры­то ска­зал ца­рю, что горь­ко рас­ка­и­ва­ет­ся в сво­ем от­ступ­ни­че­стве и не бу­дет боль­ше по­кло­нять­ся солн­цу, а толь­ко Еди­но­му Ис­тин­но­му Бо­гу. Царь уди­вил­ся та­кой вне­зап­ной ре­ши­мо­сти стар­ца и лас­ко­во убеж­дал его не уни­жать бо­гов, ко­то­рым по­кло­ня­лись их от­цы. Но Усфа­зан был непре­кло­нен, и его осу­ди­ли на смерт­ную казнь. Един­ствен­ной прось­бой му­че­ни­ка Усфа­за­на бы­ло, чтобы гла­ша­таи опо­ве­сти­ли весь го­род, что он уми­ра­ет не за пре­ступ­ле­ние пе­ред ца­рем, а как хри­сти­а­нин. Царь ис­пол­нил его прось­бу.
Узнал о кон­чине му­че­ни­ка Усфа­за­на и свя­ти­тель Си­ме­он и со сле­за­ми воз­бла­го­да­рил Гос­по­да. Ко­гда его вто­рич­но вы­зва­ли к ца­рю, свя­ти­тель Си­ме­он вновь от­ка­зал­ся по­кло­нить­ся язы­че­ским бо­гам и ис­по­ве­дал ве­ру во Хри­ста. Раз­гне­ван­ный царь ве­лел на гла­зах у свя­ти­те­ля усечь ме­чом всех хри­сти­ан, на­хо­див­ших­ся в тем­ни­це. Без стра­ха шли на казнь хри­сти­ане, бла­го­слов­ля­е­мые свя­ти­те­лем, они са­ми под­к­ло­ня­ли го­ло­вы под меч. Так был обез­глав­лен и спут­ник свя­ти­те­ля Си­мео­на свя­щен­ник Ав­де­лай. Ко­гда оче­редь до­шла до свя­щен­ни­ка Ана­нии, он вдруг за­тре­пе­тал. То­гда один из вель­мож, свя­той Фу­сик, тай­ный хри­сти­а­нин, ис­пу­гал­ся, что Ана­ния от­ре­чет­ся от Хри­ста, и гром­ко вос­клик­нул: «Не стра­шись, ста­рец, за­крой гла­за, и ты тот­час уви­дишь Бо­же­ствен­ный Свет Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста». Этим воз­гла­сом он вы­дал се­бя. Царь при­ка­зал вы­рвать свя­то­му Фу­си­ку язык и со­драть с него ко­жу. Вме­сте со свя­тым Фу­си­ком бы­ла за­му­че­на и его дочь му­че­ни­ца Ас­кит­рея. По­след­ним по­до­шел к па­ла­чу свя­ти­тель Си­ме­он и с мо­лит­вой под­к­ло­нил го­ло­ву на пла­ху († 13 ап­ре­ля 344). Всю пас­халь­ную неде­лю до 23-го ап­ре­ля про­дол­жа­лись каз­ни. Му­че­ни­че­скую кон­чи­ну при­нял и свя­той Азат ев­нух, близ­кий ца­рю са­нов­ник. Ис­точ­ни­ки ука­зы­ва­ют, что стра­да­ния при­ня­ли 1000 му­че­ни­ков, за­тем еще 100 и еще 150.

☦️
Пре­по­доб­ный Ака­кий, епи­скоп Ме­ли­тин­ский, ро­дил­ся в бла­го­че­сти­вой се­мье в ар­мян­ском го­ро­де Ме­ли­ти­на. Ро­ди­те­ли его дол­го бы­ли без­дет­ны­ми и, мо­лясь о ре­бен­ке, обе­ща­ли по­свя­тить его Бо­гу. По­это­му от­ро­ка Ака­кия от­да­ли Ме­ли­тин­ско­му епи­ско­пу От­рию на слу­же­ние Церк­ви. Свя­ти­тель От­рий был твер­дым по­бор­ни­ком Пра­во­сла­вия. Ко­гда воз­ник­ла ересь Ма­ке­до­ния, свя­ти­тель От­рий на II Все­лен­ском Со­бо­ре (381) от­ста­и­вал пра­во­слав­ное уче­ние о Свя­том Ду­хе как Тре­тьем Ли­це Свя­той Еди­но­сущ­ной и Нераз­дель­ной Тро­и­цы.
Свя­ти­тель с лю­бо­вью вос­пи­ты­вал Ака­кия, по­ста­вил его в чте­ца, а за­тем по­свя­тил в сан диа­ко­на и во свя­щен­ни­ка. Свя­той Ака­кий пре­дан­но слу­жил Церк­ви. Он обу­чал взрос­лых и де­тей Свя­щен­но­му Пи­са­нию, пра­во­слав­но­му ис­по­ве­да­нию хри­сти­ан­ской ве­ры.
Сре­ди его уче­ни­ков был та­кой све­тиль­ник Церк­ви, как пре­по­доб­ный Ев­фи­мий Ве­ли­кий († 473; па­мять 20 ян­ва­ря).
По­сле кон­чи­ны свя­ти­те­ля От­рия по все­об­ще­му со­гла­сию на епи­скоп­ский пре­стол Ме­ли­ти­ны был воз­ве­ден свя­той Ака­кий. Он муд­ро управ­лял сво­ей епар­хи­ей. Твер­дой ве­рой, сми­ре­ни­ем и по­дви­га­ми свя­ти­тель стя­жал дар чу­до­тво­ре­ния. Од­на­жды, ко­гда в за­суш­ли­вое ле­то свя­ти­тель со­вер­шал Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию в от­кры­том по­ле, ви­но в Свя­той Ча­ше бы­ло рас­тво­ре­но вне­зап­но про­шед­шим до­ждем, на­по­ив­шим всю зем­лю. По его мо­лит­ве раз­лив­ша­я­ся во вре­мя на­вод­не­ния гор­ная ре­ка не по­шла даль­ше кам­ня, по­ло­жен­но­го им на бе­ре­гу. На од­ном из ост­ро­вов ре­ки Азар свя­ти­тель, несмот­ря на со­про­тив­ле­ние языч­ни­ков, устро­ил храм в честь Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Стро­и­те­ли хра­ма по нера­де­нию или по зло­му умыс­лу непроч­но по­стро­и­ли свод. Во вре­мя ли­тур­гии свод про­гнул­ся и го­тов был упасть. На­род в стра­хе устре­мил­ся из хра­ма. Но свя­ти­тель оста­но­вил бе­гу­щих воз­гла­сом: «Гос­подь За­щи­ти­тель жи­во­та мо­е­го, ко­го устра­шу­ся?» (Пс.26:1). Свод оста­но­вил­ся и как бы по­вис в воз­ду­хе. Лишь ко­гда кон­чи­лось Бо­го­слу­же­ние и свя­ти­тель по­след­ним вы­шел из хра­ма, свод рух­нул, не при­чи­нив ни­ко­му вре­да. По­сле это­го храм был от­стро­ен вновь.
Свя­ти­тель Ака­кий был участ­ни­ком III Все­лен­ско­го Со­бо­ра (431) и от­ста­и­вал пра­во­слав­ное ис­по­ве­да­ние двух естеств (Бо­же­ствен­но­го и че­ло­ве­че­ско­го) Спа­си­те­ля и Его бес­се­мен­но­го Рож­де­ства от Пре­свя­той Де­вы Бо­го­ро­ди­цы. Свя­ти­тель Ака­кий с ми­ром ото­шел ко Гос­по­ду око­ло 435 го­да.

Творения:
https://azbyka.ru/otechnik/Akakij_Melitinskij/

☦️
Свя­ти­тель Ага­пит, па­па Рим­ский, был рев­ност­ным по­бор­ни­ком пра­во­сла­вия. Сво­ей бла­го­че­сти­вой жиз­нью он за­слу­жил все­об­щее ува­же­ние и был воз­ве­ден на пап­ский пре­стол в 535 го­ду.
Готф­ский ко­роль Тео­до­рик Ве­ли­кий на­пра­вил свя­то­го па­пу Ага­пи­та в Кон­стан­ти­но­поль для пе­ре­го­во­ров о ми­ре. По до­ро­ге свя­ти­тель Ага­пит встре­тил хро­мо­го и немо­го че­ло­ве­ка. Он ис­це­лил его от хро­мо­ты, а по­сле при­ча­ще­ния Свя­тых Тайн немой за­го­во­рил. В Кон­стан­ти­но­по­ле свя­ти­тель ис­це­лил сле­по­го ни­ще­го.
В это вре­мя в Кон­стан­ти­но­по­ле был со­бран По­мест­ный Со­бор. Свя­ти­тель Ага­пит при­нял в нем уча­стие и рев­ност­но от­ста­и­вал пра­во­слав­ное уче­ние про­тив ере­ти­ка Се­ве­ра, ко­то­рый учил, что Те­ло Гос­по­да Иису­са Хри­ста бы­ло под­вер­же­но тле­нию, по­доб­но че­ло­ве­че­ско­му. Свя­ти­тель Ага­пит скон­чал­ся в Кон­стан­ти­но­по­ле в 536 го­ду.

Творения:
https://azbyka.ru/otechnik/Agapit_Rimskij/

☦️
Пре­по­доб­ный Зо­си­ма, игу­мен Со­ло­вец­кий, ве­ли­кий све­тиль­ник рус­ско­го Се­ве­ра, ос­но­ва­тель ино­че­ско­го об­ще­жи­тия на Со­ло­вец­ком ост­ро­ве, ро­дил­ся в Нов­го­род­ской епар­хии, в се­ле Тол­вуе близ Онеж­ско­го озе­ра. С юных лет он вос­пи­ты­вал­ся в бла­го­че­стии и по­сле смер­ти ро­ди­те­лей Гав­ри­и­ла и Вар­ва­ры раз­дал иму­ще­ство и при­нял по­стриг.
В по­ис­ках уеди­нен­но­го ме­ста пре­по­доб­ный от­пра­вил­ся на по­бе­ре­жье Бе­ло­го мо­ря и в устье Су­мы встре­тил­ся с пре­по­доб­ным Гер­ма­ном (па­мять 30 июля), ко­то­рый по­ве­дал ему о пу­стын­ном мор­ском ост­ро­ве, где он с пре­по­доб­ным Сав­ва­ти­ем (па­мять 27 сен­тяб­ря) про­жил 6 лет.
Око­ло 1436 го­да от­шель­ни­ки, бла­го­по­луч­но со­вер­шив мор­ское пла­ва­ние, при­ста­ли к Со­ло­вец­ким ост­ро­вам. Бог бла­го­сло­вил ме­сто их по­се­ле­ния ви­де­ни­ем пре­по­доб­но­му Зо­си­ме пре­крас­ной церк­ви на воз­ду­хе. Пре­по­доб­ные сво­и­ми ру­ка­ми по­стро­и­ли ке­ллию и огра­ду, на­ча­ли воз­де­лы­вать и за­се­вать зем­лю. Од­на­жды позд­ней осе­нью пре­по­доб­ный Гер­ман от­пра­вил­ся на ма­те­рик за необ­хо­ди­мы­ми при­па­са­ми. Из-за осен­ней непо­го­ды он не смог вер­нуть­ся. Пре­по­доб­ный Зо­си­ма про­вел всю зи­му один на ост­ро­ве. Мно­го ис­ку­ше­ний он пре­тер­пел в борь­бе с бе­са­ми. Ему угро­жа­ла го­лод­ная смерть, од­на­ко чу­дес­но по­явив­ши­е­ся два незна­ком­ца оста­ви­ли ему за­пас хле­ба, му­ки и мас­ла. Вес­ной воз­вра­тил­ся на Со­лов­ки пре­по­доб­ный Гер­ман с ры­ба­ком Мар­ком и при­вез за­пас пи­щи и сна­сти для рыб­ной лов­ли.
Ко­гда на ост­ро­ве со­бра­лось несколь­ко от­шель­ни­ков, пре­по­доб­ный Зо­си­ма устро­ил для них неболь­шую де­ре­вян­ную цер­ковь в честь Пре­об­ра­же­ния Гос­под­ня с тра­пез­ной. По прось­бе пре­по­доб­но­го Зо­си­мы из Нов­го­ро­да был при­слан в но­во­со­здан­ную оби­тель игу­мен с ан­ти­мин­сом для со­бор­но­го хра­ма. Так бы­ло по­ло­же­но на­ча­ло зна­ме­ни­той Со­ло­вец­кой оби­те­ли. В су­ро­вых усло­ви­ях от­да­лен­но­го ост­ро­ва ино­ки су­ме­ли ор­га­ни­зо­вать хо­зяй­ство. Но на­сто­я­те­ли, ко­то­рых при­сы­ла­ли на Со­лов­ки из Нов­го­ро­да, не вы­дер­жи­ва­ли жиз­ни в непри­выч­но труд­ных усло­ви­ях, и бра­тия из­бра­ли игу­ме­ном пре­по­доб­но­го Зо­си­му.
Пре­по­доб­ный Зо­си­ма за­нял­ся устро­е­ни­ем внут­рен­не­го бы­та оби­те­ли, ввел стро­гое об­ще­жи­тие. В 1465 го­ду он пе­ре­нес на Со­лов­ки с ре­ки Выг мо­щи пре­по­доб­но­го Сав­ва­тия. Оби­тель тер­пе­ла при­тес­не­ния от нов­го­род­ских бо­яр, ко­то­рые от­ни­ма­ли у ино­ков уло­вы ры­бы. Пре­по­доб­ный вы­нуж­ден был от­пра­вить­ся в Нов­го­род и ис­кать за­щи­ты у ар­хи­епи­ско­па. По со­ве­ту ар­хи­епи­ско­па он об­хо­дил до­ма бо­яр и про­сил их не до­пус­кать оби­тель до ра­зо­ре­ния. Вли­я­тель­ная и бо­га­тая бо­яры­ня Мар­фа Бо­рец­кая при­ка­за­ла с бес­че­стьем вы­гнать пре­по­доб­но­го Зо­си­му, но по­том рас­ка­я­лась и при­гла­си­ла его на обед, во вре­мя ко­то­ро­го он вдруг уви­дел, что шесть знат­ней­ших бо­яр си­дят без го­лов. Пре­по­доб­ный Зо­си­ма по­ве­дал ви­де­ние сво­е­му уче­ни­ку Да­ни­и­лу и пред­ска­зал бо­ярам ско­рую смерть. Это пред­ска­за­ние ис­пол­ни­лось в 1478 го­ду, ко­гда при взя­тии Нов­го­ро­да Иоан­ном III (1462–1505) бо­яре бы­ли каз­не­ны.
Неза­дол­го до кон­чи­ны пре­по­доб­ный сам при­го­то­вил се­бе гроб, в ко­то­ром был по­гре­бен за ал­та­рем Пре­об­ра­жен­ско­го хра­ма († 17 ап­ре­ля 1478). Впо­след­ствии над его мо­ги­лой бы­ла устро­е­на ча­сов­ня. Мо­щи его сов­мест­но с мо­ща­ми пре­по­доб­но­го Сав­ва­тия 8 ав­гу­ста 1566 го­да бы­ли пе­ре­не­се­ны в при­дел, освя­щен­ный в их честь в Пре­об­ра­жен­ском со­бо­ре.
Мно­го чу­дес бы­ло за­сви­де­тель­ство­ва­но, ко­гда пре­по­доб­ный Зо­си­ма с пре­по­доб­ным Сав­ва­ти­ем яв­ля­лись гиб­нув­шим в мор­ской пу­чине ры­ба­кам. Пре­по­доб­ный Зо­си­ма так­же по­кро­ви­тель пче­ло­вод­ства и хра­ни­тель пчел, ему усво­е­но да­же име­но­ва­ние «пчель­ник». К пре­по­доб­но­му Зо­си­ме ча­сто при­бе­га­ют и в бо­лез­нях. Мно­же­ство боль­нич­ных хра­мов, по­свя­щен­ных ему, сви­де­тель­ству­ет о ве­ли­кой це­ли­тель­ной си­ле его мо­литв пред Бо­гом.

☦️
Ро­дил­ся преп. Алек­сандр (в ми­ру Ам­мос) Свирский в 1448 г. в пре­де­лах Ве­ли­ко­го Нов­го­ро­да, в неболь­шом ме­стеч­ке Обо­неж­ской пя­ти­ны – Ман­де­рах, по мо­лит­ве пре­ста­ре­лых ро­ди­те­лей, от­ли­чав­ших­ся ис­тин­но хри­сти­ан­ской жиз­нью. Для осво­е­ния гра­мо­ты от­рок по­ру­чен был опыт­но­му на­став­ни­ку, но лишь мо­лит­вой при­об­рел он спо­соб­но­сти к уче­нию, так что вско­ре пре­взо­шел зна­ни­я­ми всех сво­их сверст­ни­ков. С юных лет на­чал он из­ну­рять те­ло бде­ни­ем и по­ста­ми, толь­ко в этом ис­пра­ши­вая сво­бо­ду от ро­ди­тель­ской во­ли. Чужд он был и жи­тей­ских тре­вол­не­ний, и ис­ка­ния удо­воль­ствий, и празд­но­сти. Ко­гда он до­стиг со­вер­шен­но­ле­тия, «вос­хо­те­ша ро­ди­те­ли его со­че­та­ти за­кон­но­му бра­ку, бо­же­ствен­ный же юно­ша небре­жа­ше о сем, но прис­но же­ла­ша и по­мыш­ля­ша, ка­ко бы ми­ра бе­жа­ти». Юно­ша стре­мил­ся в Ва­ла­ам­скую оби­тель, рас­ска­зы о ко­то­рой ему до­во­ди­лось слы­шать. Од­на­жды он встре­тил ино­ков, при­быв­ших с Ва­ла­а­ма в его род­ное се­ле­ние по мо­на­стыр­ским де­лам. Од­но­му из них – уже стар­цу – по­ве­дал он о сво­ем же­ла­нии до­стичь Ва­ла­а­ма и по­лу­чил со­вет не мед­лить с ис­пол­не­ни­ем ду­хов­ной по­треб­но­сти, «по­ка се­я­тель злый не по­се­ял пле­ве­ла в серд­це…»
По­сле усерд­ной мо­лит­вы в 26 лет Ам­мос тай­но оста­вил ро­ди­тель­ский дом. Первую ночь пут­ник про­вел на бе­ре­гу неболь­шо­го кра­си­во­го озе­ра, окру­жен­но­го ве­ко­вы­ми де­ре­вья­ми. В тон­ком сне услы­шал он та­ин­ствен­ный го­лос, ко­то­рый бла­го­сло­вил его в даль­ней­ший путь и про­воз­ве­стил со­ору­же­ние оби­те­ли на этом чуд­ном ме­сте. Воз­бла­го­да­рив Бо­га, юно­ша со­брал­ся ид­ти даль­ше, но до­ро­ги в оби­тель он не знал, и Гос­подь по­слал ему Ан­ге­ла в об­ра­зе слу­чай­но­го пут­ни­ка до са­мых мо­на­стыр­ских во­рот. При­няв по­стриг с име­нем Алек­сандр, про­вел он здесь 13 лет в по­сте и мо­лит­ве. Меж­ду тем его без­утеш­ные ро­ди­те­ли по­лу­чи­ли, на­ко­нец, весть о про­пав­шем сыне. Отец по­се­тил оби­тель и горь­ко пла­кал, уви­дев из­мож­ден­но­го по­стом Алек­сандра. Но по­движ­ник уте­шил его и в ду­хов­ной бе­се­де убе­дил то­же оста­вить мир, чтобы об­ре­сти но­вое по­при­ще. И мать пре­по­доб­но­го дни свои окон­чи­ла в мо­на­сты­ре.
Алек­сандр ре­шил­ся из­брать без­молв­ное жи­тель­ство и про­сил о том на­сто­я­те­ля, но опыт­ный ста­рец счел, что еще не при­шло вре­мя по­ки­дать бра­тию. Од­на­жды во вре­мя ноч­ной мо­лит­вы бла­жен­ный услы­шал небес­ный го­лос, по­веле­ва­ю­щий ему на­пра­вить­ся на ме­сто, ко­то­рое бы­ло ука­за­но преж­де. От­крыв окон­це, уви­дел Алек­сандр ве­ли­кий свет, из­ли­вав­ший­ся с юго-во­сто­ка. На сей раз на­сто­я­тель не от­ка­зал в бла­го­сло­ве­нии и от­пу­стил в на­зна­чен­ный путь. В 1487 г. Алек­сандр при­шел на озе­ро Ро­щин­ское и по­се­лил­ся в пу­стыне, в 6-ти вер­стах от ре­ки Сви­ри. В глу­бине непро­хо­ди­мо­го бо­ра он по­ста­вил неболь­шую хи­жи­ну и пре­дал­ся уеди­нен­ным по­дви­гам.
Непо­да­ле­ку на­хо­ди­лось дво­рян­ское по­ме­стье Ан­дрея За­ва­ли­ши­на, ко­то­рый за­ни­мал­ся охо­той. Од­на­жды, увле­чен­ный по­го­ней за оле­нем, он очу­тил­ся в ча­ще ле­са и на­брел на хи­жи­ну Алек­сандра. По­зна­ко­мив­шись с от­шель­ни­ком, лов­чий при­знал­ся ему, что уже за­ме­чал свет над этим ме­стом и дав­но со­би­рал­ся сю­да. Опе­ча­лил­ся Алек­сандр, что его жи­тель­ство не укры­лось от лю­дей, и по­про­сил при­шель­ца ни­ко­му не ска­зы­вать о нем, по­ве­дал по­том свою по­весть и от­пу­стил с бла­го­сло­ве­ни­ем. Но мол­ва о пу­стын­ни­ке рас­про­стра­ни­лась в окрест­но­стях и до­шла до бра­та Алек­сандра – Иоан­на. С ра­до­стью при­бег он в пу­стынь, чтобы раз­де­лить тя­го­ты от­шель­ни­че­ства. Сми­рив­шись, бла­жен­ный при­нял род­но­го го­стя, вспом­нив, что при на­ча­ле его пу­стын­но­жи­тель­ства бы­ло ему вну­ше­ние свы­ше: не чуж­дать­ся жаж­ду­щих спа­се­ния и ру­ко­во­дить ими. Иоанн же сми­ре­ния не усво­ил и мно­го огор­че­ний до­став­лял бра­ту, то дерз­ко по­учая, то от­ка­зы­ва­ясь стро­ить кел­лии для при­хо­дя­щих.
Слез­ны­ми ноч­ны­ми мо­лит­ва­ми по­беж­дал Алек­сандр в се­бе раз­дра­же­ние и до­са­ду и стя­жал, на­ко­нец, все­по­беж­да­ю­щую лю­бовь к ближ­не­му и ве­ли­кий мир в ду­ше. В ско­ром вре­ме­ни Иоанн скон­чал­ся, и брат по­хо­ро­нил его в пу­сты­ни, к Алек­сан­дру же на­ча­ли со­би­рать­ся жаж­ду­щие оби­тать под се­нью его мо­лит­вы. При­шел и За­ва­ли­шин со сво­и­ми ча­да­ми и при­нес пу­стын­ни­кам мно­го хле­ба. Алек­сандр при­нял жерт­ву, но по­со­ве­то­вал бра­тии не оста­вать­ся празд­ны­ми, а очи­щать лес и воз­де­лы­вать зем­лю, чтобы пи­тать­ся тру­да­ми рук сво­их и снаб­жать убо­гих.
Некто инок Ни­ки­фор, но­сив­ший тя­же­лые вери­ги, при­хо­дил к пу­стын­ни­ку свир­ско­му за бла­го­сло­ве­ни­ем и, по­жив ря­дом с ним, стал со­би­рать­ся на по­кло­не­ние в Ки­ев, а ухо­дя, пред­ска­зал, что Гос­подь со­ору­дит на ме­сте сем оби­тель с ка­мен­ны­ми церк­ва­ми. Ду­хи нечи­стые воз­двиг­ли мно­же­ство ис­ку­ше­ний пре­по­доб­но­му, окру­жая его це­лы­ми пол­чи­ща­ми, и страш­ны­ми угро­за­ми за­став­ля­ли от­сту­пить­ся от ме­ста. Доб­рый же во­ин Хри­стов крест­ным зна­ме­ни­ем рас­се­и­вал все тьмы. Явил­ся то­гда Алек­сан­дру Ан­гел Гос­по­день в глу­бине пу­сты­ни и оси­ял небес­ным све­том, укреп­ляя его дух, чтобы ис­пол­нил он по­ве­лен­ное и по­стро­ил цер­ковь во имя Свя­той Тро­и­цы. Про­жив 25 лет в свир­ской пу­сты­ни, Алек­сандр был уте­шен бо­же­ствен­ным яв­ле­ни­ем та­кой си­лы, что нель­зя бы­ло срав­нить его ни с ка­ки­ми дру­ги­ми вос­хи­ще­ни­я­ми его ду­ха: для него по­вто­ри­лось ви­де­ние, быв­шее неко­гда Ав­ра­аму: свет­лые Ан­ге­лы с по­со­ха­ми в ру­ках изо­бра­жа­ли со­бой Свя­тую Тро­и­цу, и го­лос небес­ный ска­зал ему: «…Дух Свя­тый бла­го­во­лил из­брать те­бя жи­ли­щем ра­ди сер­деч­ной тво­ей чи­сто­ты… ты же со­ору­ди здесь храм Свя­той Тро­и­цы и со­бе­ри бра­тию, да спа­сешь ду­ши их…» Ко­гда же пре­по­доб­ный стал по­мыш­лять, где за­ло­жить храм, явил­ся Ан­гел с про­стер­ты­ми кры­ла­ми, в ку­ко­ле и ино­че­ской ман­тии и ука­зал ме­сто для хра­ма.
Алек­сандр на­чал за­бо­тить­ся о со­ору­же­нии церк­ви, а чис­ло бра­тии меж­ду тем воз­рас­та­ло. Уче­ни­ки умо­ля­ли сво­е­го на­став­ни­ка при­нять сан свя­щен­ства, но сми­рен­ный Алек­сандр укло­нял­ся, по­ка не при­ну­дил его к это­му Нов­го­род­ский ар­хи­епи­скоп Се­ра­пи­он. Ко­гда бы­ла по­стро­е­на де­ре­вян­ная цер­ковь и по­лу­че­на необ­хо­ди­мая утварь, бла­жен­ный Алек­сандр при­сту­пил к свя­щен­но­слу­же­нию, но в то же вре­мя он не остав­лял и чер­ную ра­бо­ту, по­да­вая бра­тии при­мер сми­ре­ния и тру­до­лю­бия. Ни­ко­го не об­ли­чал он су­ро­вым сло­вом, но в ду­хе про­зор­ли­во­сти прит­ча­ми по­учал со­гре­ша­ю­щих. Осо­бо стро­го на­блю­дал он за со­блю­де­ни­ем все­го мо­на­стыр­ско­го уста­ва. Не пре­ры­вал игу­мен бла­го­устра­и­вать оби­тель: по­стро­ил с бра­ти­ей мель­ни­цу и ка­мен­ную цер­ковь вме­сто де­ре­вян­ной. По прось­бе пре­по­доб­но­го ве­ли­кий князь Ва­си­лий Ива­но­вич при­слал ис­кус­ных ка­мен­щи­ков и обиль­ную ми­ло­сты­ню, так что Алек­сандр мог воз­двиг­нуть цер­ковь там, где ука­зал Ан­гел.
Мно­го лю­дей при­те­ка­ло к нему за ду­хов­ным со­ве­том, и в об­ще­нии яв­лял он необы­чай­ную про­зор­ли­вость: от неко­е­го Гри­го­рия не при­нял да­ры, об­ли­чив его в оскорб­ле­нии ма­те­ри; бо­га­то­му по­се­ля­ни­ну Си­мео­ну дал важ­ный со­вет, не по­сле­до­вав ему, тот скон­чал­ся в опре­де­лен­ный день; бо­яри­на Ти­мо­фея Ап­реле­ва на­став­лял, ра­ди рож­де­ния сы­на, под­ра­жать стран­но­при­им­ству Ав­ра­ама и Сар­ры, и через год Ти­мо­фей по­лу­чил про­си­мое. Для сво­их ду­хов­ных чад бла­жен­ный Алек­сандр был ис­тин­ным це­ли­те­лем душ и вра­че­ва­те­лем неду­гов. По мо­лит­ве пре­по­доб­но­го ры­бак умно­жал свой улов. а ку­пец – свое име­ние.
В по­след­ние го­ды жиз­ни преп. Алек­сандр со­ору­дил еще од­ну ка­мен­ную цер­ковь во имя По­кро­ва Пре­свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы, опять же не без цар­ско­го уча­стия и по­мо­щи Небес­ной. А вско­ре удо­сто­ил­ся Бо­же­ствен­но­го яв­ле­ния: про­чи­тав в ке­лье ака­фист Бо­жи­ей Ма­те­ри, он ска­зал уче­ни­ку Афа­на­сию: «Трез­вись и бодр­ствуй, ибо бу­дет нам чуд­ное по­се­ще­ние». Вне­зап­но ве­ли­кий свет оси­ял весь мо­на­стырь, и ста­рец уви­дел над ал­та­рем ос­но­ван­ной им церк­ви Ма­терь Бо­жию, как бы си­дя­щую на пре­сто­ле с Мла­ден­цем в ру­ках, в пред­сто­я­нии Ан­гель­ских ли­ков. Пал пред Нею ниц пре­по­доб­ный и услы­шал уте­ши­тель­ное обе­ща­ние, что не оску­де­ет по­кров Ее над со­здан­ной оби­те­лью и по­сле его пре­став­ле­ния. Уче­ник Афа­на­сий ле­жал при этом как мерт­вый от чуд­но­го ви­де­ния.
В глу­бо­кой ста­ро­сти, ко­гда уже при­бли­зил­ся Алек­сандр ко Гос­по­ду по ду­хов­ной лест­ни­це сво­их доб­ро­де­те­лей, пре­по­доб­ный со­брал бра­тию, по­ру­чил их пред­ста­тель­ству Бо­жи­ей Ма­те­ри и на­зна­чил че­ты­рех иеро­мо­на­хов, чтобы свя­ти­тель Ма­ка­рий вы­брал из них игу­ме­на. До са­мой ми­ну­ты сво­е­го от­ше­ствия он непре­стан­но по­учал бра­тию хра­нить сми­рен­но­муд­рие и ни­ще­лю­бие.
По­греб­ли его близ церк­ви Пре­об­ра­же­ния, неда­ле­ко от оби­те­ли, в об­щей брат­ской усы­паль­ни­це. Про­изо­шло это 30 ав­гу­ста (12 сен­тяб­ря н. ст.) 1533 го­да, а 17/30 ап­ре­ля 1641 го­да мо­щи его бы­ли об­ре­те­ны нетлен­ны­ми. По­все­мест­ное празд­но­ва­ние па­мя­ти преп. Алек­сандра бы­ло уста­нов­ле­но уже в 1547г. на день кон­чи­ны. Мест­но па­мять его празд­ну­ет­ся и в день от­кры­тия мо­щей, и в празд­ник Пя­ти­де­сят­ни­цы, в вос­по­ми­на­ние «Три­сол­неч­но­го си­я­ния» – Свя­той Тро­и­цы.

Творения:
https://azbyka.ru/otechnik/Aleksandr_Svirskij/

☦️
Пре­по­доб­ный Па­и­сий, Хри­ста ра­ди юро­ди­вый (в ми­ру Про­ко­пий Гри­горь­е­вич Яроц­кий, 1821–1893), ро­дил­ся 8 июля 1821 го­да в го­ро­де Луб­нах Пол­тав­ской гу­бер­нии в мно­го­дет­ной и со­сто­я­тель­ной се­мье ме­щан. Его мать бы­ла глу­бо­ко ве­ру­ю­щей и бла­го­че­сти­вой жен­щи­ной, и всех сво­их де­тей вос­пи­та­ла в бла­го­че­стии и чи­сто­те. Осо­бен­но она лю­би­ла при­ни­мать стран­ни­ков и бо­го­моль­цев.
Мла­де­нец Про­ко­пий, как млад­ший в се­мье, поль­зо­вал­ся осо­бен­но лю­бо­вью ма­те­ри, и она, в про­сто­те лю­бя­ще­го серд­ца, ста­ра­лась по­свя­тить все свои си­лы и ра­зу­ме­ния на вос­пи­та­ние его.
В 10 лет Про­ко­пия опре­де­ли­ли в Ки­е­во-По­доль­скую ду­хов­ную бур­су. Юно­ша ча­сто убе­гал из учи­ли­ща в Лав­ру, не по­яв­лял­ся до­ма. По­доб­ные по­ступ­ки неод­но­крат­но вы­зы­ва­ли за­ме­ча­ния со сто­ро­ны учи­лищ­но­го на­чаль­ства и недо­уме­ние со сто­ро­ны ро­ди­чей-вос­пи­та­те­лей. Все по­чи­та­ли от­ро­ка свое­воль­ным, упря­мым и непо­слуш­ным, и при­ни­ма­ли раз­лич­ные ме­ры к ис­прав­ле­нию его стран­но­го ха­рак­те­ра, но тщет­но. Юно­ша не до­учил­ся, был уво­лен из учи­ли­ща и опре­де­лил­ся пис­цом в Ки­ев­скую го­род­скую упра­ву, где стар­ший брат его за­ни­мал в то вре­мя ме­сто сек­ре­та­ря.
В 16 лет был при­нят в Ки­е­во-Пе­чер­скую Лав­ру на вре­мен­ное по­слу­ша­ние. В этом неопре­де­лен­ном по­ло­же­нии пре­бы­вал око­ло трех лет, по­сколь­ку дол­го не мог со­брать нуж­ных бу­маг: тре­бо­ва­лось пись­мен­ное со­гла­сие ма­те­ри, бра­тьев, уволь­не­ние от Лу­ган­ско­го ме­щан­ско­го об­ще­ства, утвер­жден­но­го Пол­тав­ской ка­зен­ной па­ла­той.
По­те­ряв на­деж­ду на по­ступ­ле­ние в оби­тель, хо­тел уй­ти из неё и уже по­лу­чил от Лав­ры рас­чет и до­ку­мен­ты, но опас­но за­бо­лел и был от­прав­лен в брат­скую боль­ни­цу. Там удо­сто­ил­ся чу­дес­но­го ви­де­ния: Бо­жия Ма­терь от­кры­ла ему его бу­ду­щий по­двиг и упре­ка­ла в ма­ло­ду­шии. Про­ко­пий остал­ся в Лав­ре. Из­ве­щен­ный о ви­де­нии на­мест­ник Лав­ры, ар­хи­манд­рит Лав­рен­тий, ко­то­ро­му со­об­ще­но бы­ло об этом ду­хов­ни­ком Про­ко­пия, немед­лен­но от­дал при­ка­за­ние оста­вить Про­ко­пия в Лав­ре, а на­хо­див­ши­е­ся у него на ру­ках до­ку­мен­ты отобрать и при­об­щить к кан­це­ляр­ским де­лам. 23 мар­та 1850 го­да Про­ко­пий был за­чис­лен дей­стви­тель­ным по­слуш­ни­ком с остав­ле­ни­ем на кли­рос­ном по­слу­ша­нии при пе­ще­рах.
Сво­им ду­хов­ни­ком он из­брал пре­по­доб­но­го Пар­фе­ния (по дру­гим дан­ным ду­хов­ни­ком был ста­рец Пор­фи­рий). Так­же зна­чи­тель­ное вли­я­ние на ста­нов­ле­ние по­движ­ни­ка ока­зал дру­гой ве­ли­кий ста­рец – бла­жен­ный Фе­о­фил. Усерд­но тру­дясь на кли­рос­ном по­слу­ша­нии, Про­ко­пий не раз под­вер­гал­ся на­смеш­кам сво­их то­ва­ри­щей-кли­ро­шан, из-за че­го он ещё бо­лее усу­гу­бил свой мо­лит­вен­ный по­двиг.
К пер­во­на­чаль­ным про­яв­ле­ни­ям юрод­ства Про­ко­пия мож­но от­не­сти то, что в хра­ме он ни­ко­гда не чи­тал по кни­ге, а на па­мять, пе­ре­вер­нув при этом кни­гу квер­ху бук­ва­ми. К Пре­свя­той Тро­и­це и Ма­те­ри Бо­жи­ей об­ра­щал­ся на «Вы»; ино­гда вел се­бя стран­но в хра­ме, или под­ряс­ни­ком вы­ти­рал пе­ри­ла. За та­кое непо­нят­ное по­ве­де­ние был осво­бож­ден от кли­рос­но­го по­слу­ша­ния на Ближ­них пе­ще­рах и пе­ре­ве­ден в 1853 го­ду за­пис­чи­ком в Го­ло­се­ев­скую пу­стынь.
В Го­ло­се­е­ве ему бы­ло по­ру­че­но ещё од­но по­слу­ша­ние: чи­тать мо­лит­вен­ное пра­ви­ло Ки­ев­ско­му свя­ти­те­лю Фила­ре­ту.
В 1854 го­ду, по бла­го­сло­ве­нию свя­ти­те­ля, ски­то­на­чаль­ник иерос­хи­мо­нах Мо­и­сей по­стриг его в ря­со­фор с име­нем Па­и­сий.
Вско­ре по­сле по­стри­га отец Па­и­сий вер­нул­ся в Ки­е­во-Пе­чер­скую Лав­ру, где вско­ре и на­чал по­двиг юрод­ства. Стал ве­сти се­бя как безум­ный, ски­тал­ся по ки­ев­ским мо­на­сты­рям, при­хо­дя в Лав­ру толь­ко на бо­го­слу­же­ния, спал где при­дет­ся и как при­дет­ся, да и ни­кто не ви­дел его спя­щим по-на­сто­я­ще­му. Оде­вал­ся очень бед­но и убо­го, на го­ло­ве но­сил гряз­ную по­вяз­ку, а на но­гах — ды­ря­вые ва­лен­ки или са­по­ги без по­дошв. В ру­ках неиз­мен­но дер­жал пал­ку, об­мо­тан­ную тряп­кой. Ес­ли кто-то да­рил ему ря­су, он сна­ча­ла вы­пач­ки­вал её в гря­зи или от­ре­зал ку­сок по­лы или раз­ди­рал в несколь­ких ме­стах и толь­ко то­гда на­де­вал, а под­ряс­ни­ки все­гда от­да­вал ни­щим. За каж­дую по­дан­ную ему ми­ло­сты­ню клал зем­ные по­кло­ны, по­ми­ная всех жерт­во­ва­те­лей по­имен­но.
Пи­тал­ся остат­ка­ми с брат­ско­го сто­ла, сме­ши­вая в сво­ей та­рел­ке все ку­ша­нья сра­зу; остат­ки скла­ды­вал в ма­лень­кий гор­шо­чек и пря­тал «про за­пас», чтобы спу­стя вре­мя съесть эту уже несъе­доб­ную для обыч­но­го че­ло­ве­ка пи­щу.
Тер­пел мно­го на­сме­шек, по­лу­чал плев­ки в ли­цо, бы­вал неод­но­крат­но бит, но все про­щал сво­им обид­чи­кам и крот­ко мо­лил­ся за них. За та­кое сми­ре­ние и доб­ро­воль­ное му­че­ни­че­ство Гос­подь про­сла­вил его да­ром чу­до­дей­ствен­ной мо­лит­вы, про­зор­ли­во­сти и ис­це­ле­ний, а так­же ода­рил его ве­ли­кой со­стра­да­тель­ной лю­бо­вью к лю­дям, ко­то­рую пре­по­доб­ный скры­вал под по­кро­вом юрод­ства. К каж­до­му пре­по­доб­ный об­ра­щал­ся «ду­шеч­ко» или «душ­ко»; все про­ступ­ки и гре­хи, тай­ные на­ме­ре­ния и мыс­ли со­бе­сед­ни­ка как бы пе­ре­во­дил на се­бя и об­ли­чал, слов­но свои соб­ствен­ные.
Мо­на­стыр­ское на­чаль­ство, ви­дя при­чу­ды Па­и­сия, ста­ло смот­реть на него как на ду­шев­но­боль­но­го и не в со­сто­я­нии бы­ло при­ду­мать ни­ка­ких мер к предот­вра­ще­нию его даль­ней­ше­го юрод­ства.
12 де­каб­ря 1854 го­да от­про­сил­ся в двух­ме­сяч­ный от­пуск для сви­да­ния с ма­те­рью, ко­то­рая в те­че­ние 14 лет, т. е. со дня по­ступ­ле­ния сы­на в оби­тель, ни ра­зу не ви­де­ла его. По воз­вра­ще­нии из от­пус­ка, был осво­бож­ден от по­слу­ша­ния за­пис­чи­ка и по­слан в брат­скую хлеб­ню. Но 10 но­яб­ря 1855 го­да, за край­ним недо­стат­ком цер­ков­ных пев­цов был сно­ва пе­ре­ве­ден на Ближ­ние пе­ще­ры и опре­де­лен на преж­нее кли­рос­ное по­слу­ша­ние.
Там про­был несколь­ко ме­ся­цев, осо­бен­но­му юрод­ству не пре­да­вал­ся, а втайне за­ни­мал­ся усо­вер­шен­ство­ва­ни­ем ду­ха, был да­же на­зна­чен по­мощ­ни­ком устав­щи­ка. Чтобы из­бе­жать но­вых ис­ку­ше­ний и со­блаз­нов, ре­шил на­все­гда уда­лить­ся от лю­дей.
Стал ски­тать­ся по го­ро­ду и ки­ев­ским мо­на­сты­рям. Толь­ко из­ред­ка за­хо­дил в Лав­ру, во вре­мя бо­го­слу­же­ния, и, став око­ло кли­ро­са, при­ни­мал­ся умыш­лен­но бор­мо­тать бес­связ­ные сло­ва.
Из кли­ро­шан­ской ке­лии от­ца Па­и­сия вы­се­ли­ли и по­ме­сти­ли в сто­рож­ке. Но бла­жен­ный и от это­го ком­фор­та на­от­рез от­ка­зал­ся. Вме­сто это­го он на­шел се­бе убе­жи­ще на чер­да­ке, про­во­дя дни свои во вся­ком зло­стра­да­нии: ле­том тер­пел днев­ной жар, а зи­мой – сту­жу и хо­лод.
Вско­ре Лавр­ское на­чаль­ство на­ча­ло убеж­дать­ся, что все тво­ри­мое от­цом Па­и­си­ем есть не что иное, как пре­ду­мыш­лен­ное юрод­ство, и по­то­му в 1867 го­ду пе­ре­ме­сти­ло его на по­слу­ша­ние в Ки­та­ев­скую пу­стынь на кух­ню. Здесь отец Па­и­сий еще бо­лее усу­гу­бил свое юрод­ство, со­вер­шая втайне ве­ли­кие де­ла тер­пе­ния, люб­ви и добра. При­хо­дя в по­вар­ню рань­ше всех, при­го­тов­лял дро­ва и во­ду, за­жи­гал огонь и по­мо­гал по­ва­рам в их тя­же­лой ра­бо­те, из­ну­рял плоть свою уси­лен­ны­ми тру­да­ми.
С при­ня­ти­ем на се­бя по­дви­га юрод­ства отец Па­и­сий рез­ко из­ме­нил об­раз жиз­ни. Не при­зна­вав­ший при­ли­чия, в гряз­ной одеж­де, с же­лез­ным по­со­хом, на­чал ски­тать­ся по Ки­е­ву, но­чуя на ули­це или в Лав­ре. Пи­тал­ся объ­ед­ка­ми, зи­мой пе­ре­но­сил мо­ро­зы, стоя на ко­ле­нях в сне­гу. Бы­вая в церк­ви, на­хо­дил­ся в по­сто­ян­ном дви­же­нии, об­ли­чая мо­ля­щих­ся, го­ня­ясь за ви­ди­мы­ми ему при­зра­ка­ми, на­ру­шая бо­го­слу­же­ние кри­ка­ми и при­чуд­ли­вы­ми те­ло­дви­же­ни­я­ми. Юрод­ство при­вле­ка­ло к Па­и­сию мно­же­ство по­чи­та­те­лей; для сви­да­ния с ним при­ез­жа­ли из от­да­лён­ных го­ро­дов и сёл. Про­сла­вил­ся чу­до­тво­ре­ни­я­ми и про­зор­ли­во­стью. При об­ще­нии с людь­ми лю­би­мым за­ня­ти­ем свя­то­го бы­ло гроз­ное об­ли­че­ние.
Бла­жен­ный ста­рец пред­ви­дел убий­ство им­пе­ра­то­ра Алек­сандра II, на­зна­че­ние на Ки­ев­скую мит­ро­по­ли­чью ка­фед­ру вла­ды­ки Иоан­ни­кия (Руд­не­ва) и мно­гое дру­гое. Он все­гда во­вре­мя по­яв­лял­ся там, где нуж­но бы­ло уте­шить уны­ва­ю­щих, при­ми­рить ссо­ря­щих­ся, обод­рить под­ви­за­ю­щих­ся.
В 1879 го­ду пре­по­доб­ный был по­ме­щен в Ки­та­ев­скую брат­скую бо­га­дель­ню, и сам, бу­дучи немощ­ным, с ве­ли­кой лю­бо­вью уха­жи­вал за бо­лее немощ­ны­ми страж­ду­щи­ми бра­ти­я­ми. Бла­жен­ный нема­ло по­слу­жил и сво­ей боль­ной ма­те­ри и про­во­дил её в по­след­ний путь, по­хо­ро­нив ее на мо­на­стыр­ском клад­би­ще.
День кон­чи­ны ста­рец пре­дуз­нал за­ра­нее. Чув­ствуя при­бли­же­ние смер­ти, ушёл в Лав­ру, где был по­ме­щен в брат­скую боль­ни­цу.
Скон­чал­ся 17 ап­ре­ля 1893 го­да по­сле при­ча­ще­ния Свя­тых Хри­сто­вых Та­ин.
По­хо­ро­нен на брат­ском клад­би­ще в Спа­со-Пре­об­ра­жен­ской пу­сты­ни, на­хо­дя­щей­ся неда­ле­ко от Ки­та­ев­ской и при­пи­сан­ной к Ки­е­во-Пе­чер­ской Лав­ре. Кон­чи­ну бла­жен­но­го Па­и­сия опла­ки­вал весь Ки­ев.
В 1999 го­ду был про­слав­лен ре­ше­ни­ем Свя­щен­но­го Си­но­да Укра­ин­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви.
30 но­яб­ря 2017 го­да Ар­хи­ерей­ский Со­бор Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви при­нял ре­ше­ние об об­ще­цер­ков­ном про­слав­ле­нии пре­по­доб­но­го Па­и­сия Ки­ев­ско­го.

☦️
Свя­щен­но­ис­по­вед­ник Ми­ха­ил ро­дил­ся 26 июля 1889 го­да в Мо­зыр­ском уез­де Мин­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Кон­стан­ти­на и его су­пру­ги Сте­фа­ни­ды Но­виц­ких. В их се­мье бы­ло три­на­дцать де­тей и, ко­гда отец Кон­стан­тин скон­чал­ся, его су­пру­ге при­шлось нелег­ко. Ми­ха­ил в это вре­мя окон­чил гим­на­зию, уехал в Санкт-Пе­тер­бург и по­сту­пил учить­ся в Санкт-Пе­тер­бург­ский ис­то­ри­ко-фило­ло­ги­че­ский ин­сти­тут. Без по­мо­щи из до­ма ему на пер­вых по­рах при­шлось во мно­гом се­бя огра­ни­чи­вать. По окон­ча­нии ин­сти­ту­та он в 1914 го­ду же­нил­ся на де­ви­це Зи­но­вии, до­че­ри свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая Кор­зу­на, и был на­прав­лен пре­по­да­вать ла­тин­ский язык в Мин­скую муж­скую гим­на­зию. В 1914 го­ду на­ча­лась Пер­вая ми­ро­вая вой­на; Ми­ха­и­ла Кон­стан­ти­но­ви­ча из-за бли­зо­ру­ко­сти осво­бо­ди­ли от во­ин­ской по­вин­но­сти, и вме­сте с се­мьей он был эва­ку­и­ро­ван в го­род Омск, где про­дол­жал ра­бо­тать пре­по­да­ва­те­лем.
В 1920 го­ду Ми­ха­ил Кон­стан­ти­но­вич вер­нул­ся в Минск и в том же го­ду был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка к Пет­ро­пав­лов­ско­му хра­му в ме­стеч­ке Уз­да Мин­ско­го уез­да; вско­ре он был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея и на­зна­чен бла­го­чин­ным. При­хо­жане по­лю­би­ли рев­ност­но­го и от­зыв­чи­во­го свя­щен­ни­ка, все­гда го­то­во­го прий­ти на по­мощь. Они по­мог­ли его се­мье пе­ре­жить го­лод 1930‑1931 го­дов.
За вре­мя слу­же­ния от­ца Ми­ха­и­ла без­бож­ни­ки несколь­ко раз пред­ла­га­ли ему от­речь­ся от са­на и вза­мен су­ли­ли вы­год­ную ра­бо­ту, но он эти пред­ло­же­ния от­верг; его ста­ли вы­зы­вать в от­де­ле­ние ми­ли­ции, тре­ти­ро­вать и уни­жать.
Мир в ту по­ру де­мон­стри­ро­вал раз­гул во­пи­ю­ще­го зла, ко­то­рое бу­ше­ва­ло и за­хле­сты­ва­ло Рос­сию, уни­что­жая и «пра­вых» и «ви­но­ва­тых», и пе­ред мно­ги­ми ве­ру­ю­щи­ми людь­ми не раз вста­вал во­прос о при­чине столь мно­гих бед­ствий, тре­бо­вав­ших ре­ли­ги­оз­но­го объ­яс­не­ния и осмыс­ле­ния. Отец Ми­ха­ил в од­ной из сво­их про­по­ве­дей ска­зал: «То, что мы на­зы­ва­ем злом, име­ет два смыс­ла. Есть зло дей­стви­тель­ное: блуд, за­висть, во­ров­ство и бес­чис­лен­ное мно­же­ство по­ро­ков, до­стой­ных край­не­го осуж­де­ния и на­ка­за­ния. Но обыч­но лю­ди на­зы­ва­ют злом и го­лод, и смерть, и бо­лезнь, и бед­ность и то­му по­доб­ное; все это не мо­жет быть злом в ис­тин­ном смыс­ле сло­ва. По­то­му что ес­ли бы все это бы­ло злом, то не де­ла­лось бы для нас ви­ною благ, не обуз­ды­ва­ло бы гор­до­сти, не ис­ко­ре­ня­ло бы бес­печ­но­сти, не воз­буж­да­ло бы нас к на­блю­де­нию за со­бой, не де­ла­ло бы нас бо­лее вни­ма­тель­ны­ми к са­мим се­бе. Злом счи­та­ют стра­да­ние, при­чи­ня­е­мое нам на­ка­за­ни­я­ми, и счи­та­ет­ся оно так не по соб­ствен­ной его при­ро­де, но при­спо­со­би­тель­но к мне­нию лю­дей. Ра­зо­рив­ший­ся бо­гач счи­та­ет для се­бя ве­ли­чай­шим злом, что у него нет воз­мож­но­сти иметь хо­ро­шую одеж­ду, вкус­ную пи­щу, а бед­няк счи­тал бы се­бя счаст­ли­вым, ес­ли бы имел вдо­воль хо­тя бы толь­ко хле­ба да са­мую необ­хо­ди­мую одеж­ду. Врач счи­та­ет­ся ис­кус­ным не то­гда, ко­гда пред­ла­га­ет боль­но­му рос­кош­ный стол, гу­лять в са­ду, ехать в ме­ста с теп­лым кли­ма­том, но и ко­гда за­став­ля­ет его оста­вать­ся без пи­щи, му­ча­ет го­ло­дом и то­мит жаж­дой, ко­гда при­ко­вы­ва­ет к по­сте­ли и дом де­ла­ет тем­ни­цею, ли­ша­ет боль­но­го са­мо­го све­та и за­кры­ва­ет ком­на­ты со всех сто­рон за­ве­са­ми, ко­гда под­вер­га­ет его и стра­да­ни­ям, и ре­жет его те­ло, и пред­пи­сы­ва­ет горь­кие ле­кар­ства, – и то­гда он тот же врач. По­это­му не стран­но ли то­го, кто при­чи­ня­ет столь­ко непри­ят­но­стей, на­зы­вать ис­кус­ным вра­чом и одоб­рять, а Бо­га, ес­ли Он на­ве­дет, на­при­мер, смерть, го­лод, бо­лезнь, – ху­лить и не при­зна­вать? Недо­уме­ва­ют мно­гие от то­го, по­че­му это иной че­ло­век ве­дет за­зор­ную жизнь и при­тес­ня­ет дру­гих, и гра­бит, и по­хи­ща­ет чу­жое – и не тер­пит ни­ка­ко­го несча­стья, а дру­гой жи­вет скром­но и от­ли­ча­ет­ся ми­ло­сер­ди­ем, спра­вед­ли­во­стью и дру­ги­ми доб­ро­де­те­ля­ми – и тер­пит бо­лез­ни, бед­ность и дру­гие бед­ствия. Но… и из ве­ду­щих гре­хов­ную жизнь мно­гие тер­пят несча­стья – и из доб­ро­де­тель­ных мно­гие… на­сла­жда­ют­ся сча­стьем. По­че­му же из двух злых один на­ка­зы­ва­ет­ся, а дру­гой уми­ра­ет без на­ка­за­ния, и из двух доб­рых один из­лу­ча­ет уда­чу, а дру­гой всю жизнь бед­ству­ет?
В этом са­мом ска­зы­ва­ет­ся ве­ли­чай­шее де­ло Про­мыс­ла Бо­жия. Ес­ли бы Он здесь всех злых на­ка­зы­вал и всех доб­рых на­граж­дал, то из­ли­шен был бы день Су­да. Но ес­ли бы Бог ни од­но­го зло­го не на­ка­зы­вал и ни­ко­го из доб­рых не на­граж­дал, то­гда по­роч­ные сде­ла­лись бы еще раз­врат­нее и ху­же, так как они го­раз­до боль­ше доб­рых склон­ны к бес­печ­но­сти. Не на­ка­зы­ва­ет всех, чтобы уве­рить нас, что есть вос­кре­се­ние мерт­вых, ко­гда бу­дет все­об­щий суд. На­ка­зы­ва­ет неко­то­рых, чтобы бес­печ­ных за­ста­вить за­ду­мать­ся о сво­ем пу­ти, воз­буж­дая в них страх на­ка­за­ни­ем дру­гих. С дру­гой сто­ро­ны – неко­то­рых из доб­рых Бог на­граж­да­ет, чтобы эти­ми на­гра­да­ми по­бу­дить дру­гих к рев­но­сти о доб­ро­де­те­ли, но не на­граж­да­ет всех, чтобы зна­ли, что есть дру­гое вре­мя, в ко­то­рое всем доб­рым да­ны бу­дут на­гра­ды. Ес­ли бы здесь все по­лу­ча­ли, что за­слу­жи­ва­ют, то не ста­ли бы ве­рить уче­нию о вос­кре­се­нии, а ес­ли бы ни­кто не по­лу­чал по за­слу­гам, то очень мно­гих это сде­ла­ло бы еще ху­же.
Есть и дру­гая при­чи­на, от­че­го здесь, на зем­ле, ча­сто лю­ди доб­рые стра­да­ют, а злые бла­го­ден­ству­ют: ес­ли бы Бог под­вер­гал всех на­ка­за­нию тот­час по­сле пре­ступ­ле­ния, то род че­ло­ве­че­ский дав­но бы уже ис­тре­бил­ся и не мог бы под­дер­жи­вать­ся. В Еван­ге­лии го­во­рит­ся, что на­звав­ший бра­та уро­дом… по­ви­нен ги­ене ог­нен­ной, – но кто не по­ви­нен в этом? О кля­ну­щем­ся ска­за­но, что он, хо­тя бы нелож­но клял­ся, де­ла­ет де­ла от лу­ка­во­го. Взи­ра­ю­щий на жен­щи­ну лю­бо­страст­ны­ми гла­за­ми есть на­сто­я­щий пре­лю­бо­дей. Ес­ли яв­ные на­ши гре­хи так ве­ли­ки и невы­но­си­мы и каж­дый из этих гре­хов на­вле­ка­ет на нас неиз­беж­ное на­ка­за­ние, то, ко­гда мы по­ду­ма­ем еще о тай­ных сво­их гре­хах, то­гда-то осо­бен­но при­зна­ем Про­мысл Бо­жий, ко­то­рый не по­сы­ла­ет на нас на­ка­за­ние за каж­дый грех. По­это­му, ко­гда ви­дишь, что иной и гра­бит, и ве­дет за­зор­ную жизнь и за это не на­ка­зы­ва­ет­ся, – рас­крой свою со­весть, рас­смот­ри свою жизнь, ис­сле­дуй свои гре­хи и узна­ешь хо­ро­шо, что те­бе пер­во­му невы­год­но быть на­ка­зы­ва­е­мо­му за каж­дый грех. И не нуж­но роп­тать на Бо­га за то, что Он по­сы­ла­ет нам раз­ные ис­пы­та­ния. Нуж­но тер­пе­ли­во пе­ре­но­сить их. Не нуж­но сму­щать­ся и тем, что на пер­вый взгляд как буд­то бы нет здесь, на зем­ле, со­от­вет­ствия меж­ду по­ве­де­ни­ем че­ло­ве­ка и его судь­бою, а тем бо­лее де­лать от­сю­да вы­во­ды, что нет Бо­га. При­мер свя­той Ека­те­ри­ны и дру­гих хри­сти­ан­ских му­че­ни­ков пусть бу­дет все­гда у нас в па­мя­ти. Они пре­зре­ли бо­гат­ство и все жиз­нен­ные бла­га, ко­то­рые так при­вле­ка­ют лю­дей. Их влек­ло толь­ко же­ла­ние быть со Хри­стом, и свою ве­ру в Бо­га, в воз­мож­ность еди­не­ния с Бо­гом они за­пе­чат­ле­ли сво­ею кро­вию. А бы­ло этих му­че­ни­ков не один и не де­сять – несколь­ко мил­ли­о­нов му­че­ни­ков на­счи­ты­ва­ет на­ша хри­сти­ан­ская Цер­ковь. Не нуж­но сму­щать­ся и тем, что ве­ру­ю­щих счи­та­ют людь­ми от­ста­лы­ми, ма­ло об­ра­зо­ван­ны­ми, да­же тем­ны­ми. Не те­перь это на­ча­лось. Апо­стол Па­вел пи­шет ко­ринф­ским хри­сти­а­нам: “Иудеи тре­бу­ют чу­да, эл­ли­ны ищут муд­ро­сти; а мы про­по­ве­ду­ем Хри­ста рас­пя­то­го и не сму­ща­ем­ся тем, что для иуде­ев это со­блазн, для эл­ли­нов же безу­мие… Но, про­дол­жа­ет он, да­же безум­ное Бо­жие муд­рее че­ло­ве­ков, и немощ­ное Бо­жие силь­нее че­ло­ве­ков”.
И мы бу­дем хра­нить ве­ру в Хри­ста рас­пя­то­го, ве­ру же не на сло­вах толь­ко, но сви­де­тель­ству­е­мую са­мой жиз­нью… Ибо нет в ми­ре ни­че­го силь­нее ве­ры. Ве­ра по­мо­га­ет че­ло­ве­ку пе­ре­но­сить тя­же­лые скор­би; ве­ра да­ва­ла си­лы му­че­ни­кам пе­ре­но­сить их стра­да­ния; ве­ра и толь­ко ве­ра в Бо­га да­ва­ла то, что апо­сто­лы – про­стые, необ­ра­зо­ван­ные ры­ба­ки, при­ве­ли ко Хри­сту на­ро­ды и цар­ства…»
В 1933 го­ду без­бож­ни­ки за­хва­ти­ли Пет­ро­пав­лов­ский храм и устро­и­ли в нем склад зер­на, раз­ре­шив свя­щен­ни­ку слу­жить в цер­ков­ной сто­рож­ке. В это вре­мя по сла­бо­сти здо­ро­вья и от то­го, что при­шлось пе­ре­жить в свя­зи с ра­зо­ре­ни­ем хра­ма, отец Ми­ха­ил стал тя­же­ло бо­леть.
В 1935 го­ду на Страст­ной сед­ми­це к ал­тар­ни­ку Пет­ро­пав­лов­ско­го хра­ма при­шел некий че­ло­век иудей­ской на­руж­но­сти и по­про­сил про­во­дить его в сто­рож­ку к свя­щен­ни­ку, чтобы за­брать у то­го цер­ков­ные цен­но­сти. Отец Ми­ха­ил ни­че­го ему не дал и ска­зал: «Уй­ди, мне на­до го­то­вить­ся к служ­бе». То­гда при­шед­ший на­бро­сил­ся на свя­щен­ни­ка и, же­сто­ко его из­бив, ушел.
В Ве­ли­кую Сре­ду отец Ми­ха­ил с тру­дом от­слу­жил ли­тур­гию Пре­ждео­свя­щен­ных Да­ров, чув­ствуя се­бя тя­же­ло боль­ным. Ве­че­ром он от­слу­жил утре­ню с чте­ни­ем две­на­дца­ти Еван­ге­лий: все Еван­ге­лия чи­тал стоя, но в про­ме­жут­ках ему при­хо­ди­лось са­дить­ся. В Ве­ли­кую Пят­ни­цу свя­щен­ник с утра ис­по­ве­до­вал, но, ко­гда по обы­чаю дол­жен быть вы­нос пла­ща­ни­цы, ему при­шлось лечь в по­стель.
В Ве­ли­кую Суб­бо­ту про­то­и­е­рей Ми­ха­ил от­слу­жил ли­тур­гию, за­тем освя­щал пас­хи. Пас­халь­ную утре­ню он от­слу­жил с боль­шим тру­дом, ли­тур­гию уже слу­жить не смог и от­слу­жил обед­ни­цу и, ле­жа в по­сте­ли, по­да­вал воз­гла­сы. На­ро­да на служ­бу со­бра­лось так мно­го, что сто­рож­ка не мог­ла вме­стить всех при­шед­ших, и бы­ли от­кры­ты все ок­на, чтобы бо­го­слу­же­ние мог­ли слы­шать остав­ши­е­ся сна­ру­жи. Ве­ли­кую ве­чер­ню в пер­вый день Пас­хи он слу­жил, уже не вста­вая с по­сте­ли; на вто­рой день Пас­хи он так­же от­слу­жил обед­ни­цу, не имея воз­мож­но­сти встать. В этот день он по­слал за свя­щен­ни­ком в со­сед­ний при­ход, ис­по­ве­до­вал­ся и со­бо­ро­вал­ся. На сле­ду­ю­щий день он с се­ми ча­сов утра уже мог го­во­рить толь­ко от­дель­ные сло­ва. Су­пру­га от­ца Ми­ха­и­ла и при­е­хав­ший свя­щен­ник чи­та­ли ака­фист Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це и Еван­ге­лие. Про­то­и­е­рей Ми­ха­ил Но­виц­кий скон­чал­ся от пе­ре­не­сен­ных по­бо­ев на тре­тий день Пас­хи в тре­тьем ча­су по­по­лу­дни 30 ап­ре­ля 1935 го­да и был по­гре­бен на при­ход­ском клад­би­ще в ме­стеч­ке Уз­да.

☦️
Свя­щен­но­му­че­ник Фе­о­дор ро­дил­ся 10 но­яб­ря 1889 го­да в се­ле Но­во­сел­ки Рос­лавль­ско­го уез­да Смо­лен­ской гу­бер­нии в се­мье диа­ко­на Ге­ор­гия Пет­ро­ви­ча Недо­се­ки­на и его су­пру­ги Фе­о­до­сии Пет­ров­ны. Окон­чив учи­тель­скую се­ми­на­рию, он в те­че­ние мно­гих лет ра­бо­тал учи­те­лем, а за­тем окруж­ным ин­спек­то­ром школ.
В 1913 го­ду Фе­дор Ге­ор­ги­е­вич же­нил­ся на де­ви­це Зи­на­и­де, до­че­ри про­то­ди­а­ко­на Иоан­на Му­хи­на, слу­жив­ше­го в се­ле Спас­ском. Зи­на­и­да в 1905 го­ду окон­чи­ла епар­хи­аль­ное учи­ли­ще и ра­бо­та­ла учи­тель­ни­цей в се­ле Но­во­сел­ки. В шко­ле, кро­ме дру­гих пред­ме­тов, она пре­по­да­ва­ла пе­ние, и ее школь­ный хор по­сто­ян­но участ­во­вал в цер­ков­ных бо­го­слу­же­ни­ях. Впо­след­ствии у Фе­до­ра Ге­ор­ги­е­ви­ча и Зи­на­и­ды Ива­нов­ны ро­ди­лось во­семь де­тей – пять маль­чи­ков и три де­воч­ки.
По­сле ре­во­лю­ции 1917 го­да Фе­дор Ге­ор­ги­е­вич в те­че­ние несколь­ких лет оста­вал­ся учи­те­лем Но­во­сел­ков­ской шко­лы. В 1919 го­ду пред­се­да­тель сель­со­ве­та дал ему та­кую ха­рак­те­ри­сти­ку: «Но­во­сел­ков­ское сель­ское об­ще­ство удо­сто­ве­ря­ет, что учи­тель Но­во­сел­ков­ской шко­лы Фе­дор Ге­ор­ги­е­вич Недо­се­кин, бу­дучи од­новре­мен­но пред­се­да­те­лем Но­во­сел­ков­ско­го куль­тур­но-про­све­ти­тель­но­го круж­ка и пред­се­да­те­лем школь­но­го со­ве­та, про­явил се­бя по­лез­ным и энер­гич­ным ра­бот­ни­ком по на­род­но­му об­ра­зо­ва­нию: по­сту­пив в на­шу шко­лу учи­те­лем, он немед­лен­но ор­га­ни­зо­вал куль­тур­но-про­све­ти­тель­ный кру­жок, в ко­то­ром ра­бо­тал не по­кла­дая рук до се­го вре­ме­ни в ка­че­стве пред­се­да­те­ля круж­ка, за что неод­но­крат­но по­лу­чал ис­крен­нюю бла­го­дар­ность от на­се­ле­ния… Ор­га­ни­зо­вав кру­жок, он все­ми спо­со­ба­ми ста­рал­ся под­нять куль­тур­ный уро­вень мест­ных граж­дан: чи­тал лек­ции… вел бе­се­ды по сель­ско­му хо­зяй­ству… ор­га­ни­зо­вал при шко­ле чи­таль­ню, при­об­рел… кни­ги и со­ста­вил биб­лио­те­ку, ор­га­ни­зо­вал шко­лу для взрос­лых и сам учил их гра­мо­те и, на­ко­нец, ор­га­ни­зо­вал в на­шей де­ревне хор… Ста­ра­ясь как мож­но боль­ше дать раз­ви­тия на­шим де­тям, он устра­и­вал с детьми экс­кур­сии, ли­те­ра­тур­но-во­каль­ные ве­че­ра… и ор­га­ни­зо­вал при шко­ле вы­став­ку уче­ни­че­ских ра­бот и кар­тин. Чтобы боль­ше раз­вить де­тей и при­не­сти им поль­зы, он вел за­ня­тия с уче­ни­ка­ми не толь­ко днем, но и ве­че­ром».
В 1921 го­ду Фе­дор Ге­ор­ги­е­вич был ру­ко­по­ло­жен в сан диа­ко­на, а в 1922 го­ду епи­скоп Гжат­ский, ви­ка­рий Смо­лен­ской епар­хии Фе­о­фан (Бе­рез­кин) ру­ко­по­ло­жил его во свя­щен­ни­ка к Вве­ден­ско­му хра­му в се­ле Се­ме­нов­ском Гжат­ско­го уез­да.
В кон­це два­дца­тых го­дов, ко­гда уси­ли­лись го­не­ния на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь, вла­сти по­тре­бо­ва­ли от от­ца Фе­о­до­ра упла­ты боль­шо­го на­ло­га. Ко­гда он упла­тил, на­лог удво­и­ли, и его уже отец Фе­о­дор не смог за­пла­тить. За это он был в 1930 го­ду аре­сто­ван, при­го­во­рен к од­но­му го­ду за­клю­че­ния и от­прав­лен на ка­торж­ные ра­бо­ты в Кам­скую ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вую ко­ло­нию № 2. Адми­ни­стра­ция ко­ло­нии пи­са­ла о свя­щен­ни­ке, что, «на­хо­дясь на участ­ках Бе­рез­ни­ки и Чур­тан, он от­но­сил­ся к ра­бо­те на про­из­вод­стве вполне со­зна­тель­но… вы­пол­няя тя­же­лые физи­че­ские ра­бо­ты, чем слу­жил при­ме­ром для дру­гих за­клю­чен­ных».
По­сле аре­ста от­ца Фе­о­до­ра все его иму­ще­ство, вклю­чая дом, бы­ло ото­бра­но; се­мья оста­лась без кро­ва и по­еха­ла вслед за ним, чтобы по­се­лить­ся близ ла­ге­ря. Мест­ная адми­ни­стра­ция сжа­ли­лась над се­мьей свя­щен­ни­ка, и их по­се­ли­ли в «крас­ном угол­ке». Отец Фе­о­дор вско­ре был оправ­дан су­дом, и вся се­мья вер­ну­лась в Се­ме­нов­ское, но дом их был за­нят, а храм за­крыт.
Отец Фе­о­дор пе­ре­ехал с се­мьей в Дон­басс и вме­сте со стар­шим сы­ном стал ра­бо­тать шах­те­ром на уголь­ной шах­те. Во вре­мя ко­ман­ди­ров­ки в 1932 го­ду в Моск­ву он от­пра­вил­ся в Пат­ри­ар­хию, чтобы ис­про­сить ме­сто свя­щен­ни­ка в од­ном из хра­мов Мос­ков­ской епар­хии, и был на­прав­лен слу­жить в храм в честь Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри в се­ло Ива­ни­со­во Но­гин­ско­го рай­о­на, ку­да вме­сте с ним пе­ре­еха­ла и его су­пру­га с детьми. При­хо­жане от­ре­мон­ти­ро­ва­ли при­над­ле­жав­шую церк­ви быв­шую ра­нее нежи­лой по­строй­ку, и в ней по­се­ли­лась се­мья свя­щен­ни­ка.
При­хо­жане сра­зу по­лю­би­ли свя­щен­ни­ка за рев­ност­ное со­вер­ше­ние бо­го­слу­же­ний, за про­по­ве­ди и нес­тя­жа­тель­ность. У него не бы­ло ни­ка­кой уста­нов­лен­ной пла­ты за тре­бы: кто мог, да­вал сколь­ко хо­тел, а для бед­ных отец Фе­о­дор со­вер­шал тре­бы бес­плат­но. Ку­да бы и в ка­кое вре­мя дня или но­чи его ни по­зва­ли при­ча­стить боль­но­го, он ни­ко­гда не от­ка­зы­вал­ся, а сра­зу со­би­рал­ся и ехал, а ча­ще все­го шел пеш­ком. Его при­хо­жа­на­ми бы­ли жи­те­ли сел Ива­ни­со­во, Афа­на­со­во, Ба­бе­е­во, Сте­па­но­во, Еси­но и толь­ко на­чи­на­ю­ще­го­ся стро­ить­ся го­ро­да Элек­тро­сталь, ко­то­рый воз­во­дил­ся в ос­нов­ном си­ла­ми за­клю­чен­ных. В 1932 го­ду в конц­ла­ге­ре, ко­то­рый за­ни­мал­ся стро­и­тель­ством го­ро­да, скон­чал­ся свя­щен­ник – Ге­ор­гий Ни­ко­ла­е­вич Ле­виц­кий. Бла­го­че­сти­вые при­хо­жане Ка­зан­ско­го хра­ма вы­хло­по­та­ли у ла­гер­но­го на­чаль­ства раз­ре­ше­ние от­петь свя­щен­ни­ка и по­хо­ро­нить его по-пра­во­слав­но­му. Ве­ру­ю­щие при­вез­ли те­ло от­ца Ге­ор­гия в се­ло Ива­ни­со­во, отец Фе­о­дор сам об­ла­чил свя­щен­ни­ка и со­вер­шил его от­пе­ва­ние. Мо­ги­лу для по­чив­ше­го ко­па­ли отец Фе­о­дор и пев­чие. Ко­гда стра­да­лец был по­гре­бен, отец Фе­о­дор ска­зал: «Вот счаст­ли­вый пас­тырь, удо­сто­ил­ся по­гре­бе­ния та­ко­го, ка­кое по­ло­же­но, по­хо­ро­нен по-че­ло­ве­че­ски. А дру­гих бро­сят в яму как по­па­ло, квер­ху но­га­ми, и мо­ги­лу сров­ня­ют с зем­лей».
В 1937 го­ду го­не­ния на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь уси­ли­лись. Неко­то­рые при­хо­жане ста­ли го­во­рить от­цу Фе­о­до­ру: «Ба­тюш­ка, смот­ри­те, всех свя­щен­ни­ков за­би­ра­ют во­круг, мо­жет быть, вам оста­вить слу­же­ние?» Но он на по­доб­но­го ро­да пре­ду­пре­жде­ния и уго­во­ры все­гда от­ве­чал оди­на­ко­во: «Хоть день, да мой – и пред пре­сто­лом Бо­жи­им!»
26 ок­тяб­ря 1937 го­да но­чью кто-то по­сту­чал в дверь сто­рож­ки, где жил свя­щен­ник с се­мьей, и из-за две­ри раз­дал­ся го­лос пред­се­да­те­ля кол­хо­за: «Это я, Ва­си­лий Ва­си­лье­вич!» Зи­на­и­да Ива­нов­на от­кры­ла дверь, и все уви­де­ли, что за спи­ной пред­се­да­те­ля сто­ят во­ен­ные в фор­ме. Отец Фе­о­дор все по­нял и ска­зал: «Вы, оче­вид­но, за мной. Про­шу де­тей не бу­дить».
На сто­ле ле­жа­ли школь­ные тет­рад­ки и учеб­ни­ки, со­труд­ни­ки НКВД по­ли­ста­ли их, за­тем предъ­яви­ли ор­дер на обыск. Взя­ли се­реб­ря­ный на­перс­ный крест от­ца Фе­о­до­ра; уви­дев на бож­ни­це еще два на­перс­ных кре­ста, ко­то­рые при­над­ле­жа­ли его от­цу, про­то­и­е­рею Ге­ор­гию, взя­ли и их. Удо­вле­тво­рив­шись этим, они ска­за­ли свя­щен­ни­ку: «Со­би­рай­тесь, оде­вай­тесь, пой­дем».
Отец Фе­о­дор по­до­шел к де­тям, всех бла­го­сло­вил, а кто из ма­лень­ких спал, тех бла­го­сло­вил спя­щих. За­тем на­дел теп­лую ря­су и под кон­во­ем вы­шел из до­ма.
По­сле аре­ста свя­щен­ни­ка вла­сти при­ка­за­ли сбро­сить ко­ло­ко­ла. При­сла­ли ра­бо­чих. Во­круг хра­ма со­бра­лись при­хо­жане, мно­гие пла­ка­ли, ви­дя, как сбра­сы­ва­ют и раз­би­ва­ют ко­ло­ко­ла, столь­ко лет при­зы­вав­шие на мо­лит­ву не толь­ко их, но и их от­цов и де­дов.
На вре­мя след­ствия отец Фе­о­дор был за­клю­чен в тюрь­му в го­ро­де Но­гин­ске. Вла­сти об­ви­ни­ли его в контр­ре­во­лю­ци­он­ной и ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­сти.
– Контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти я не вел, – ска­зал свя­щен­ник.
– След­стви­ем уста­нов­ле­но, что вы по­сле бо­го­слу­же­ния про­из­но­си­ли с ам­во­на про­по­ве­ди ан­ти­со­вет­ско­го ха­рак­те­ра, – за­явил сле­до­ва­тель.
– Про­по­ве­ди мной про­из­но­си­лись ред­ко. В от­дель­ных из них я дей­стви­тель­но го­во­рил: «Пра­во­слав­ные, на­до укреп­лять ве­ру в Бо­га, са­мим ча­ще по­се­щать храм Бо­жий и дру­гих при­вле­кать к церк­ви…»
– След­ствию из­вест­но, что вы в бе­се­дах с ве­ру­ю­щи­ми при их об­ра­ще­нии к вам с прось­ба­ми со­вер­шить те или иные об­ря­ды ве­ли с ни­ми бе­се­ды ан­ти­со­вет­ско­го ха­рак­те­ра.
– При об­ра­ще­нии ко мне ве­ру­ю­щих с прось­ба­ми со­вер­шить кре­ще­ние или по­хо­ро­ны, ко­гда рож­де­ние или смерть еще не бы­ли за­ре­ги­стри­ро­ва­ны в загсе, я от­ве­чал, что со­вер­шить не мо­гу, так как на­до смерть или рож­де­ние за­ре­ги­стри­ро­вать в загсе. Ес­ли же это­го не бу­дет сде­ла­но, то ме­ня мо­гут при­влечь к от­вет­ствен­но­сти.
– След­ствие рас­по­ла­га­ет дан­ны­ми, что вы вме­сте с цер­ков­ным со­ве­том ве­ли ак­тив­ную контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность, на­прав­лен­ную на срыв про­во­ди­мых ме­ро­при­я­тий.
– Чле­на­ми цер­ков­но­го со­ве­та ве­лась ак­тив­ная ра­бо­та, на­прав­лен­ная на то, чтобы вер­нуть об­рат­но изъ­ятую у нас цер­ков­ную сто­рож­ку, ко­то­рая обо­ру­до­ва­на под «крас­ный уго­лок» Ива­ни­сов­ско­го кол­хо­за. Я в этом де­ле ни­ка­ко­го уча­стия не при­ни­мал, но, на­обо­рот, удер­жи­вал их от этой борь­бы.
15 но­яб­ря 1937 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка Фе­о­до­ра Недо­се­ки­на к де­ся­ти го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре. При­го­во­рен­ных к дли­тель­ным сро­кам за­клю­че­ния от­прав­ля­ли со стан­ции Но­гинск. К по­ез­ду был при­цеп­лен тю­рем­ный ва­гон. Всех за­клю­чен­ных, сре­ди ко­то­рых бы­ло мно­го свя­щен­но­слу­жи­те­лей, по­са­ди­ли ря­дом с пу­тя­ми на снег, дол­го пе­ре­счи­ты­ва­ли и толь­ко по­сле это­го впу­сти­ли в ва­гон.
Отец Фе­о­дор был от­прав­лен в конц­ла­герь непо­да­ле­ку от стан­ции Мед­ве­жья Го­ра и ра­бо­тал на стро­и­тель­стве Бе­ло­мор­ско-Бал­тий­ско­го ка­на­ла.
Из ла­ге­ря отец Фе­о­дор в ав­гу­сте 1938 го­да пи­сал сы­ну Фе­до­ру, ко­то­ро­му бы­ло то­гда две­на­дцать лет: «Вот уже де­сять ме­ся­цев ис­пол­ни­лось се­го­дня, как я с ва­ми рас­стал­ся. Как хо­чет­ся те­перь мне всех вас ви­деть!.. За это вре­мя ты, на­вер­ное, под­рос и раз­вил­ся, и по­ум­нел еще бо­лее… Ме­ня по­сто­ян­но удив­ля­ет, что наш гео­граф Юринь­ка не мог на кар­те най­ти те ме­ста, где я на­хо­дил­ся и на­хо­жусь. Те­перь я по­ру­чаю это сде­лать те­бе. Это про­сто. Возь­ми обык­но­вен­ную кар­ту же­лез­ных до­рог, а у нас та­кие бы­ли, и смот­ри ли­нию же­лез­ной до­ро­ги от Ле­нин­гра­да к се­ве­ру до са­мо­го Се­вер­но­го Ле­до­ви­то­го оке­а­на и Мур­ман­ска. По­том рас­смот­ри в том же на­прав­ле­нии Ве­ли­кий Ста­лин­ский Бе­ло­мор­ско-Бал­тий­ский ка­нал – при же­лез­ной до­ро­ге есть Мед­ве­жья Го­ра (там же и ка­нал). Эта Мед­ве­жья Го­ра неда­ле­ко (ки­ло­мет­ров трид­цать-со­рок) от поч­то­во­го от­де­ле­ния Мор­ская Ма­сель­га, там же око­ло ка­на­ла к се­ве­ру, где те­перь я на­хо­жусь. Бы­ваю и на ка­на­ле. Будь здо­ров, счаст­лив и хо­ро­шо учись».
Ра­бо­тая на ле­со­по­ва­ле, отец Фе­о­дор сло­мал но­гу и был пе­ре­ве­ден на ра­бо­ту в бон­дар­ную ма­стер­скую – де­лать боч­ки, уша­ты и то­му по­доб­ное. Здесь, несмот­ря на вы­со­кие нор­мы, ра­бо­тать ста­ло по­лег­че. С на­ча­лом Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны усло­вия со­дер­жа­ния за­клю­чен­ных в ла­ге­ре рез­ко ухуд­ши­лись, ино­гда их со­всем не кор­ми­ли. Из ла­ге­ря вбли­зи Мед­ве­жьей Го­ры отец Фе­о­дор был от­прав­лен в Онеж­ский ла­герь в Ар­хан­гель­ской об­ла­сти. Невы­но­си­мо тя­же­лые усло­вия за­клю­че­ния ока­за­лись для него непо­силь­ны­ми. Свя­щен­ник Фе­о­дор Недо­се­кин скон­чал­ся 30 ап­ре­ля 1942 го­да и был по­гре­бен в без­вест­ной мо­ги­ле.

Жития
Писание